Вдруг, неизвестно откуда, к нему пришла уверенность, что у нее на правой груди есть маленькая коричневая родинка и что он может обхватить ее талию двумя руками, так что между ними останется расстояние не больше чем в мизинец.
И вместе с этим открытием пришла и другая уверенность. Аманда принадлежит ему. И пропади пропадом ее муж. Что-то во всем этом очень-очень неправильно. Судьба должна связать их каким-то образом. В этом он был уверен.
Он очнулся и вздрогнул. Такие мысли доведут человека до беды, даже до гибели. Это невозможно. Он никоим образом не мог знать таких подробностей. Допустим, в первый раз, когда они встретились, она буквально упала ему в объятия, но это продолжалось всего лишь мгновение и она была полностью одета. Так как же он мог знать такое о ней? Более того, почему он решил, что действительно это„ знает?
Он издал глухой стон. Слезы против воли комом подкатили к горлу, нос и глаза защипало. И все звуки вокруг, казалось, смолкли, пока он созерцал эту женщину, бегущую ему навстречу.
И тут же перед его взором картина начала меняться. Свет внезапно превратился во мрак. Не в силах пошевелиться, он вглядывался в видение, наблюдая, как она продолжает бежать. Но радость покинула ее лицо. Ее глаза расширились и были полны ужаса, рот открыт в беззвучном крике.
Он моргнул, и видение исчезло так же быстро, как и возникло. Дюпре вздрогнул, взъерошил волосы, разъединяя короткие черные пряди, вставшие торчком во все стороны. Он сходит с ума, это факт.
Он ринулся прочь, сбивая складные стулья и давя каблуками пластиковые стаканчики. И когда перед ним выросла каменная стена, окружавшая поместье, он остановился как вкопанный, ожидая, что сейчас наступит конец света.
Но ничего не произошло. Не сказав ни слова никому из хозяев, он сунул руки в карманы и помчался прочь так, будто стаи чертей гнались за ним по пятам.
Никто не обратил внимания на высокого детектива, покидающего пикник в такой спешке, что развевались полы его спортивной куртки. Длинные ноги, облаченные в джинсы, стремительно отмеряли путь к машине. А если бы кто-то и обратил внимание, то не придал бы этому значения. В конце концов, он был патрульным офицером. А они всегда куда-то бегут.
Тем временем другой незваный гость пробирался вдоль рядов со съестным, отщипывая по кусочку то одного, то другого и непрестанно шаря в толпе глазами в поисках знакомой копны белокурых волос или лица, как у кинозвезды.
Дестини Даун выслеживала добычу. Она не собиралась уходить до тех пор, пока не увидит Дэви. Она сделала глубокий вдох и поморщилась, когда ее желудок протестующе заурчал, — может быть, от корсета под красным латексом, а может быть, от отведанных лакомств. В любом случае ей нужно было хлебнуть чего-нибудь холодненького и найти место, где присесть. Ноги подводили ее.
Но как раз благодаря ноющим ногам и пересохшему горлу она и отыскала его. Под тенистым деревом возле столика с нагайтсами, углубленного в дискуссию с тремя другими мужчинами, одетыми так же, как и он, в летние клубные пиджаки.
Он засмеялся над чем-то, сказанным одним из собеседников и, повернувшись, чтобы отхлебнуть напиток из своего бокала, увидел ее. Трудно сказать, кто был больше удивлен — Дестини, оттого что нашла своего мужчину, или Дэвид, оттого что был таким вот образом найден.
Она захихикала и помахала рукой, а он стал красным как рак и сделал ей жест рукой исчезнуть. Она состроила игривую гримасу и покрутила головой в знак отрицания.
Дэвид мысленно проклял эту женщину и землю, по которой она шла, потом вежливо извинился перед друзьями и сделал вид, что непринужденно прогуливается.
— Какого черта ты здесь делаешь? — процедил он сквозь, зубы, поравнявшись с ней.
Она надула губки и попыталась взять его под руку. Он отшатнулся. От взгляда, который он на нее бросил, волосы у нее на макушке зашевелились. Если бы ее природный ум взял верх над жадностью, она бы, возможно, ушла и спасла бы их обоих.
— Не сердись на свою маленькую Дестини, — ребячливо прошептала она и, притворившись, что споткнулась, прижалась грудью к его руке. Искра, сверкнувшая в его глазах, была именно тем, на что она и рассчитывала. Это придало ей решимости продолжить: — Дэви… нам нужно поговорить.
— Не здесь. — Он повернулся к ней спиной и сделал вид, что оглядывает гостей.
— Нет, здесь, — настаивала она.
Дэвид вздрогнул, уловив настырность в ее голосе. Он знал по опыту, что эта особа не отвяжется, пока не получит своего. Он ощущал возбуждение лишь от одной мысли о ней. Она была из тех немногих, что отдавалась с большим удовольствием. Она любила это дело… и его… несмотря на всю его жестокость.
— Видишь те деревья за лужайкой?
—Да,— сказала она и тихо хихикнула.
Дэвид закрыл глаза и чертыхнулся про себя, когда она слишком плотно прижалась к его ягодицам.
— Прогуляйся в толпе, а потом незаметно спрячься. Я приду вскоре за тобой.
— Ладненько, — сказала она. Как бы невзначай, но вполне целенаправленно ее рука проскользнула сзади между его ногами и сдавила плоть ровно настолько, чтобы вызвать эрекцию.
— О Боже, — пробормотал Дэвид и упал на колени, притворившись, что ему срочно нужно зашнуровать ботинки.
У него ушло несколько минут на то, чтобы обуздать свою похоть. И когда ему это удалось, он поднялся, стряхивая пыль с колен и проверяя, не осталось ли на брюках пятен от травы.
«Мама была бы вне себя, если бы я запачкал одежду, — подумал он и тут же одернул себя: — Черт побери, женщина, ты в могиле! Почему бы тебе там не остаться?»
Помедлив на краю огромной лужайки, он исчез в глубине зарослей, влекомый настоятельным зовом плоти.
— Вот и ты, — сказала Дестини со вздохом. Она растеклась по нему, как малиновое варенье, тающее на горячем белом хлебе. — Ты мне даже маленького звоночка не сделал, когда был в городе.
От ее упреков и беззастенчиво шарящих рук у него в ушах зазвенело. Он огляделся, чтобы убедиться, что здесь они надежно скрыты от любопытных глаз.
— О чем ты хотела поговорить? — спросил он и тут же застонал, когда ее рука скользнула в расстегнутую ширинку и обхватила его член.
— Тебе ведь нравится это, правда, Дэви? Тебе нравится все, что делает для тебя твоя маленькая Дестини.
Он схватил ее за плечи и потянул вниз, принуждая встать на колени.
Глаза Дестини сузились.
— О нет, не надо, — сказала она игриво и, слегка пошатнувшись, отступила, выдержав его напор.
Возбуждение Дэвида достигло кульминации, его уже бросило в жар, а она смеет упираться? Какого черта строит из себя эта сука? Он схватил ее за волосы и потянул на себя, грубо толкнув, так что с нее слетели туфли.
Ей довольно часто приходилось наблюдать этот взгляд, и она знала, что он на пределе.
