«Не может быть! Не может быть! Быть этого не может!» – крутилась в голове эльфа одна-единственная мысль. Как он был слеп! Не замечал, кто живет с ним под одной крышей! Не видел, что за создание повстречалось ему на пути, и подпустил эту тварь так близко к себе, к своему сердцу! Ведь он был готов полюбить ее… Был готов? Или сделал это? Думая обо всем этом, эльф ставил мощнейшую защиту, чтобы дэйург не мог услышать ход его мыслей.
Лиам смотрел на девушку, за которую совсем недавно так сильно и искренне переживал, и не мог поверить своим глазам. За эту ночь она стала тем, кем он и вообразить не мог даже в самом страшном сне. Нет, внешне она практически не изменилась, разве что от кожи исходило едва различимое сияние да цвет глаз стал более насыщенным, вот, пожалуй, и все. Но та внутренняя сила, что буквально наполняла окружающее пространство, заставляя воздух потрескивать от напряжения, была узнаваема. Перед ним стоял демон! Причем демон одного из главенствующих Домов, так как энергетика девушки стала несопоставимо мощнее. Как такое могло быть? Непостижимо!
Сначала он испытал облегчение, что с Марой все в порядке, но вот теперь чувствовал себя не просто испуганным. Он был в ужасе. Как теперь ему вести себя с ней? Как избавиться от этой ноющей боли в сердце? Он не должен испытывать к ней подобных чувств. Не должен! Что скажет его дядя, когда узнает, кого он обучал все это время…
И что теперь делать? Так долго все они ждали появления того, кого изберет Грань после смерти владычицы. И что теперь? Вдруг Мара и есть та, кто им была нужна все это время? Сможет ли он убить ее? Он не знал ни одного из ответов на свои вопросы. Ему необходимо связаться с дядей и решить, что делать дальше. Нужно выяснить природу происхождения девушки. Один такое решение принимать он не мог.
Из состояния полнейшей растерянности эльфа вывел голос мага.
– Мара, – вкрадчиво произнес Орэн, – как ты себя чувствуешь, девочка?
Эльф почувствовал, как старик отчаянно старается сохранить спокойствие.
– Уже хорошо, учитель. – Ее хриплый голос резанул эльфа по сердцу, заставив вспомнить то, как страшно кричала вчера девушка.
Собрав остатки воли в кулак, Лиам решил, что не позволит себе более испытывать к ней и малой доли той симпатии, что была между ними прежде. Правда, решить это было куда легче, чем сделать.
Из противоположного конца коридора послышался нестройный топот ног. Лиаму не было никакой необходимости смотреть, кто это мог быть. Он и так это знал. По всей видимости, гном и Ким пришли в себя и направлялись в сторону комнаты мага.
Мара, похоже, тоже почувствовала чьи-то шаги, потому как поза ее стала более напряженной, а ноздри жадно втягивали воздух.
Девушка оказалась теперь эмоционально и мысленно закрытой для Лиама. Щиты были подобны тем, которыми пользовался дэйург. И это еще больше насторожило эльфа.
Он смотрел на меня так, словно я была самым мерзким созданием в мире. Презрение, страх, отвращение – вот что читалось в его обычно холодном взгляде. Эти же эмоции улавливались вокруг него. А я с трудом пыталась совладать со своим дыханием, чтобы не дать волю чувствам. Огненный ком обосновался где-то в горле, мешая сделать вдох. А в сердце будто бы иглу воткнули.
«Почему?» – созрел немой вопрос, на который, по обыкновению, ответил Каа’Лим.
«Не знаю, шаи, он закрывается от меня». – В голосе дэйурга сквозило сожаление и сочувствие.
– Мара, – нарушил тишину Орэн, – как ты себя чувствуешь, девочка?
– Уже хорошо, учитель, – севшим голосом сказала я.
Тут же до моего слуха донесся звук чьих-то шагов. Должно быть, новое восприятие было настолько обостренным, что я уловила в этом опасность. Все мое тело напряглось, подсознательно мне захотелось зашипеть. Каа’Лим вовремя послал мне успокаивающий импульс, а мысленно сказал:
«Это Ким, с ним Элфи, все нормально».
«А как он отнесется к тому, кто я теперь?» – испуганно задала я вопрос, который следовало задать гораздо раньше. Что подумает мой брат, узнав, что мы с ним не родные? Да что там не родные… Все это время он называл сестрой демона!
Шаги становились все ближе, а сердце мое стучало все быстрее.
«Да за что же мне все это? Лучше б в деревне осталась, жила бы да бед не знала, подумаешь, замуж бы отдали! Всех отдают – и ничего! Никто не помер ведь!» – в полном отчаянии мысленно заголосила я.
«Ну перестань. Что ты, в самом деле! Если твой эльф – идиот, то остальных-то по нему не равняй! Вон, глянь, как маг старается! Само дружелюбие», – усмехнулся Каа’Лим.
А я краем глаза, взглянула на Орэна. Маг стоял рядом с эльфом, но, в отличие от Лиама, улыбался тепло и по-отечески.
– Мара, – услышала я до боли знакомый голос в самом начале коридора, – слава великой богине, с тобой все в порядке, – глубоко вздохнул брат, подходя ко мне.
Не в силах взглянуть в глаза Киму, я потупилась. Сердце отбивало нестройный ритм, и мне казалось, что лучше бы я провалилась под землю или сгорела дотла в ту ночь, чем стояла сейчас вот так перед ним. Мне было страшно услышать от него, что он более не желает видеть меня, знать…
И тут я почувствовала это! Такой нежный, едва уловимый аромат. Он заполнил собой все окружающее пространство, вытесняя мой страх, презрение и отвращение Лиама, настороженность и доброжелательность Орэна. Так пахла любовь. И исходило это удивительное чувство от него, от моего брата. Оно грело и ласкало меня, отгораживая от всего мира, защищая. В тот момент я поняла: что бы ни случилось, у меня есть он, и это главное. Все остальное можно пережить.
Глава 12
Ким выдержал известие о моем происхождении весьма стоически, я бы даже сказала, на удивление легко. Он просто сказал, что это многое объясняет и теперь понятно, в кого я такая белобрысая. Подумав немного, добавил, что теперь мною можно будет припугивать особо назойливых поклонниц, да и вообще, свой демон в хозяйстве всегда пригодится. Конечно, он старался шутить, чтобы скрыть свои истинные чувства, только теперь меня было не столь легко обмануть.
Он переживал. Как сказал Каа’Лим, брата волновало, не отдалит ли нас подобное различие. После этих слов дэйурга мне пришлось поговорить с Кимом начистоту. Разговор наш сопровождался обильным слезоизлиянием с моей стороны и откровениями со стороны брата. Но результат устроил нас обоих. На маленьком семейном совете было принято решение, что все останется, как и прежде, и мы сделаем все возможное, чтобы сохранить семью.
Хотите – верьте, хотите – нет, но этот разговор нам очень здорово помог. Энаким наконец-то успокоился, да и я стала чувствовать себя куда уверенней.
Нами с Каа’Лимом было решено не говорить никому о том, к какому Дому я принадлежу. И думаю, это было правильно. Чем меньше знали окружающие, тем безопасней было для всех. Мой разум закрывал дэйург, так что об утечке информации волноваться не приходилось.
