Они остались одни.
Молчаливым было их путешествие по древней дороге.
Никому не хотелось говорить, но не было и страха; они молча ехали друг за другом, осторожно огибая вывернутые камни.
Дорога шла то вверх, то вниз, петляла между холмами и серой лентой уходила вдаль. После полудня они выехали на широкую пустошь, где серые камни были покрыты мхом, словно земля хотела вобрать дорогу в себя.
Хакон придержал лошадь:
— Что это?
На горизонте виднелся какой-то столб, чётко выделявшийся на фоне серого неба.
— Сухое дерево, — предположил Брокл.
— Очень уж прямое. — Скапти прищурился. — Наверное, кусок скалы.
Они осторожно двинулись вперёд. Подъехав поближе, все увидели, что Скапти догадался правильно, но эта скала стояла не просто так, её кто-то обтесал и специально установил вертикально. На ней был выбит рисунок — три волка, ощерив пасти, сцепились в драке. За ними стоял великан и грозно смотрел на зверей. Под рисунком виднелась какая-то надпись.
— Можешь прочитать? — спросила Джесса Скапти. Скальд слез с лошади, подошёл к скале и осторожно провёл по надписи рукой.
— Нет. Этих рун я не знаю. Они очень древние, Джесса. Им несколько веков.
— Может быть, это чья-то могила, — неуверенно сказал Хакон.
— Может быть. Но мне кажется, это пограничный столб. Или был им.
— Великаны поставили? — спросил Брокл. Скапти пожал плечами и вскочил на лошадь:
— Не исключено. Только очень давно.
Джесса посмотрела на Кари. Он смотрел на скалу каким-то отсутствующим взглядом. Ей показалось, что он пытается уловить некий звук, но, поймав её взгляд, Кари ничего не сказал.
Они двинулись дальше, но теперь их стали одолевать тяжёлые мысли, все старались держаться поближе друг к другу и ехать осторожнее.
Медленно угасал день, а путники так и не решили, где остановиться на ночлег. Наконец в маленькой берёзовой рощице возле дороги они заметили тростниковую крышу.
Брокл остановил лошадь.
— Пойду посмотрю, — сказал он. — Скапти, пошли со мной. Остальные ждите здесь.
Но тут вороны, каркая и хлопая крыльями, закружились над Кари; они сели на дорогу и стали поглядывать на людей.
— Они говорят, что там никого нет, — сказал Кари. Брокл бросил на него взгляд:
— Ты уверен?
— Они так говорят.
Все посмотрели на птиц, понимая, что Кари знает лучше. Брокл тронул лошадь.
— Странное какое-то у нас путешествие, — пробормотал он.
Это была старая пастушья хижина, заброшенная давным-давно. Возле двери выросли деревья, стены были в щелях, но крыша оказалась почти целой, да и пол был сухим.
Они вошли в хижину, и скоро в очаге заплясал огонь. Хакон и Джесса вытерли лошадей и отпустили их пастись, привязав на длинную верёвку.
— А как насчёт волков? — с тревогой спросил Хакон.
Джесса взяла свой мешок:
— Мы их услышим. К тому же мы ведь всё равно не сможем завести лошадей внутрь, правда?
— Точно, — ответил Хакон, усмехнувшись. Когда все уселись возле очага и принялись за еду,
Брокл вытащил карту и развернул её, положив на колени:
— Надо наносить на неё всё, что мы будем встречать по пути. Вот эту скалу, например.
— У нас нечем писать, — ответила Джесса, быстро проглатывая кусок сыра.
— Верно, — хмуро согласился Брокл.
— Кроме того, — сказал Хакон, разглядывая карту, — я думаю, что скала — вот это.
Он показал пальцем на едва заметный знак слева от красной линии дороги; его было почти не видно, но если присмотреться, то можно было заметить крошечные волнистые линии.
— Значит, тот, кто видел эту скалу, добирался сюда, — заметил Скапти. — Уже хорошо.
— Эта хижина, — сказала Джесса, широко махнув рукой с зажатым в ней ножом, — наверное, та самая, о которой рассказывал старик. В ней, должно быть, жили работники Ульфа. Для великанов она мала.
В очаге потрескивали сырые дрова. Наступила ночь, и через дверь были видны бледные звёзды.
— Холодно, — проворчал Хакон.
— Теперь будет всё холоднее и холоднее. — Брокл постучал по карте. — Вот лес.
Возле линии дороги виднелись чёрточки, обозначающие деревья. Среди них Джесса заметила что-то ещё — что-то похожее на руну, но она не была в этом уверена.
— Сколько до него?
— День или два. — Брокл свернул карту. — А теперь слушайте. С этого момента каждую ночь мы будем выставлять часового. Дежурить будем по очереди. Сначала Кари, потом Джесса. Мы вышли из владений ярла и находимся на незнакомой земле. Здесь могут быть волки, медведи, а то и беглые преступники. Кари, постоянно поддерживай огонь, только не давай ему гореть слишком ярко. Следи, чтобы он не дымил.
Все завернулись в накидки и одеяла, и скоро Кари, который устроился возле двери, услышал их ровное дыхание. Глубоко в их сознании он угадывал страх перед злыми чарами его матери, готовыми схватить их в любую минуту, как схватили они Сигни и мальчика. Кари знал, что не в силах победить эти чары, он может только подавить их на время. И когда его друзья проснутся, они не будут помнить своих снов.
Плотнее завернувшись в свою тёмную накидку, Кари стал смотреть на звёзды. Они загадочно поблёскивали. Интересно, какие звёзды светят над страной Снежных странников? И смотрит ли на них сейчас Гудрун? Он попытался найти её, но той нигде не было, он ощущал лишь тишину и пустоту.
И вдруг далеко на севере ему послышался какой-то неясный звук. Кари прислушался. Тихий гул, словно глухие удары барабана. Он встал и начал всматриваться в лес, уже зная, что эти звуки доносились из мира призраков.
— Вы слышали?
К нему спустилась тень птицы.
— Слышали. Это далеко.
И они принялись вместе вглядываться в незнакомую даль.
Глава девятая
Стал тот побег, тонкий и стройный, оружьем губительным…
Через два дня, рано утром, они подъехали к лесу.
Часами пробирались они по лесным полянам, среди редких деревьев, берёзовых рощ и зарослей орешника, но теперь, спустившись с крутого холма, увидели настоящую чащу. Лес тихо шумел, остроконечные верхушки деревьев покачивались на ветру. Лес уходил далеко на север, скрываясь за туманом и серыми дождевыми облаками, словно где-то далеко, за гранью существования, он сливался с небом и растворялся в нём.
Дорога превратилась в едва заметную тропку, узкую и грязную. Потом исчезла совсем.
Брокл остановил коня и сказал:
