— Откуда ты знаешь? — вскинулся Эвкалипт.
— Земля слухом полнится. Потрепался с людоедом.
Эвкалипт поморщился.
— Зря кривишь нос. Он прост, как побег ситройи! Даже не понимает, что дурацкие клички, которые он раздаривает всем, обидны. И ничего не скрывает.
— А другие скрывают?
— Сержант — да! И Егор тоже. Зеленая просто не слишком болтлива…
— И что сказал людоед?
— Я тебе уже рассказал. Егор всех побеждает. Справляясь с любыми фишками. И не убивает. Старается втянуть в команду. Он создает новую расу, брат. Мы тоже хотели этого.
— Хотели. Но мы собирались стать в ней главными. Чтобы нам не указывали крюкорукие развалины!
— Егор не крюкорукая развалина. У него есть чему поучиться.
— Это верно.
— Угу. И еще, Эв. Мы приняли ученичество. Согласились принять дружбу. Но не приняли. Так?
— Да, как-то не до того стало!
— А как ты относишься этим людям? — в тоне Кипариса появилась вкрадчивость. — Только честно.
Эвкалипт задумался. Поднял изумленный взгляд на брата:
— Но это невозможно! Они же чужие! Людоед, эльфийка, перевертыш! И даже без прямой клятвы!
— А победить тебя в поединке можно? А увернуться от стрелы эльфа? Эв! Это не просто новая раса. Ее создает тот, который может всё!
Егор, спасатель
Что мы имеем в сухом остатке?
Один спасатель производства планеты Земля Солнечной системы, инвентарный номер хрен знает какой в соответствующем каталоге. Земли номер, не спасателя!
Один жутко засекреченный пес из подразделения, само название которого является страшной государственной тайной, и за ее разглашение предполагается наказание со всей строгостью гуманных социалистических законов. Хорошо хоть, тайна эта принадлежит уже несуществующему государству, смертную казнь в России по пьяному делу отменили, а дальше Кверта не сошлют!
Одна маленькая зеленая эльфийка, ласковая и нежная. В случае боевого столкновения заменяет пулемет. После наших тренировок — крупнокалиберный. Если очень разозлится — сойдет за скорострельную зенитку. Только успевай стрелы подтаскивать.
Один людоед. Существо простое и по-детски наивное. Может ломать, копать, разгружать и носить. Так же давить и отрывать. Может все это не делать. То есть, не ломать, не копать, не давить и не отрывать. Как прикажут. Что и кому ломать, давить и отрывать — для него не имеет ни малейшего значения. Лишь бы кормили. В противном случае пообедает оторванным. Покрыт броней класса 'кожа непробиваемая'. Жизненно важные органы дополнительно усилены паутиной из колючей проволоки. С эльфийкой на спине сойдет за местный аналог Т-34 повышенной проходимости. Но поскольку башня предпочитает передвигаться самостоятельно, большую часть времени представляет собой хорошо бронированный боевой экскаватор с двумя ковшами. Этакий мирный советский комбайн. Работает на вальдшнепах и шоколаде. А если догадаться, как реструктуризировать его ментальные способности, то получится еще и психотронное оружие массового поражения!
Один оборотень. Он же негр-перевертыш. Самый обычный волчара, перекидывающийся афроквертианцем. Или наоборот. В боевом применении — слабая тень Шарика. То есть, нормальная боевая псина с более-менее работающими мозгами. Слона не задавит и с тигром вряд ли справится. Но уже сейчас любого другого оборотня скушает на раз. А в дальнейшем сержант обещает сделать из него человека.
Дроу. Две штуки. Четыре меча, машут которыми близнецы достаточно скоординированно. Если бы эта парочка оказалась возле монастыря Дешо вместо гвардейцев кардинала, Дюма-отцу пришлось бы поискать других героев. Ребята немножко помешаны на войне и боевых искусствах. Здесь, правда, все на этом помешаны, но эти даже кодекс чести имеют, не слишком отличающийся от бусидо. Не по букве, конечно, по духу. Из-за этого кодекса их и выгнали из родного клана за чрезмерную агрессивность и жестокость. Или сами ушли, обвинив соплеменников в мягкотелости. Видимо, те недостаточно быстро глотки резали.
И теперь со всем этим сбро…, то есть личным составом, надо выжить, не отправив к праотцам всё остальное население этого мира. С учетом того, что мои боевые товарищи четко делят разумных существ на 'алабаев' и 'еду' и полутонов не понимают в принципе.
Сидим, обсуждаем, что делать дальше. Куда-то идти смысл пропал окончательно. Ни одна группа такой табор не примет. Разве что после полного этой группы умиротворения. Остается только свою создать. Слово 'группу' аборигены понимают, как 'расу'. А чтобы создать расу, нужны женщины. Предложения сыплются как из рога изобилия. Самое невинное сводится к нападению на первый подвернувшийся клан. Вырезать мужскую, а заодно и старшую, часть населения, а женщин подходящего возраста перевести для начала в разряд трофеев. После долгого обсуждения скрепя сердце соглашаются присоединить к женщинам детей. Авось, вырастут бойцами. Чувства пленных, на глазах которых вырезали отцов и мужей, в расчет не принимаются. И это, повторюсь, самый гуманный вариант!
А мне что делать? Выслушиваю, бракую помаленьку. Наконец, исчерпались. Молчат, шоколадками хрумкают. Разные они все. Илюша хранит верность 'Сникерсу'. Аар напирает на 'Марсы'. Близнецам больше всего нравится 'Натц'. А Елка влюбилась в шоколад фабрики 'Красный Октябрь'. Поддерживает отечественного производителя. Да какая разница, чьего отечества! Главное — шоколадки большие!
Зеленое чудо сдирает с 'Аленки' обертку, аккуратно разламывает плитку на три части и отправляет их в рот. Все. Потому и ломала, что целиком в рот не лезет. Процесс единовременного пережевывания ста грамм шоколада может, и сложен технически, но доставляет ребенку непередаваемое удовольствие…
Посреди процесса в зеленую эльфийскую голову приходит гениальная мысль, и Елка не открывая рта (чтобы не вывалился драгоценный продукт) произносит:
— Мыммымымы.
— Шо? — не понимает Кипарис. 'Натц' поменьше будет, так что в общем понять можно.
— Мыммымымы! — повторяет Елка. И уточняет. — Ммы мым мымымыммымы?!
— Прожуй сначала, — останавливает тираду Шарик.
Пес не отдает предпочтения конкретным сортам шоколада, и ест его без лишнего фанатизма. Горький, так просто игнорирует, что-то в нем собакам вредно.
Елка, наконец, справляется с лакомством.
— Лепреконы! — выдыхает она. — Что тут непонятного?!
— Не, Кислятина, — возражает Илюша. — Костлявые они!
— Неважно! — заявляет эльфийка.
— Как это неважно? — возмущается здоровяк. — Обломки зело острые! И меж зубов застревают!
— Хорошо, тебе не дадим! — соглашается девочка!
— Как это! — красивое зрелище — обиженный людоед. — Я тогда тебя саму съем!
