Пару мгновений висела пауза, да такая, что сам воздух, казалось, превратился в порох. Искры достаточно, чтоб обоих спалить. А потом капитан вдруг улыбнулся – хорошо так, по-дружески, и сказал:
– Я все понял. Извини, брат, но ты должен был эту пилюлю проглотить. По-другому никак.
– И что это за хрень? Я ведь могу ее сейчас выблевать.
– Не надо. Это тонизирующее средство. Сил прибавляет, чувства обостряет. А мне сейчас как раз твое чутье и нужно. Я так понял, у тебя чуйка на опасность хорошо развита. А нам без нее не обойтись.
Сам не знаю, почему ему поверил.
– А что за задание? – спросил.
– На месте узнаешь, – капитан заговорщицки подмигнул и хлопнул меня по плечу: – Ну что, Сотник? Готов? Тогда двинулись.
Ну мы и пошли – обходить по широкой дуге село террористов. Рюкзак на плечи давит – все-таки легкими минно-саперные штучки не назовешь. А вокруг темень хоть глаз выколи. ПНВ, конечно, какую-никакую видимость дает, да только к нему приноровиться надо. А у нас таких учений все же слишком мало проводили. Саперы больше днем приучены работать. Да и по горам ночью не очень-то поскачешь. Вернее, это я так до встречи с капитаном считал…
Мы с ним шли часа два, не меньше. Забирались все выше и выше в горы. Поначалу еще нормально было, но вскоре начались такие узкие тропинки, что едва ступня встает. Тяжелый рюкзак назад тянет. Под ногами пропасть, и камешки из-под подошв то и дело сыплются. Того и гляди покатишься ты вместе с этими камешками вниз. Причем лететь будешь долго, а приземление выйдет жестким – костей не соберешь.
А вокруг такая обалденная ночь, мать ее! Воздух… не знаю, как сказать… пряный, что ли. Такой только в горах бывает. В ПНВ мир вокруг кажется нереальным, серо-зеленым, словно ты уже не на Земле, а на другой планете. Короче, фантастика. Фильм ужасов. И мы с капитаном в нем главный кошмар – для ваххабитов.
Бред, конечно, но именно так я все происходящее воспринимал. Наверное, пилюля начала действовать, а в ее состав точняк какой-то наркотик входил…
Капитан мой ничего так, бодро вперед топал. Явно маршрут для него знакомый. Небось разведку проводил, а может, и специально несколько раз днем тут ходил, чтобы ночью себя уверенно чувствовать.
Скачем, значит, мы горными козлами, или лучше сказать красиво – скользим по узким тропкам, как две тени смерти. И такой у меня кураж небывалый, словно я и впрямь не человек, а призрак лесной. Будто не в первый раз тут иду, а, скажем, сотый. Каждый камешек мне как родной. Совершенно точно знаю, куда костыль для страховки правильнее всего вбить, куда ногу поставить, а где шагнуть пошире, чтобы осыпь не спровоцировать. Никогда со мной ничего подобного не бывало, и очень надеюсь, что больше не будет. Чувствовал я, что несет меня словно на волне, и тут главное не останавливаться, не задумываться, что да как, а довериться инстинкту – той самой чуйке, которая, как и предсказывал капитан, обострилась до предела.
В нормальном состоянии я бы тот путь по ночным горам ни в жизнь не прошел. Тут и днем-то стремновато.
Дважды тропа упиралась в склон, и тогда мы практически ползли вверх. Рюкзаки приходилось снимать со спины и тащить за собой. Сначала забираешься сам на один шаг вверх, а потом подтягиваешь поклажу, которая все время норовит соскользнуть обратно. Но иначе нельзя. Тяжелый рюкзак на спине при таком уклоне – верная смерть.
Наконец мы достигли сравнительно пологого участка. Я так понял, добраться до этого перевала и было нашей задачей, потому что капитан вдруг затормозил и показал вперед:
– Нам туда. Только дальше тропа заминирована. Часть мин я обнаружил, отметил вешками. Это противопехотные мины нажимного действия, их обойти можно. Так что аккуратнее. Под ноги гляди.
Двинулись дальше – медленно и осторожно. Теперь тропа спускалась в неглубокую расщелину и подходила к следующему перевалу, ведущему к маленькому горному озеру, обрамленному густым лесным массивом. Дорога петляла среди плотно переплетенных древесных корней. Обходить мины на таком ландшафте довольно трудно, а обнаруживать смертоносные подарочки еще сложнее. Тем более в темноте. Хорошо, что капитан здесь днем уже прошел, мины выявил.
В очередной раз спецназовец остановился возле одной из сосен и заявил:
– А вот тут лафа закончилась, начинаются проблемы… Как, Сотник, думаешь, пройдем?
– Пока не знаю. Глянуть надо. Мне бинокль нужен.
– Есть такой. Ночной. Так что ПНВ пока сними.
Альпийский лес почти закончился. Перед нами лежал очередной перевал. Тропа сначала шла полого вдоль склона, а потом уходила вверх, исчезая среди деревьев.
Я взял бинокль и принялся осматривать местность, подмечая веточки-ямки-камешки и прочие объекты, годные служить укрытиями для взрывоопасных сюрпризов.
– Слышь, капитан, а с чего ты взял, что тут заминировано? – Мне стало интересно проверить его.
Он принял игру.
– Да вон на дереве кулек висит. Явно с тротилом.
Метрах в двадцати от нас на сосне и впрямь красовалась нетипичная «шишка». Висела нагло, вызывающе, нарочно привлекая к себе внимание. Не заметил бы ее только слепой.
– Чего ж не обошел, как остальные мины? – продолжал допытываться я.
– Жить еще охота, – коротко и в то же время исчерпывающе ответил капитан.
Я хмыкнул. А он ничего, не лох. Простое, на первый взгляд, взрывное устройство таило сюрпризы…
Такова излюбленная фишка боевиков – ставить один заряд на виду для отвлечения внимания, чтобы глупый, неопытный солдат попытался его обойти и подорвался на втором, тщательно спрятанном на подходе к первому.
Особенно этим любили баловаться боевики в Чечне. Они ставили на тропе обычную гранату на растяжке. Наши солдаты обнаруживали ее и пытались обойти, не замечая, что на пути спрятан другой заряд – чаще всего обычная ПМН – противопехотная мина нажимного действия. Кстати, ПМН разминировать запрещается категорически по всем инструкциям. Хотя на практике их обезвреживали. Не я сам, Боже упаси, но умельцев таких знавал…
Вообще, саперное дело – это скорее искусство, чем наука. Талантливые взрывники обожают импровизировать, придумывая собственные взрывные устройства, которые разминировать себе дороже, даже если там не стоит так называемый элемент неизвлекаемости и необезвреживаемости. Их проще подорвать издалека с безопасного расстояния и не париться. Как правило, так и поступают, особенно в полевых условиях. Это только в кино, чтобы обезвредить бомбу, герои перерезают всякие разноцветные проводки. В реальности ее чаще всего тралят – подрывают из укрытия тралом или с помощью маломощного заряда.
Но для нас, увы, такой простой вариант был неприемлем. Нашумим – прощай скрытность.
– Ну что скажешь, Сотник? – повторил капитан.
Я промолчал. Чтобы ответить, надо определить, какое взрывное устройство перекрывает тропу. Речь идет не о примитивном кульке, который висит на сосне, а о втором – секретном – заряде, спрятанном под корнями дерева. Навскидку ясно, что это не ПМН, а нечто другое. Но что именно? Есть такие мины, которые оснащают сейсмическими датчиками, тогда к ним даже близко не подойдешь.
