— Красота какая, — проговорил Орфет.
— Больше того. — Шакал осторожно взял вещицу у мальчика. — Она уникальна. За все годы поисков в гробницах я не видел ничего подобного.
— А я видела. — Все взгляды устремились на Мирани. — Она продолжила: — В гробницах. Очень глубоко. Огромное солнце, схороненное под землей. Но где Сетис взял это?
— У меня. — Алексос сел на табуретку, подтянул колени к груди.
Поймав взгляд Шакала, Орфет осторожно произнес:
— У тебя, Архон?
— У моей статуи. Теперь это я. Он нашел ее у меня под ногами. Не помню, сколько веков назад я поставил там эту шкатулку, а сделал ее человек, которого любила Царица Дождя. Он создал ее, чтобы показать людям тайны Пути. Тот, кто владеет этой брошью, может творить удивительные чудеса.
— Какие же? — ровным голосом спросил Шакал.
— Ну, например, проходить сквозь стены. Находить дорогу в темноте. Спуститься в Сады и вернуться оттуда.
Грабитель могил с интересом смотрел на мальчика. Потом, взяв диск в руки, подошел к стене и наткнулся на нее.
— Это было бы мечтой любого вора. Но боюсь, Архон, тебя ввели в заблуждение.
Алексос бросил на него сердитый взгляд, но тут вмешалась Мирани.
— Погоди-ка. — И обернулась к мальчику: — О каких садах ты говоришь?
Он упрямо скрестил руки на груди, но она подошла и взяла его за плечи.
— Какие сады? Скажи!
— Ты знаешь эти сады, Мирани.
— Сады Царицы Дождя?
— Далеко за краем света. Там, где с деревьев капает вода.
Мирани поглядела на остальных.
— Ты хочешь сказать, старина, — произнес Орфет, осторожно подбирая слова, — что тот, кто владеет этим диском, может пройти через… то есть… умереть… и вернуться обратно?
Алексос с величайшей сосредоточенностью развязал и снова завязал сандалию. Потом сказал:
— По-моему, так оно и есть.
Шакал приподнял бровь.
— Но где найти безумца, который согласится проверить это на себе?
Мирани сказала:
— Записка Сетиса… — но закончить не успела: в комнату ворвался Лис, за ним — разгоряченная и самодовольная Крисса.
— Вожак! Она ушла!
— Кто?
— Жрица. Наговорила Морету лжи с три короба и пробралась через внешнюю стражу.
— Ретия! — ахнула Мирани. — Она пошла к Джамилю!
— Она всё погубит. — Шакал сунул золотой диск в руку Мирани и схватил плащ.
— Орфет, Лис, за мной! — И в дверях обернулся: — Пресветлая, оставайся с Архоном.
Не успела она возразить, как они ушли.
Внезапно наступила тишина, только Алексос болтал ногами под столом.
— Для этого не обязательно быть безумцем, Мирани, — задумчиво произнес он, как будто ничего не случилось. — Надо только быть очень, очень несчастным.
* * *
В палестре было тихо.
Сетис вошел. В тени сидели наемники и чистили копья. Двое боролись без особого жара. Больше никого не было видно. Он направился прямо в Покои Роз, но там никого не было. Пол был усыпан розовыми лепестками, на стене копошились несколько чудом уцелевших кузнечиков.
Сетис отступил на шаг и огляделся.
В комнате было жарко. Он вышел в коридор — мимо, задрав хвост, пробежала кошка. Интересно, почему нигде не видно стражников? Он прислушался. Из бассейна не доносится плеск воды. Куда же все подевались?
И вдруг ему стало страшно. Даже с наружной стороны дверь в жаркую комнату была теплой, позеленевшая бронзовая щеколда блестела, отполированная тысячами прикосновений. Приложив ухо к металлу, он услышал внутри густой бас Джамиля. И женский голос.
Он распахнул дверь и вошел.
У низкого окна стояла девушка. Заслышав его шаги, она обернулась и метнула на него свирепый взгляд. Она была высокая, одета как рабыня, но он узнал ее — ему не раз доводилось видеть эту высокомерную осанку под маской Виночерпицы.
— Ты Ретия.
Она нахмурилась. Принц Джамиль, замявшись, спросил:
— Он с нами?
— Очевидно, да. — Ретия пожала плечами. — Уходи отсюда, писец. Некогда объяснять. Пора действовать, и мне не нужна твоя помощь. Уходи, пока Аргелин не решил, что ты замешан в этом деле.
Ее высокомерие взбесило его.
— Значит, таковы понятия Шакала о безопасности?
— Шакал тут ни при чем, — огрызнулась она.
— Я рискую жизнью…
— Тогда уходи! Не мешкай!
Он не сдвинулся с места. Тогда она вышла за дверь, оттолкнув его, и оглядела коридор.
— Пойдемте, принц. Скорее.
Джамиль сделал шаг. Его массивное тело было облачено в расшитый халат, тяжелый от жемчуга. Он искоса бросил взгляд на Сетиса.
— Пойдем с нами, — сказал он.
— Не могу.
— Ты же сам сказал, твоя жизнь…
— … принадлежит Богу. Не доверяйте ей. Наши планы не таковы.
Жемчужный принц пожал плечами.
— Значит, вы разделились на группировки. Но мне всё равно нужно бежать.
Сетис в отчаянии схватил его за руку.
— Снаружи стоит стража. Наемники.
В дверях Ретия ядовито улыбнулась.
— Вряд ли стоит из-за них беспокоиться, — сказала она.
* * *
Алексос беспокойно спрыгнул со стола.
— Мирани, я тоже хочу пойти! Мне не нравится, что Орфет рискует жизнью. Он много шумит, кричит и дерется слишком рьяно.
Она убрала золотой диск обратно в хрустальную шкатулку и удивленно посмотрела на мальчика.
— Шакал сказал..
— Шакал очень умен. Но он велел тебе присматривать за мной, а это глупо. Потому что я намного старше тебя, Мирани. — Он подошел и взял ее за руку. — А вот Сетису грозит опасность.
На миг она оцепенела. Потом приоткрыла дверь и выглянула. Пирамида бурлила жизнью. На скамейке за дверью сидели три человека. Один из них приветливо кивнул ей, но после побега Ретии она понимала: они начеку, а спорить было некогда. Поэтому она вернулась, подошла к небольшой двери, выходящей наружу, и потянула.
Дверь была заперта.
Она в ярости пнула ее ногой.
Алексос с интересом следил за ней.
— Сделай же что-нибудь! — с досадой воскликнула она.
Он спокойно произнес:
— Ты же сама убрала его, Мирани.
Она не сразу поняла, о чем он говорит. Потом распахнула шкатулку и достала солнечный диск.
