Те в замешательстве переглянулись.
— Французская мафия, — прошептала Эмма. Брови Харли удивленно взлетели вверх.
— Черт бы тебя побрал, Дункан, — взревел Колби, — ты уволен! Я требую, чтобы ты собрал свои вещи и выкатился отсюда в течение пяти минут.
— Ты не можешь уволить меня без видимой причины, — спокойно ответил Дункан, — а причины у тебя нет, потому что ты не можешь доказать мою причастность к похищению бриллиантов. И если ты не желаешь оказаться втянутым в судебное разбирательство — причем разбирательство, которое станет достоянием гласности, — я предлагаю тебе прекратить вешать всех собак на меня и поискать настоящего вора. Что касается меня, то мне есть чем заняться.
— Черта с два, — прошипел Колби, — может, я и не могу тебя уволить, зато могу отстранить от дел. Делом Миллер займется Брэндон.
— Как бы не так, — ответил Дункан.
— Дункан, не горячись, — вставил Брэндон, — ты будешь постоянно общаться с полицией в связи с этими треклятыми бриллиантами, и у тебя не останется ни секунды думать о чем-либо еще.
— И к тому же я тебя отстраняю, — добавил Колби.
— А теперь позвольте мне объяснить вам обоим, как обстоят дела, — произнес Дункан мрачным тоном. — Не я крал бриллианты, и мне нечего беспокоиться по этому поводу, нет оснований для волнений и у «Колангко». Полиция проверяет мое алиби, и я им совершенно не нужен. И мне нечем занять свое время, кроме как случаем мисс Миллер. Помимо всего прочего, мисс Миллер категорически заявила, что будет иметь дело только со мной, а не с тобой, Брэндон, и не с тобой, отец. И помните, до тех пор, пока бриллианты не будут найдены, пресса будет держать «Колангко интернэшнл» под прицелом, и стоит внести любое изменение в привычный ритм работы, как они тотчас же на нас набросятся.
— Дункан, но ведь ты не сможешь работать в таких условиях, — заявил Брэндон. — Это же смешно. Я против и уверен, что мисс Миллер в свете новых обстоятельств согласится с изменением условий ее договора с агентством.
— Брэндон, мисс Миллер понимает одно: она хочет, чтобы именно я был тем человеком, который займется ее менеджером, — парировал Дункан. — Все, хватит. Кроме того, разве ты не будешь по уши занят, пытаясь разобраться с проблемами Жискара?
— Да, конечно, но…
— Ты, отец, тоже будешь очень занят, — продолжал Дункан, — а значит, я просто вынужден посвятить себя делам мисс Миллер. Ну а теперь, если вы оба уберетесь из моего кабинета, я немедленно приступлю к работе.
Колби Ланг вихрем вылетел из кабинета Дункана, хлопнув дверью с такой силой, что Эмма и Харли одновременно подпрыгнули. Даже мельком не взглянув на них, он пронесся мимо обеих дам и выскочил в коридор. Следом, куда более спокойный, вышел Брэндон. Харли, онемев, уставилась на него.
Он был красавцем! Настоящим греческим богом, изваянным из золотистого мрамора.
— Тяжелое утро, — сказал он Эмме голосом, подозрительно напоминающим Дункана. — Я догадалась, — кивнула она в ответ.
Он вопросительно поднял брови.
— Это мисс Харли Джейн Миллер, — представила Эмма. — Мисс Миллер, это один из старших вице-президентов агентства — Брэндон Ланг.
— Привет, — кивнула Харли.
— Приятно познакомиться с вами, мисс Миллер, — произнес он, пожимая ей руку. Она взглянула на него несколько растерянно. Ничего — она совсем ничего не почувствовала. — Я большой ваш поклонник, — продолжил Брэндон, — насколько я понял, вы обратились в «Колангко» за помощью в решении ваших деловых проблем.
— Именно так.
— Я уверен, мы сможем оправдать ваши ожидания, — Брэндон оглянулся на Эмму, — не подпускай прессу и близко к Дункану.
— Хорошо.
Улыбнувшись Харли, Брэндон вышел из приемной.
— Ну и ну.
— Да уж, эти парни просто неотразимы, — согласилась Эмма.
Харли повела взглядом в сторону кабинета Дункана:
— А нам войти можно?
— Конечно. Думаю, что он сейчас чувствует себя неважно. Ему станет легче, когда он поймет, что вокруг не только враги.
Харли приоткрыла дверь, они вошли внутрь и обнаружили Дункана, стоящего спиной к двери у окна, с видом на Ист-Ривер.
— Жуткое начало дня, — еле слышно произнесла она. Дункан повернулся к ним и, к величайшему изумлению Харли, улыбнулся:
— Это можно сказать, если ты ни разу не просыпалась после целой ночи завывания каких-нибудь «металлистов» или воплей под окном сексуально озабоченных лыжников, что примерно одно и то же. Я так понимаю, ты уже в курсе моей утренней встречи?
— Было довольно трудно остаться в неведении о происходящем, — как бы извиняясь, сказала Харли.
— Знаешь, как ни противно это говорить, скорее всего кража — дело рук кого-то из наших, — невозмутимо произнесла Эмма, облокотившись на стеклянный стол для переговоров.
— Либо из людей Жискара, — добавил Дункан. — Но ты права, Эм. К несчастью, слишком многие знали о том, как именно будут перевозить бриллианты от аэропорта до музея. Слишком многих подозреваемых надо проверять. У полиции будет полно работы.
— Ты что — собираешься доверить полиции свое оправдание? — неуверенно спросила Харли.
— Я не собираюсь вмешиваться в работу полиции. Пусть вора или воров ищут они, — поправил ее Дункан. — Помимо всего прочего, это их обязанность, любые же шаги, предпринятые мною, будут выглядеть подозрительно.
— Ну да, вроде как ты стараешься замести следы, — понимающе кивнула Эмма.
— Совершенно верно, мой дорогой Ватсон. Я знаю, что невиновен. И я доверяю полицейским силам Нью-Йорка, так что на самом деле причин для беспокойства нет. И пора уже заняться Бойдом Монро. По крайней мере, с ним мы можем что-нибудь сделать сами.
В течение следующего часа Харли позволила Дункану и Эмме буквально себя выпотрошить, чтобы добыть сведения, касающиеся мирового турне. И все это время она не переставала удивляться Дункану, его выдержке и спокойствию после того, как его, по сути, предала собственная семья, фактически обвинив его в причастности к организации кражи, а какой-то французский бандит угрожал его жизни. У него что — железные нервы? Или он такой толстокожий? А может, сердце его вконец затвердело?
Наконец она покинула «Колангко интернэшнл» и первым делом отправилась на автобусную станцию «Грейлайн», собираясь проехаться с экскурсией по центральному и нижнему Манхэттену. У нее все было распланировано: следующий пункт — покупка билета в театр, затем ленч, после которого надо забежать в гостиницу за гитарой. Не забыть заскочить в музыкальный магазин «Мэнни-Мьюзик», чтобы купить нотной бумаги, и тогда остаток дня можно будет посвятить занятиям музыкой. Обед в «Радуге» и «Как важно быть серьезным» в театре Сент-Джеймса станут достойным завершением дня.
План был замечательным, плотным, компактным, вмещающим максимум приятного и полезного в довольно ограниченный промежуток времени. Лишь одно не давало покоя: чувство вины не покидало ее с тех самых пор, как она покинула Сэнтинел-Билдинг. Дункан был в беде, в большой беде. Она не могла просто забыть об этом и соблюдать распорядок дня обычного туриста, будто ничего не произошло.
