— О Господи, что это такое? Кажется, я попала на вокзал? — Тиффани с трудом пробралась в гостиную через заставленный чемоданами холл. — Морган, ты уже здесь?
— Здесь.
Морган сидела за столиком в гостиной и ужинала сандвичем, купленным на вокзале, и запивала его кофе, сваренным Глорией.
— Я не предполагала, что ты приедешь так рано, — сказала Тиффани и крепко обняла сестру, едва не расплескав ее кофе. — Репетиция затянулась, и я не могла сбежать. К тому же пробки на улицах… Ну, как ты?
— Подожди, отдышись немного. И почему ты так ужасно выглядишь? — Морган с недоумением оглядела простой белый свитер и потертые джинсы сестры.
— Потому что я занимаюсь тем, о чем ты и представления не имеешь — делом! — съязвила Тиффани. — У меня маковой росинки с утра во рту не было. Можно я съем кусочек твоего сандвича?
— Пожалуйста. — Морган деликатно отложила сандвич и отставила чашку с кофе. — Как твои дела?
— Ты слышала о Закери?
— Нет.
Тиффани пустилась в обстоятельный рассказ.
— Я ужасно волнуюсь. Мы заявили его в розыск и наняли частного сыщика, но Зак как сквозь землю провалился. И эта девчонка тоже. Но ведь где-то же они должны быть! Я боюсь за него, Морган. Как хорошо, что ты приехала! С тобой вдвоем мы сможем хоть немного успокоить родителей — они тоже места себе не находят. Мама впала в депрессию, а отец как с цепи сорвался, чуть что — в крик. Как это Гарри позволил тебе приехать одной?
— Я решила сделать тебе сюрприз, и Гарри не возражал, — беспечно пожала плечом Морган.
— Как он?
— Замечательно. А что у тебя с Хантом? Ты с ним видишься?
Тиффани помрачнела и, помолчав, ответила:
— Нет. Он вернулся к жене. Мы с ним больше не встречаемся.
— Прости, Тифф. Я знаю, как тебе трудно говорить об этом. Но с кем же ты будешь на премьере? Ты ведь не можешь пойти туда без кавалера. Кто-то же должен сопровождать тебя.
— Я пойду с Грегом… и не смотри так на меня, Морган. Между нами ничего нет. Он просто мой хороший друг. Без его поддержки я не перенесла бы всей этой истории с Закери. По-твоему, он зануда, но я так не считаю. Он очень помог мне, правда.
— Может, тебе стоит замуж за него выйти? — с усмешкой предложила Морган.
— Не глупи. У нас чисто платонические отношения. Повторяю, он мой друг, и ничего больше.
— Звучит довольно скучно.
— Вовсе нет. И вообще, я подозреваю, что Грег до сих пор не охладел к тебе. Насколько мне известно, у него нет женщины.
— Правда? — оживилась Морган. — Скажи, а родители знают, что я здесь? Я так и не успела сообщить им о своем приезде.
— Что еще за тайны? И почему ты решила остановиться у меня? Нет, я не против, но у родителей тебе было бы удобнее. Твоя комната так и осталась незанятой.
— Никакой тайны, Тифф. Просто мне хотелось нормально пообщаться с тобой, к тому же здесь мне гарантировано спокойствие.
Морган подошла к окну и выглянула на улицу. Манхэттен утопал в розовом мареве заходящего солнца. Одно за другим вспыхивали окна небоскребов, глубокая пропасть, на дне которой бампер к бамперу медленно ползли машины, озарилась фонарями и неоновой рекламой. Морган вдруг почувствовала, что душа ее наполняется радостью оттого, что она снова здесь. Тиффани между тем внимательно наблюдала за сестрой и вдруг неожиданно спросила:
— У вас с Гарри все в порядке?
— Разумеется. — Морган с улыбкой повернулась к Тиффани. — Мы любим друг друга как в медовый месяц. Я совершенно счастлива. Ремонт дома закончен, и мы устраиваем роскошные приемы. Замок тоже почти готов, так что если повезет с погодой, мы обязательно отправимся в Шотландию на ближайшие выходные. Передать тебе не могу, как здорово быть замужней женщиной!
