— Это единственный адвокат, которого я знала. А мне срочно надо было что-то решать. На понедельник назначен суд.
— Ашер не тот, с кем тебе нужно работать.
Я посмотрела на него, чувствуя, как к глазам подступают слезы.
— А с кем мне нужно работать?
— С Кармен Нико.
Слезы высохли. Он назвал имя, которое я уже слышала раньше, никогда не связывала его с юриспруденцией.
— Это мужчина или женщина?
— Женщина. Вы приблизительно одного возраста — ей лет тридцать девять — сорок, очень умна и страстно влюблена в свою работу.
Я пыталась воскресить в памяти это имя.
— Я ее видела? Это наш покупатель?
— Моя бывшая любовница.
— Ой, Господи! Вспомнила. Очень давно.
Между ними сложились пылкие и вместе с тем тяжелые отношения, если мне не изменяет память, хотя я очень смутно помнила, откуда я вообще об этом узнала. Совершенно точно, что не от Броди. Его любовные похождения мы никогда не обсуждали. Он мог только вскользь в разговоре заметить, что с кем-то идет в ресторан или на шоу, но не более. Я гораздо больше узнавала о нем из колонки светской хроники Хилари Ховард в местном еженедельнике. Обладая живым воображением и большой жаждой сплетен, Хилари внимательно отслеживала частную жизнь светского общества Северного побережья. Постоянно где-нибудь появляющегося Броди она считала своей законной добычей и бдительно следила за ним. И продолжала делать это до сих пор, и не она одна. Как Броди ни старался, он не мог отрицать, что женщины провожали его взглядами, где бы он ни появлялся.
Я знала это. Я путешествовала с ним.
Какое-то время его видели с Элен Мак-Кензи, художницей, имевшей свою мастерскую на юге Бостона. Манера поведения этой сногсшибательной женщины была чужда всяким шаблонам. Хилари на протяжении нескольких месяцев публиковала их фотографии на различных мероприятиях — ничто не ускользало от ее внимания. Любовники не встречались каждую неделю, и я сомневаюсь, что Броди имел какие-то далеко идущие планы относительно Элен. Полагаю, их связывал яркий секс, без которого я просто не представляла Броди.
Но мы говорили не об Элен Мак-Кензи. Речь шла о Кармен Нико.
— А как вы расстались? — спросила я. Если после разрыва у Кармен осталась злоба на Броди, она могла распространиться и на меня, что весьма нежелательно.
— Мы остались друзьями, — ответил он. — Я в то время работал с Дэнисом, и дела у нас шли хуже некуда. А Кармен набирала обороты, одно удачное дело шло за другим. Мы оба оказались страшно заняты. Так получилось, что наши отношения стали приносить гораздо больше негативных эмоций, нежели положительных. И мы поняли, что нам гораздо приятнее быть друзьями, чем любовниками. У Кармен, конечно, не такое известное имя, как у Ллойда Ашера, но она, без сомнения, более умелый адвокат.
Замечательная рекомендация.
— Как с ней связаться?
Броди отпустил меня, подошел к телефону и набрал номер. Минуту спустя он сказал в трубку:
— Кармен? Это Броди. Мне надо поговорить с тобой. Если ты дома, возьми, пожалуйста, трубку.
Я затаила дыхание. Было почти девять вечера. Я прекрасно понимала, что адвокат не захочет встречаться со мной в это время, но мы могли бы поговорить завтра утром. Я бы поехала за Кармен Нико куда угодно: в суд, за город, к ней домой, если бы она болела.
— Кармен, — монотонно повторял Броди, — ну же, Кармен, возьми трубку. Я по делу. Очень важному делу.
Вероятно, я выглядела так, как будто меня приговорили к смерти, потому что Броди вернулся ко мне, держа в руке телефон. Он взял мою руку, поднес к губам и поцеловал. Это вернуло мне ощущение любви и заботы, в котором я так отчаянно нуждалась после Дэниса и Ллойда Ашера. А его слова, которые прозвучали в ответ на сухое приветствие Кармен, раздавшееся на другом конце провода, действительно помогли мне:
— Это великолепное дело. Как раз в твоем вкусе. Против преуспевающей женщины возбудил дело о разводе ее менее преуспевающий муж — решил повысить собственную самооценку ценой лишения ее всего: денег, имущества и двух маленьких детей, которых она любит больше всего на свете и которые к тому же проводили с ней гораздо больше времени, чем с ним. Она только что вернулась из Кливленда — навещала смертельно больную мать, и он встретил ее с решением суда в руках. Она должна покинуть собственный дом. У нее есть время до понедельника, чтобы понять, как себя вести. Поэтому ей необходим адвокат, и как можно скорее. Я сказал, что ты лучший из адвокатов.
Броди замолчал, слушая свою собеседницу и все еще не отпуская мою руку — за это я испытывала к нему огромную благодарность. Впервые в жизни я попала в такую ситуацию. Если бы кто-то еще сутки назад сказал мне, что меня втянут в тяжбу по опекунству, более того, в жуткий процесс о разводе, я бы рассмеялась ему в лицо и воскликнула: «Я? Это невозможно! Мой муж никогда не совершил бы ничего подобного!»
Как плохо я его знала после пятнадцати лет совместной жизни.
— Завтра, в пол-одиннадцатого утра, подойдет? — спросил Броди.
Я энергично закивала.
— Она будет у тебя, — произнес он в трубку. — Ее зовут Клара Рафаэль.
— Я могу позвонить детям? — прошептала я.
Он повторил вопрос Кармен, выслушал ее ответ и кивнул мне.
— Ты хочешь еще что-нибудь спросить? — обратился он ко мне.
О да! Конечно, я хотела. Я подошла к телефону.
— Не клади трубку, Кармен. Это Клер.
— Привет, — проговорила я. — Я вам очень, очень благодарна. Броди сказал мне, что вы лучшая.
Голос, раздавшийся в трубке, звучал хрипло и весело:
— Броди просто предвзято ко мне относится. Но ваше дело кажется мне интересным.
— Я хочу, чтобы весь этот кошмар как можно быстрее закончился. Я ничего подобного не ожидала.
— А хорошие люди никогда не ожидают подлости. Только плохие способны плести интриги.
— Мы можем выиграть процесс?
— Я не смогу вам этого сказать до тех пор, пока не узнаю все подробности.
— Мы сможем добиться отмены судебного решения в понедельник?
— Тот же ответ.
— Вы сказали, что я могу позвонить детям. А можно повидаться с ними? У сына футбольная игра в субботу. Я хотела бы посмотреть. И обнять дочь, у которой случился ужасный приступ аллергии во время моего отсутствия. А узнала я об этом только сегодня. Я хочу поговорить с ней и удостовериться, что все в порядке.
— А что дети знают о сложившейся ситуации?
— Просто не представляю.
— Выясните это, если сможете. Вы же не хотите их расстроить, верно? Лучше позвоните по телефону. Дети не будут знать, откуда вы звоните. И можно сказать им что угодно. А вот если вы появитесь на игре и потом не поедете с ними домой, это вызовет массу вопросов.
