Открыв программку, София сразу увидела имя Лилиан Роз — примадонны сегодняшнего шоу. По заведенной Джорджем Эдвардесом традиции, в названии мюзиклов всегда присутствовало слово «девушка», причем в разных вариациях. В репертуаре театра были такие спектакли, как «Девушка из цирка» или «Сбежавшая девушка», а в связи с тем, что в последнее время в моду вошли автомобили, приводимые в движение не лошадьми, а двигателями внутреннего сгорания, в театре был поставлен новый мюзикл под названием «Девушка за рулем автомобиля». Не без влияния этого нашумевшего хита сезона Эдмунд даже задумал приобрести «даймлер». Не успела София ознакомиться с программой представления, как Клэр, вплотную приблизившись к ней, ткнула пальцем в то место, где стояло имя Лилиан Роз.
— Это жена мистера Барнетта, торговца бриллиантами, — сообщила она, и от нее пахнуло сладковатым запахом шоколадных конфет с клубничной начинкой.
— Я знаю, — равнодушно ответила София.
Клэр сделала рукой жест, будто сказала глупость.
— Ах, да. Разумеется, вы должны его знать. Я совсем забыла, что у него общие дела с вашим мужем. Мне кажется, мадам Роз слишком кичится своими успехами на сцене и своим замужеством, а сама, я слышала, привечает толпы поклонников, которые повсюду за ней волочатся. — Она протянула руку за следующей конфетой.
Эйлин искоса взглянула на Софию.
— Мистеру Барнетту можно посочувствовать с такой женой, не правда ли?
Будучи всегда настороже в обществе партнеров Эдмунда, а в особенности их жен, София сделала вид, что изучает программку.
— Думаю, работа частично компенсирует трудности семейной жизни. Смотрите, Сеймур Хикс. Какой дивный у него голос. — София попыталась перевести разговор в безопасное русло.
Однако Эйлин было не так-то просто сбить с толку.
— Что может компенсировать несчастный брак Барнетта? Он стал изгоем общества. Как может мужчина жить один, без жены? Многие джентльмены нашего круга довольно подозрительно к нему относятся, а некоторые даже ревнуют своих жен. Что же, их можно понять. Никто не сомневается, что Барнетт — красивый молодой мужчина, но ни одна незамужняя женщина, которая дорожит своим добрым именем, не свяжется с человеком с такой сомнительной репутацией.
Когда грянула увертюра, Клэр наклонилась к дамам и, немного повысив голос, сказала:
— Он намного счастливее, чем вы думаете, Эйлин. Я слышала, есть немало замужних женщин, которые с радостью бы его утешили вдали от любопытных глаз.
Вдохновившись словами Клэр, Эйлин кивнула и сладким голоском снова обратилась к Софии:
— Кстати, совсем забила спросить вас, дорогая София, как вы отдохнули в Ницце?
София замерла. У нее заломило в висках. Ей показалось, что она сейчас упадет в обморок. Вопрос, который задала эта дама, был неслучайным. Вероятно, кому-то известно, что она и Грегори в одно и то же время были в Ницце. Но что конкретно имела в виду Эйлин? Где таилась опасность? Их с Грегори могли видеть вместе только один-единственный раз, когда они прогуливались на набережной Ниццы. Все остальное время они проводили на вилле, скрытой от посторонних глаз. Там их никто не мог видеть. София была уверена в этом. «Спокойно, — уговаривала она себя, — нет никаких причин для беспокойства».
— Это был самый прекрасный отдых в моей жизни, — спокойно ответила она. — Я окончательно выздоровела.
— Я в этом уверена, — с улыбкой подтвердила Эйлин. — Вы прямо расцвели после Ниццы. Надеюсь, вы расскажете мне об этом городе?
София напряглась, стараясь взять себя в руки. Повернувшись к соседке по ложе, она ответила, глядя ей прямо в лицо:
— Разве вы не бывали в Ницце? В таком случае, я буду рада дать вам исчерпывающую информацию о курорте.
Эйлин подняла брови:
— Что вы! Я была там несколько раз, правда, давно, а вот кузина моего мужа, Амалия Хардинг, отдыхала в Ницце в прошлом месяце и случайно видела вас там.
Так, все ясно. Амалия Хардинг пытается раздуть из мухи слона, увидев ее в тот единственный раз, когда они с Грегори гуляли по набережной. К Софии вернулось самообладание.
— Ах, вот в чем дело! Но я, кажется, не знакома с вашей кузиной.
— Да, лично вы не знакомы, я однажды показала ей вас, заочно, так сказать.
— Жаль, что она не подошла ко мне.
— Она бы обязательно подошла к вам, если бы с вами не было спутника. Просто она не хотела доставлять вам беспокойства.
— Она не причинила бы никакого беспокойства, если бы поздоровалась со мной, — твердо сказала София, — с кем бы я ни была.
Эйлин криво улыбнулась.
— Хорошо, дорогая. Пусть будет так. Еще Амалия сказала, что пыталась застать вас на вилле, но вас не оказалось дома.
— Мне был нужен покой, поэтому я не принимала незнакомых гостей.
— Это разумно. — Эйлин похлопала ее по руке. — На вашем месте я поступила бы точно так же. Во всяком случае, мне бы очень хотелось познакомить вас с моей родственницей.
В зале начали гаснуть огни. В предвкушении удовольствия от шоу Эйлин изобразила радостное возбуждение, обменявшись выразительным взглядом с Клэр, сидящей по другую сторону от Софии.
— Начинается! Как же я люблю шоу в «Гейэти»! — воскликнула она.
— Я тоже, — согласилась Клэр.
Поднялся занавес, и взорам публики открылось грандиозное зрелище, которое встретил взрыв бурных аплодисментов. Эйлин выбрала момент и тихо, чтобы никто не слышал, прошептала Софии на ухо:
— Вам с Амалией было бы интересно поговорить о видах из ваших домов в Ницце. Ее вилла находилась прямо над вашей, выше по склону.
С невинным выражением она повернулась к сцене, и ее профиль четко обозначился в полумраке зрительного зала.
София застыла как статуя, стараясь не подать виду, как ее поразили последние слова Эйлин Хардинг. София смотрела на сцену и ничего не видела перед собой. Она не могла сосредоточиться на сюжете, не говоря уже о том, чтобы получить удовольствие от пения и танцев. Она видела только мелькание движущихся фигур и цветных пятен па сцене. Не слышала ничего, кроме биения собственного сердца. София мучительно вспоминала, как они с Грегори проводили время в саду, как обнимались, гуляли по дорожке, взявшись за руки, иногда украдкой целовались, прячась от любопытных глаз прислуги. Возможно, эта злополучная кузина видела их сквозь листву деревьев, хотя в это было трудно поверить. Виллы в этом районе стояли на огромных участках земли и находились далеко друг от друга. Вряд ли на таком расстоянии можно было узнать в прогуливающейся парочке ее и Грегори. Оставалось только предположить, что кузина пользовалась биноклем. «Какая низость», — думала София, с ужасом представляя себе, как эта женщина в бинокль наблюдает за всем происходящим за забором ее виллы. А этот злорадный намек на то, что кузине есть что рассказать? Если это дойдет до Эдмунда, скандала не миновать. Над ее браком нависла смертельная угроза. В ее воображении уже рисовалась страшная картина: Эдмунд в бешенстве узнает об ее измене. Тогда их браку придет конец. Ее муж презирал любое проявление аморальности и был в принципе не способен прощать. Сидя в театре, на этом фривольном представлении, София не могла отделаться от мрачных предчувствий, потрясенная неожиданным поворотом событий.