— Охотно верю, — заметила Тиффани с иронией, которая ускользнула от внимания сестры.
— Я хотела бы завтра пройтись по магазинам. Составишь мне компанию?
Тиффани прилегла на софу и заложила руки за голову.
— Нет, уволь. Я завтра буду на взводе, какие уж тут магазины! Скорее бы состоялась премьера, тогда можно будет спокойно отдохнуть. И еще, я не перестаю думать о Заке. Мне кажется, я готова убить эту Смоки за то, что она помогла ему бежать из клиники и продолжает пичкать наркотиками. Уверена, что именно она втянула Зака в это болото!
Морган закурила, медленно и задумчиво выпустила струйку дыма и только потом ответила:
— Сказать по чести, Тифф, если бы она этого не сделала, на ее месте оказался бы кто-нибудь другой. Поверь, рано или поздно что-то в этом роде непременно бы случилось. Закери всегда был слабовольным. Факты — упрямая вещь, ничего не поделаешь. И влияние родителей нельзя сбрасывать со счетов. Они испортили Зака, исполняя все его прихоти, с одной стороны, а с другой — подавляя в нем все человеческое, чтобы сделать из него хорошего клерка для «Квадранта». По сути, у него почти не было шансов стать нормальным человеком.
Тиффани удивленно посмотрела на сестру. Впервые Морган высказала такое здравое, логически выдержанное суждение о Закери.
— Да, ты права. Боюсь, что Зак это почувствовал уже давно, и теперь из его сердца никакими силами не вытравить ненависти к родителям. Но разговор сейчас о другом. Как избавить его от пагубного пристрастия к наркотикам и от дрянной девки, которая вцепилась в него, как клещ? Вероятно, Зак сейчас впервые в жизни ощущает себя самостоятельным, взрослым человеком. Говорят, что наркотики, особенно героин, рождают чувство ни с чем не сравнимой уверенности в своих силах, дают ощущение полета — наверное, от этого действительно трудно отказаться.
— Если хочешь знать мое мнение… — сказала Морган, наливая себе кофе, — я не удивлюсь, если он доведет себя до самоубийства или кончит жизнь в психушке. В конце концов, это личное дело Закери. Не можешь же ты всю жизнь нянчиться с ним и платить его долги.
Тиффани вскочила как ошпаренная.
— Как ты можешь так говорить! Ведь он твой брат! Ему всего восемнадцать. Мы не имеем права бросить его на произвол судьбы!
— В нем заложено стремление к саморазрушению, — ответила Морган. — Ему не нужна ничья помощь. Если человек становится наркоманом, он обречен. Бывают случаи излечения, но для этого нужна сильная воля. У Зака ее нет.
— Мне не понятно твое отношение к нашей общей беде, Морган. Если понадобится, я потрачу всю жизнь и любые деньги на то, чтобы разыскать Зака и вылечить его.
— Поверь мне, он того не стоит, — пренебрежительно пожала плечами Морган.
Сестры молча смотрели друг на друга. Две пары почти одинаковых зеленых глаз сверкали нескрываемой яростью. Наконец Тиффани развернулась и выбежала из комнаты, еле сдерживая рыдания, готовые сорваться с ее губ.
Через несколько минут она стояла под горячим душем, горькие слезы текли по ее щекам, смешиваясь с обжигающими брызгами воды. Ее нервы были натянуты до предела, как струны скрипки, побывавшие в руках безжалостного настройщика и, казалось, готовые в любой момент лопнуть с пронзительным звоном. Тиффани намылила шею и руки и сделала себе легкий расслабляющий массаж. Горячий душ помог окончательно прийти в себя. Наконец Тиффани пустила холодную воду и вновь ощутила себя бодрой и полной сил. Она насухо вытерлась и, выйдя в спальню, обнаружила Морган, которая сидела на краю постели с полным раскаяния лицом.
