Самые верхние полки заставлены очень плотно.
Разномастные корзинки, зеленоватые стеклянные бутыли, пара широких глиняных кувшинов, обвязанных тряпицами, есть и закручивающиеся герметично железные банки — знакомое изделие, такие только Смотрящие поставляют. Экзотика! Внутренний вид дома отчасти напоминает провинциальный этнографический музей. Помещения под них выделяются маленькие, и все пространство вдоль стен и в центре зальчика заполняют различные экспонаты и сундуки, где хранится наиболее ценное. И везде — таблички с надписью: «Руками не трогать!»
— Припаса много было? — Я головой показал на ништяки.
— Хватило! — улыбнулся вертолетчик, сидя у камина. — Правда, в ангаре ничего не нашлось, кроме бочек и скутера, все остальное только здесь.
Можно подумать, что французу-беглецу несказанно повезло. А можно и сообразить — сверху видно все, он знал, куда присесть.
— С хорошими дровами вечная проблема. Пила у меня очень старая, а на новую денег нет, да и менять нечего… В Мадриде, конечно, можно было бы купить подешевле, чем в Канони, но я и этого не могу себе позволить.
Это очень интересный момент повествования! Дополнение к карте.
Канони — большая деревня у магистрали, даже городок, который находится на стратегической развилке: одна дорога протянута к столице испанского анклава, а другая, огибая гряду холмов с запада, идет на Львов — вот этого мы раньше не знали. Второй ход на юг, в сторону Березового, Евлашей и египтян. Основали деревеньку две греческие семьи, неизвестно как оказавшиеся в зоне испанского анклава. Глава одной — кузнец, другой — слесарь. Место греки выбрали не просто так: рядом на поверхность выходит угольный пласт. Француз не знает, где они берут сырье, но думает, что кузнецы используют не кричное-болотное железо, скорее всего, где-то рядом есть самородное месторождение.
Постепенно к ним подтянулись еще несколько семейств мастеровых, дальше больше, и теперь в Канони насчитывается больше четырех десятков дворов, и число обитателей постоянно увеличивается. Есть кузни, ремонтные мастерские, работающие по заказам анклавов, гончарные и кожевенные микромануфактуры, развиты вспомогательные ремесла. Большой базар работает в выходные дни. Поселение может похвастаться приличной деревенской таверной, ее Жан мельком похвалил. Люди там живут все больше серьезные, сплоченные, не из бедных, поэтому желающих их обидеть не находится.
Вокруг поселения тут и там разбросаны фермы и кордоны на одну-две семьи, из чего можно сделать нехитрый вывод: обстановка вокруг нормальная, банды африканцев туда не забегают, а руководство поселения держит руку на пульсе. В Канони создано что-то типа народной дружины, возле съезда на проселок, ведущий к поселению, стоит блокпост. На самой магистрали они никого не тормозят — езжайте куда хотите, если спокойные, а вот новеньких приезжих опрашивают для порядка. Вооружены дружинники хорошо, есть нарезное. Люди с достатком, могут себе позволить.
— Я даже договорился с одним мастером, да все не могу собрать средств.
— Не проблема, напилим, у нас бензопила есть, — успокоил я нового знакомого.
Инструмент у него тот еще, зубьев почти нет, так что юзеру без разницы, какой стороной елозить по деревяхе. Возвращаясь с рыбалки, мы набрали вдоль лесной дороги не успевшего подмокнуть сушняка, под широким свесом крыши лежит большая куча натасканных дров, рядом пыхает дымком примитивная коптильня, аромат чудесный! Вроде бы перехватили вареной картошки, сколько было у хозяина, умяли остатки окорока… А будоражит!
Картоха, между прочим, со сливочным маслом!
Он его в болотце хранит, по соседству. Наши франки тоже так делают, а у них и русские подсмотрели. Оказывается, раньше в Северной Европе применяли практически утерянный в наше время метод хранения сливочного масла: его упаковывали в бочонки и топили в торфяных болотах, иногда выдерживая там в течение нескольких лет. Древние бочонки для хранения сливочного масла хорошо известны археологам, один из таких хранится в Ирландском Национальном музее, в нем до сих пор содержится нечто, описываемое как «сероватая сырообразная субстанция, затвердевшая и не подверженная гниению»…
Абсолютного волшебства даже на Платформе-5 не бывает: со временем «торфяное масло» приобретает сильный привкус, однако благодаря хранению в болотной прохладе без доступа воздуха остается вполне съедобным.
Такой способ хранения применяют, насколько я знаю, мужики из Медового, Дровянки и Выселок, что дальше к Болотам. В общем, там, где рядом есть торфяники. Говорят, что так хранить даже лучше, чем в традиционном погребе.
Хозяин суетился.
Чувствуется, что он словно обрел второе дыхание. Горизонты открылись!
Если ты не отшельник либо опытный таежник-промысловик, вынужденное одиночество тебе будет в тягость. Жан радуется, что он теперь в компании, а подворье оживает. Дверь открыта, трубы дымят. Колода с воткнутым в нее махоньким топором стоит не в ангаре, а у стены неподалеку от входа, там же два оставшихся тонких хлыста, с которыми кое-как справилась пила. Да, надо будет бензопилу запустить…
— Страшновато одному?
— Я привык, — пожал он плечами и тут же признался: — Страшно, конечно, временами очень… На рыбалку страшно ездить, дорога проходит совсем рядом, вдруг кто-то появится, когда я на воде и не успеваю спрятаться в зарослях? Никогда не знаешь, чего можно ожидать от африканцев… В последнее время начали появляться и автомобили с севера. Плохие люди, их в наших краях побаиваются. В Канони после разговора со старостой их вообще не пустили. А ружье у меня самое простое, и даже для его покупки пришлось пожертвовать большой долей ценностей, найденных здесь!
Ему было очень страшно. Это вам не Федя Потапов, способный в охоточку действовать в полной автономке. Тот давно бы подружился со всеми в округе, отстреляв недругов, замутил бы выгодный бизнес и затеял какую-нибудь феерическую авантюру.
Но почему Мадрид спит? Зачем испанцам нацики под носом, львовских мало? А тут еще донецкие поворачиваются не тем боком… Надо узнавать.
— Хищники донимают?
— Пару раз появлялись медведи, всегда зимой, с декабря им становится голодней. Можете себе представить, что я чувствовал, когда мохнатый зверь, показывая желтые клыки, заглядывал в окно? Первый раз сидел дома два дня, боялся выйти… А леопарды в основном в саванне.
— Люди следили?
— Мне кажется, что пару раз пытались. Две недели назад какие-то парни из Львова, приезжающие в Канони по выходным, почему-то мной заинтересовались. Но я принимаю все меры!
Чтобы скрыть свои эмоции, я присел возле очага, покрутил кочергу, пару раз излишне громко стукнув по камню. Львов! Твою мать… Ага, офигенные ты меры принимаешь, чисто ирокез. Смотреть надо лучше по сторонам!
— С тобой контактировали?
— Не подходили. Других расспрашивали. В эти выходные они точно будут в Канони… Эх, давно бы уже отсюда ушел поближе к людям, но что делать с вертолетом?
