Повара как ветром сдуло. Кан уже слез с Лаванды и помогал спуститься принцессе. Тёрн отвязывал ремни.
— Ёлка, чего ты ждешь?! — поинтересовался директор. — Давай слезай, некогда тут эльфийские церемонии разводить!
— Да я бы и рада! — взвыла я. — Но я не могу! Я не железная! У меня ноги затекли! Я просто упаду!
Мне помог Дейлион ан-Амирион. И он же подхватил меня на руки, когда я запнулась и едва не впечаталась носом в землю.
— Благодарю вас, ваше величество.
— Ёлка, завязывай с эльфийскими церемониями! Я же сказал, я для тебя навсегда просто Дейл! Или мне королевский указ издать?! Специально для тебя?!
— Это было бы забавно.
— Хорошо, как только меня коронуют, так сразу. Договорились?
— Договорились, Дейл. А теперь отпусти меня.
Расшалившийся принц даже и не подумал поставить меня на землю. Вместо этого он покрепче перехватил меня и закружился со мной по стадиону, едва не прибив моими ногами кого-то из учеников.
— Я свободен! Свободен!! Свободен!!!
— Немедленно прекрати! — возмутилась я. — Если ты меня уронишь, это будет последняя свободная секунда в твоей жизни! Я тебя на метр под землю загоню!
Принц послушался, остановился, но вместо того, чтобы опустить меня на землю, крепко поцеловал в губы. Ну и нахал! Но сопротивляться я не стала. Я не клоун, мне за это представление не платят!
— Ты совсем с ума сошел? — поинтересовалась я, кое-как восстанавливая дыхание. — Рушишь мою репутацию перед всем Универом!
— Подумаешь!
— Вот и подумай на досуге! — Я кое-как вырвалась и встала на землю. Потопала ногой. Нет, вроде не шатается. Принц обнял меня за талию, но сопротивляться я не стала. Особо я на него не сердилась. До мужика только что дошло, что он свободен. Тут не только что ведьму, тут и гадюку расцелуешь. Да и какой смысл вырываться, если ноги до сих пор не слишком твердо стоят на земле?
— Так вы идете или еще побеситесь? — напомнил о себе директор.
— Идем! — воскликнули мы в пять голосов. И зашагали за ним.
В кабинете Антел Герлей привычно уселся за стол, оборотень и Тёрн разместились в креслах, Кан занял табурет, мы с Анной облюбовали диван. Несколько минут директор молчал, собираясь с мыслями, потом зацепился взглядом за меня.
— Так. И чем ты оправдаешься за свой побег?
— Победой, — пожала я плечами.
— А если бы вы погибли?
— Но этого ведь не случилось.
Я смотрела на директора невинными глазами. Но попой ощущала — сейчас мне нагорит. И чувствительное место не подвело меня.
— Три круга отработки. Да не в библиотеке. А под руководством домовых духов. Ясно?
— Ясно…
— К Кану это тоже относится.
Приятель скуксился.
Директор вздохнул.
— Наказание можно разделить с друзьями.
— В смысле — если вдвоем, то полтора круга?
— Да.
Я выдохнула. С ребятами я договорюсь. А дней десять перетерплю.
Директор погрозил мне посохом.
— Ёлка, я отправил четыре группы. И ни одна не добралась до цели. А вот вы… это почти чудо. Как вам удалось?
Я вздохнула — и начала рассказ. Кое-что не договорила, кое-что обошла, кое о чем умолчала… Но директор только головой качал. И подвел краткий итог:
— Дуракам счастье. Ладно. Я с вами, поганцами, еще разберусь. А теперь о деле. Двоих твоих спутников я знаю. Ваше величество, — наклон головы в сторону Дейлиона ан-Амириона, — ваше высочество, — наклон головы в сторону его сестры. — А кто же ваш третий спутник?
Элвар не упустил случая поразвлечься. Встав с кресла, он раскланялся так, словно присутствовал на королевском приеме:
— Эйверелл Эстреллан эн-те Арриерра, младший наследный принц элваров, к вашим услугам.
И улыбнулся, показав острые клыки. В кабинете повисла полная тишина. Я с завистью посмотрела на элвара. Одно имя, шесть слов, предлог, а какой эффект. Мне такого никогда не добиться. Тёрн, похоже, прочел мои мысли, потому что улыбнулся еще клыкастее. Я снова позавидовала. Клыки у него были просто великолепные. Длинные, острые, белоснежные. Конечно, уже на втором курсе Березка, практикуясь, создала из моих зубов стоматологический шедевр, но одно дело — магия, а другое — природа. Элвар улыбнулся еще раз и уселся в кресло. Слова, которые наконец выдал директор в ответ на его заявление, повергли меня в легкий шок. Куда там моим жалким попыткам материться. Мы восхищенно внимали, стараясь запомнить побольше перлов изящной словесности.
— Вы что — действительно младший принц элваров? — спросил директор, наконец отойдя от шока.
— С самого рождения и до сегодняшнего дня. Вас это удивляет?
— Нет, — признался директор. — Когда дело идет из-под Ёлкиной руки, можно ожидать чего угодно. Я только не понимаю, почему она не притащила сюда всех остальных обитателей нашего мира.
— Потому что они бы здесь не поместились, — пояснила я. — Но если вы хотите, я сейчас за ними сбегаю.
Легкое движение бровей директора я четко перевела как «увянь и заткнись». И решила послушаться. Не тут-то было.
— Ёлка, Кан идите-ка вы в столовую, поужинайте и ложитесь спать, — предложил Антел Герлей. — Вам нужно отдохнуть и вообще, не стоит лезть в политику.
Угу, в переводе на русский язык — отвали, засранец. Мавр сделал свое дело, мавра можно утопить! Ну, погодите вы у меня, придет война — попросишь хлеба! Нет, ну какое свинство! И главное — кто! Директор! Я молча встала, собираясь как следует хлопнуть дверью на прощание, но тут вмешался Тёрн:
— Кан может идти. Но Ёлка остается.
— Простите? — удивился директор.
— Объясняю, — спокойно отозвался Тёрн. — Ёлка — единственная, кому я доверяю в вашем Универе. Поэтому она остается здесь.
Кан вылетел из кабинета, треснув дверью так, что та едва не слетела с петель. Тёрн спокойно выдержал возмущенный взгляд директора.
«Спасибо», — протелепатировала я другу и через минуту получила ответ:
«Не стоит. Я правду сказал».
Что ж, с меня причитается при случае.
«Я тебе об этом напомню», — тут же пришла мысль.
Я обратила все свое внимание на директора. Тот казался каким-то странным.
— Тёрн, я должен вам сообщить очень печальную для вас новость.
На лице элвара не дрогнул ни один мускул.
— Что случилось?
— Вчера Деркаан взял столицу Элвариона. Ваши родители погибли. О старшем брате ничего не известно.
Элвар окаменел. Только теперь я поняла, что значат слова «маска смерти». Это была именно она. На мертвенно-бледном лице жили только глаза. Мне стало страшно. Но элвар тут же провел по лбу рукой и опять обрел спокойствие и холодность.
