— Замечательная мысль! — Он улыбнулся, но глаза оставались холодны. — Может, и правда продать этого раба? Кто желает его приобрести? Алия, дорогая, сколько ты мне за него дашь?
Дама с накрашенными губами хихикнула.
— Два сикля.
— Всего два? Маловато. Посмотри, он молод и красив.
Сетис отважился поднять глаза на Орфета. Толстяк был насторожен, глядел исподлобья. Оба понимали, что Шакал издевается над ними. Пусть для кого-то он и знатный господин, но при этом он грабитель могил, вожак самой дерзкой банды в Порту. Сетис подозревал, что об этом никто, кроме него с Орфетом, не знает, и их единственным средством защиты оставался шантаж.
— Три! — провозгласил какой-то старик.
Флейтистка, обнимавшая его, засмеялась. Шакал искоса взглянул на Сетиса.
— Пожалуй, больше он и не стоит.
Сетис сделал шаг вперед.
— Мы погибли, — прошептал он. — Аргелин.
Из шатра вышел генерал. Сквозь толпу было хорошо видно его гладкое лицо с аккуратной темной бородкой, на груди посверкивал бронзовый панцирь. Ни косметики, ни украшений. Он с холодным неодобрением обвел взглядом разряженных гостей.
Сетис проворно юркнул в гущу народа. Гости поклонились, Шакал слегка попятился.
— Моя лодка стоит у кормового трапа, — проговорил он, не оборачиваясь. — Спускайтесь в нее. Ждите меня.
Сетис не стал мешкать. Аргелин слишком хорошо его знал. Орфет уже затерялся в толпе; он, если хотел, мог двигаться неслышно, с удивительной для толстяка ловкостью. И, похоже, он знал, где находится кормовой трап; Сетис-то об этом понятия не имел.
Аргелин, кажется, собрался уходить. Он отвел главу делегации купцов в сторонку. Сетис, перелезая через борт, услышал его голос.
— … за ваше гостеприимство, принц Джамиль. Что же касается волеизъявления Оракула, я тут не властен. Никому не дано понимать Бога.
Чернобородый принц мрачно кивнул.
— Для нас это стало большим разочарованием. Вам это известно.
— Мне очень жаль.
— Мне хотелось бы знать, не нуждается ли Оракул в… дополнительных дарах.
— Чтобы Бог изменил свое решение? — улыбнулся Аргелин.
Сановники впились друг в друга долгими взглядами. Глаза Жемчужного Принца были темны и внимательны.
— Всё что угодно, — тихо произнес он.
Улыбка Аргелина поблекла. Он ответил:
— Благодарю. Но кто я такой, чтобы влиять на волю Бога?
Принц Джамиль и глазом не моргнул.
— Вы генерал. Лучший друг Гласительницы. Не сомневаюсь, если бы вы очень захотели, то смогли бы вмешаться. На миг Аргелин чуть не потерял самообладание. Но сдержался и ответил невеселым смехом.
— Вы меня переоцениваете. Я ничем не могу вам помочь.
Сетис слушал, прицепившись снаружи к борту, как паук. Аргелин обернулся в его сторону, и юноша поспешно пригнул голову. С качающейся веревочной лестницы он услышал слова Джамиля:
— Я немедленно отправлю гонца поставить Императора в известность о нашей неудаче.
Аргелин помолчал, его бронзовые доспехи блеснули.
— Значит, вы пока не уезжаете?
— Нет. Погощу у вас еще немного. — Принц вежливо развел руками. Полы его красного шелкового халата взметнулись, как языки пламени. — Сначала закончим торговать. Мои друзья и их жены мечтают увидеть достопримечательности вашей великолепной страны. Город Мертвых, гробницы и статуи Архонов. Может быть, устроим поездку к знаменитым Зверям пустыни.
Орфет потянул Сетиса за ногу. Тот нетерпеливо отбрыкнулся. Лицо генерала потемнело.
— Будьте осторожны.
— Почему?
— Пустыня опасна. Там много разбойников и шакалов.
— Со мной вооруженные слуги, генерал.
Аргелин кивнул.
— Не сомневаюсь. Но пустыня безводна и необитаема. В ней кишат змеи и скорпионы. И разве Бог не сказал вам, что всякого, кто ступит туда, настигнет его гнев?
Чернобородый принц соединил кончики пальцев. Его лицо помрачнело.
— Сказал. Но я думал, его слова неизвестны никому, кроме жрицы и моих спутников.
Молчание стало напряженным. Генерал осознал свой промах, и его щеки вспыхнули. Однако когда он заговорил, его голос звучал чуть ли не насмешливо.
— Доброй ночи, господин Джамиль.
Орфет сдернул Сетиса с трапа, и тот, задыхаясь, упал на дно лодки.
— Не мешкай! — проворчал Орфет.
Лодка закачалась на волнах, едва не опрокинувшись под неравномерно распределенной тяжестью. Сетис в ужасе ухватился за борт и обнаружил, что дно лодки устлано подушками, а сразу за носом возвышается шатер из яркого лилового шелка с плотно задернутым пологом, чтобы посторонний глаз не мог заглянуть внутрь. Над бортом горели фонари, их пламя отбрасывало на воду пляшущие блики.
На веслах ждал сумрачный чернокожий великан. Возле него сидел вооруженный рыжеволосый мужчина, которого Сетис хорошо помнил. Его звали Лис. Он изумленно воззрился на новоприбывших.
Орфет плюхнулся на хлипкую скамейку.
— Привет, — угрюмо сказал он. — Кажется, ты рад нас видеть.
Единственным ответом был блеск изогнутого клинка, молниеносно выхваченного из ножен. Но в этот миг лодка опять качнулась. В нее легко спрыгнул Шакал.
— Гребите, — велел он. — Живей.
Сетис уцепился за первое, что попалось под руку. Это оказался локоть Орфета. От сильной качки его чуть не вывернуло. Он закрыл глаза; Орфет расхохотался и отдернул руку.
— Бедненький писака. Желаешь снова оказаться у себя за уютным столом, да?
Шакал неторопливо сел, вытянул длинные ноги. Потом подался вперед и внимательно рассмотрел неожиданных гостей.
— Боюсь, Лис, это наш единственный улов за сегодняшнюю ночь.
— И всё? А бриллианты?
— Ситуация изменилась. Остальных я уже предупредил. Смываемся.
Лис потрясенно разинул рот.
— Божий хвост! Мы такие планы строили… Людей набрали. Столько работы проделали!
— Насмарку, — холодные глаза Шакала впились в Сетиса. — Всё насмарку.
Лис сплюнул, держа нож наготове.
— Вожак, я так ждал этого дня! — И бросил на Сетиса полный ярости взгляд. — Давай вырежем им языки, потом свяжем и бросим в море. Пусть утонут, держась друг за дружку.
Орфет ухмыльнулся.
— Только вместе с тобой, красавчик.
Не успел Лис возмутиться, как Шакал схватил Сетиса за грудки и притянул к себе.
— Мне его мысль нравится. В гробнице Состриса ты, писец, нас предал. И где же моя награда за то, что я помог тебе спасти вашего дражайшего Архона? Мы договорились, а ты не сдержал слово!
