— Как ты узнала об этом? — хрипло проговорила она. — Я тебе говорила, что Грегори был моим другом, но никогда не упоминала о Ницце.
— Кое-кто распустил слух о вашем романе, — призналась Айрин.
Ей ничего не оставалось, как выложить Софии всю правду.
— Твой отец тоже знал? Как ты думаешь, до него дошла эта сплетня?
София запаниковала, словно Эдмунд был еще жив и в любой момент мог сюда войти.
— Не думаю, что он промолчал бы, если бы узнал об этой истории, — уклончиво ответила Айрин, взяв руку Софии. Она хотела как можно скорее замять разговор на эту щекотливую тему.
София закрыла глаза. «Хорошо, что Эдмунд ничего не узнал», — подумала она.
— Да, ты права. Он был слишком ревнив, чтобы утаить от меня эту жуткую новость. Слава богу! Мне бы очень не хотелось причинять ему боль. — Когда она открыла глаза, из них ручьем текли слезы. — Дитя мое! Твои упреки справедливы. Это наша первая серьезная размолвка с тобой. Буду молить Бога, чтобы это никогда больше не повторилось. Знаешь, на меня что-то нашло. Мне кажется, я на минуту лишилась рассудка. — София медленным шагом подошла к коробке с цветами. — Господи, ты же могла меня возненавидеть за то, что я наговорила тебе столько гадостей о человеке, которого ты любишь!
— Не думай об этом. Как я могла тебя возненавидеть? Это ты должна меня ненавидеть. Прости меня! Я не послушала твоего совета и влюбилась в него. Если бы этого не случилось, возможно, ты с Грегори…
— Ничего не говори! — София затрясла головой. — Забудь про все. Навсегда забудь. Мы с Грегори не созданы друг для друга. Я не хочу, чтобы моя история хоть в малейшей степени омрачила твое настроение.
— Жизнь каждого человека складывается из обрывков жизни других людей, как в мозаике. Я тогда мало знала Грегори. Видела его всего один раз.
— Да, верно. Это был единственный раз, когда Эдмунд пригласил его в наш дом. Кстати, позже он мне признался, что Грегори очень поддержал идею твоего поступления в Школу Эшби и даже замолвил за тебя пару слов.
— Правда? Я этого не знала. Отец никогда мне не говорил.
Взяв одну розу из коробки, София нежно погладила цветком по ладони.
— Ты не знаешь еще одного. Когда я поняла, что не смогу достать денег, чтобы помочь тебе открыть магазин, я обратилась к Грегори. Это он одолжил мне крупную сумму, которую я ему недавно вернула.
Айрин была ошеломлена.
— И после этого ты сомневаешься, что он меня любит? Твой рассказ — лишнее тому подтверждение.
София сочувственно посмотрела на падчерицу.
— Не надо искать во всем подтверждений, дорогая. — Подойдя к коробке с розами, она протянула ее Айрин. — Поставь цветы в вазы. Жаль, если они завянут раньше времени.
Айрин взяла коробку.
— Я очень изменилась после нашего последнего разговора в Лондоне. Тогда я боялась влюбиться в него, сомневалась, что он способен на постоянные чувства. Сейчас я повзрослела. Теперь я сильная, и меня ничто не сломит. Когда он приехал в Монте-Карло, я решила так: как бы ни сложились наши отношения, последнее слово будет за мной. Я сама буду решать, отдаться ли мне на волю судьбы или отвергнуть его, так и не узнав его объятий. Как бы то ни было, сейчас я уверена, что у него нет другой женщины, которую он любит больше меня.
София опустила глаза, рассеянно теребя ленту коробки.
— Он сказал, что любит тебя?
— Да.
— В таком случае у тебя больше оснований ему верить, чем я думала. Должна признаться, что таких слов он мне никогда не говорил.
— София, я восхищаюсь твоим благородством.
Глубоко вздохнув, София подняла голову и погрозила ей пальцем, как в детстве.
— А теперь живо иди за вазой, пока нет покупателей.
Когда Айрин ушла за вазой. София, вдруг обессилев, оперлась на прилавок, опустив руки. В глубине души она благодарила Бога, что не возненавидела Айрин, хотя на то были все основания. Она сумела побороть ревность, хотя и не до конца.
За все утро в магазин не зашел ни один человек. Никого не привлекли роскошные розы, красневшие на фоне белой стены, хотя вокруг магазина кипела бурная курортная жизнь. Сегодня на Ривьере открывался сезон. Люди прибывали на поездах и в каретах. В зависимости от толщины кошелька отдыхающие селились в виллах или гостиницах, где цены на номера за одну ночь подскочили до заоблачных высот. В городе грохотали повозки, груженные чемоданами, сундуками и шляпными коробками, а многие пешеходы, проходящие мимо бутика, останавливались у витрины, любуясь сапфировым колье, но никто не переступил порог магазина.
Весь день в магазине стояла зловещая тишина, в то время как за окном ключом била жизнь. Гирлянды над входом стали уже увядать, роняя лепестки на мостовую. Уже смеркалось, когда за минуту до закрытия распахнулась дверь и в магазин вошел с иголочки одетый молодой англичанин.
— Сапфировое колье, что на витрине! — потребовал он, покручивая пальцем рыжие усы. — Хочу рассмотреть его поближе.
Взяв из витрины колье, Айрин выложила его перед клиентом. Он с интересом изучал искусное украшение с бабочками, будто готовыми в любой момент взлететь. Айрин объяснила посетителю, как закрывается замок на шее.
— Это изделие не продается, — предупредила она, — но вы можете заказать другое точно по этому образцу.
Он бросил на нее насмешливый взгляд.
— Эти штучки мне хорошо знакомы, мадам, — ядовито заметил он, — но со мной этот номер не пройдет. Вы хотите набить цену. Подобными трюками пользуются все ловкие торговцы, чтобы выгоднее продать свой товар. Если бы вы хоть один день проработали в приличном ювелирном магазине у нас в Англии, то знали бы: любая вещь имеет свою цену. Итак, сколько вы хотите за это колье?
Айрин поняла, что с этим покупателем ей надо запастись терпением. У нее уже был опыт работы с трудными клиентами, и она не уставала удивляться тому, что воспитанные на первый взгляд клиенты, соблюдающие правила поведения в своем кругу, бесцеремонно ведут себя с обслуживающим персоналом.
— Вынуждена вас огорчить, но эта вещь имеет цену только для клиента, для которого она предназначена. Ее сделали по его заказу из материала заказчика.
Англичанин взорвался:
— Тогда принесите мне другое, точно такое же, и не будем терять время.
— Другого такого у меня нет. Все изделия у нас в единственном экземпляре. Мы их не дублируем. Не желаете ли взглянуть на другие украшения?
— Если вы сделаете мне точно такое же в течение часа, я готов ждать.
Не обращая внимания на его язвительность, Айрин вынула из шкафа другое колье: из бирюзы, с изящной серебряной застежкой впереди. Кроме него она выставила перед клиентом подвески из горного хрусталя и из розового жемчуга. По его глазам Айрин видела, что все три украшения ему понравились, но он настаивал на покупке первого колье, из витрины.
