– Мальчик мне нравится, – задумчиво сказала она, – есть стиль, отличная фактура, любит хорошо выглядеть, с ним будет легко работать…
Я невольно посмотрела на брата. Ким сильно вырос за последнее время, и «фактура» в нем действительно появилась. Ростом брат пошел в отца, широкие плечи и узкая талия возникли вследствие усиленных тренировок. Кроме того, брату и впрямь нравилось за собой ухаживать. Он следил за своими вещами, прической, кожей и одеждой, а вот я росла «крохоборкой и неряхой», как говорил Элфи. Я не любила подолгу торчать перед зеркалом, прикладывая к себе разные платья и раздумывая, какое же из них подчеркнет цвет моих глаз. Это казалось мне глупым.
– Что скажешь про малышку? – деловито поинтересовался гном.
«Это про меня, что ли?» – вновь начала прислушиваться к разговору я.
– Ну… – задумчиво подперев указательным пальцем подбородок, сказала Айрин. – Я люблю интересные задачки, – радостно выдала она.
Что это значит, хотелось бы знать? Ким, понимаешь ли, «фактурный», а я «задачливая»?
Элфиральд осуждающе посмотрел на меня, но я сделала вид, что этого не заметила. И вот теперь я стою перед зеркалом в уродливом платье темно-синего цвета, затянутая в жесткий корсет, и понимаю, что мне, оказывается, не все равно, что на меня надето!
– Ты выглядишь согласно канонам человеческой моды, – неохотно пояснила эльфийка, подходя ко мне со спины. – Кто же виноват, что люди в этом сезоне предпочитают наглухо закрытые платья, стянутые жестким корсетом у талии.
– Послушайте, Айрин, я все понимаю, но и вы меня поймите, – начала я. – Я худая и длинная, а этот корсет так меня затянул, что я самой себе кажусь веткой. Толкни – и переломится. Нельзя ли одеть меня во что-нибудь более интернациональное, что ли?
Ким с кучей пакетов около ног невозмутимо пил травяной сбор, сидя на небольшом диванчике в примерочной и что-то обсуждал с Элфи, но стоило им услышать мое заявление, как во взгляде этих двоих мелькнули озорные искорки. Что-то здесь было не так. Айрин задумчиво посмотрела на меня и, не выдержав, расцвела в улыбке.
– Ну наконец-то! – всплеснула она руками. – Видишь ли, этому платью лет тридцать, наверное, – усмехнулась она.
– Вы не в себе? – участливо поинтересовалась я, совершенно не понимая, к чему она ведет.
– Это ты, дорогуша, – ткнула она пальцем мне в спину, – не в себе! Как может девушка твоего возраста так пренебрегать внешним видом? Что у тебя за брови?
«При чем тут мои брови?» – хотела было сказать я, но не успела, так как эльфийка не давала мне и рта раскрыть.
– Это же просто кустарники какие-то! А твоя одежда? Она тебе уже коротка! Ты выглядишь в ней несолидно и глупо, – заключила она. А я густо покраснела. При чем тут брови и платье, интересно знать?
– Ну ничего, маленькая хулиганка, после того, как я с тобой закончу, за тебя не придется краснеть, – продолжала бормотать эта ненормальная эльфийка.
Как я позднее узнала от Элфи, Айрин и впрямь была необычной эльфийкой, если можно так сказать. Она, как и Элфи, была бунтаркой и смотрела на жизнь не так, как было принято на ее родине. Айрин была эмоциональной и взрывной, обожала творить, но волею судьбы совершенно не обладала магическими способностями. Все это и сблизило их с Элфи в свое время.
Но сейчас я всего этого не знала и потому не на шутку испугалась разгорающегося азартом взгляда эльфийки.
– Я думаю, нам понадобятся не только платья, но и брючные костюмы, – затараторила она. – О, я уже представляю конечный результат! Прекрасно, прекрасно…
Три часа кряду эта ненормальная повторяла текст примерно такого же содержания, попутно принося из глубины дома множество платьев, спортивных костюмов, брюк, туник и пиджачков, различную обувь, косметику, бусы, броши, сумки… Одним словом, у нее было все! Через четыре с половиной часа, уставшая и с прореженными бровями, я выходила из дома. Ким, Элфи и наш кучер тащили пакеты и коробки, а я думала, что нет хуже места, чем особнячок из серого камня, в котором живет сумасшедшая Айрин.
У нас с братом оставалось четыре дня, которые мы могли провести дома. Да, поместье Орэна стало для нас домом. Хотя я и понимала, что уехать все равно придется, и мне этого даже хотелось, но все равно было жаль расставаться с учителем, Элфи и Лиссой. Они за эти годы стали моей семьей. Киму, как мне казалось, было еще тяжелее. Он покидал не только друзей, но и Лиссу, которая теперь была его девушкой. Догадываюсь, что отношения у них были далеки от платонических. Любил ли он ее? Не уверена. Но определенная привязанность, безусловно, была, чего нельзя было сказать о ней. Подруга смотрела на Кима как на свое маленькое божество. Она восхищалась им и, как говорила, была влюблена на всю жизнь.
Глупышка. Бедная Лисса понимала, что, уехав от Орэна, мы пропадем на несколько лет, которые нам будет суждено провести в МАМ. А потом? Потом Ким вырастет, у него не останется времени на детские переживания, ведь для него откроется совершенно иной мир. А Лисса будет ждать за закрытой дверью в юность. Не знаю откуда, но я понимала это очень хорошо.
Казалось, весь дом бурлит, как вода в кипящем котелке. Каждый что-то делал, суетился. Я же собрала свои вещи за один день и теперь маялась бездельем. Мой покой нарушил лишь один не слишком приятный разговор.
– Ты уже собралась? – Дверь в мою комнату не была заперта, так как Каа’Лим вот-вот должен был подняться ко мне, потому Орэн беспрепятственно вошел внутрь. – Можем поговорить?
– Конечно, – легко согласилась я. – О чем?
Орэн направился к креслу, что стояло около окна, и, кивнув своим мыслям, присел на него.
– О дэйурге, – сказал маг.
– А что с ним не так? – Я действительно не понимала, к чему клонит Орэн.
– Ты понимаешь, что не сможешь взять его с собой? – тихо спросил он.
Этот вопрос эхом прозвучал у меня в голове. Стало трудно дышать. Сама мысль об этом не могла даже возникнуть у меня! Что значит «не смогу взять с собой»?! Это невозможно!
– Это невозможно, – тут же озвучила я свою последнюю мысль.
– Мара, а ты не думала, как будет выглядеть в глазах окружающих человек, при котором живет дэйург? – все так же не повышая голоса, произнес Орэн.
– Значит, я никуда не поеду, – просто ответила я.
– Что? – не верящим взглядом посмотрел на меня Орэн.
– Вы не понимаете, – практически задыхаясь от негодования, сказала я. – Я просто не могу без него!
Дверь в мою комнату вновь распахнулась, и в проходе показалась лобастая морда Каа’Лима.
В груди что-то предательски сжалось, и я почувствовала, как увлажнились мои глаза.
– Скажи ему, скажи, что так нельзя, – умоляюще посмотрела я на дэйурга.
Каа’Лим глубоко вздохнул и обратил взгляд желтых глаз на Орэна.
