– Когда я начала сниматься в сериале, я общалась с прессой, потому что была счастлива, что наконец пробилась и стану знаменитой.
– Наверное, это было здорово, – сказала я.
– Но ты же знаешь, я всегда думала, что так случится. Даже когда была совсем ребенком. Я знала, что у меня есть талант и я стану великой актрисой.
– Неужели?
– Конечно. Не хочу показаться хвастливой, но только представь себе, что в этом ресторане установлена скрытая камера, которая незаметно снимает всех.
– И что?
– Видишь ли, людям было бы интереснее смотреть на меня и на то, что я делаю, чем на любого другого. Понимаешь, что я имею в виду? Я просто другого качества.
– Да? – сказала я, чтобы что-то сказать. – Это действительно что-то.
– И когда это наконец случилось и ко мне стали обращаться журналисты, я была такой наивной, что ожидала, что их будет интересовать сериал или то, что я англичанка, но они заладили одно и то же: кто ваш муж? Почему у вас не было детей? Чтобы закрыть им рты, я говорила, что не могу иметь детей по состоянию здоровья, – и это неплохо сработало, потому что мне сочувствовали. Намного лучше, чем отвечать: «У меня нет детей, потому что мой муж – «голубой» и он не спал со мной». Как ты думаешь?
– Как жалко, что ты не рассказала мне об этом раньше, – сказала я. – Ты прошла через ад. Почему ты мне не позвонила?
– Я хотела, все время хотела. Я миллион раз поднимала трубку, чтобы тебе позвонить. Но я боялась. Я думала, что ты никогда меня не простишь за то, что я сделала. А когда я узнала о Ричарде, мне было так стыдно, как будто я виновата, что он «голубой». Все это сложно.
Натали полезла в сумочку и достала платочек. Я думала, что она собирается заплакать, но она осторожно промокнула губы.
– Не волнуйся! – сказала я, наклонилась к ней через стол и обняла ее со слезами на глазах. – Я так рада, что мы помирились.
– Я тоже, – ответила Натали. – Твой рукав попал в кофейный пудинг.
– Мне все равно, – рассмеялась я. Мне было море по колено. – Не могу поверить, что мы допустили, чтобы какой-то парень встал между нами.
– А как ты живешь? – спросила Натали. – Я болтаю и болтаю, а ты ничего не рассказываешь о себе.
Она взяла мою руку и рассмотрела кольца.
– Это кольцо на помолвку. А это обручальное. Кто он? Я его знаю?
– Нет. Его зовут Эндрю. Он экономист. Я познакомилась с ним на горнолыжном курорте в Австрии, и мы женаты уже три года.
Все это прозвучало ужасно скучно по сравнению с приключениями Натали.
– И как тебе замужняя жизнь?
– Ну, знаешь, – я пожала плечами, – то же самое, как снимать квартиру с подружками, только теперь кастрюли у меня получше.
– А дети есть?
– Нет, только кот.
Мы почти ничего не знали друг о друге – это было так странно.
– Но ты не поменяла фамилию.
– Мы с тобой давно решили, что не будем менять фамилию, – напомнила я ей. – Но если уж говорить правду, у меня не было выбора. Иначе я стала бы Линдой Линдер.
– Кстати, о мужьях, – сказала Натали, – к нам идет мой прекрасный принц.
Она привстала и помахала рукой. Я оглянулась и увидела высокого мужчину в синей спортивной куртке и джинсах, который подошел к нашему столику, обвешанный пакетами из разных магазинов. Он наклонился и громко чмокнул Натали. Ну и ну.
– Ты идеально рассчитал время, – сказала ему Натали. – Можешь съесть мой десерт. Придвинь себе стул.
К нам немедленно подплыл официант и готовил место для нового гостя.
– Макс, это Линди – моя самая старинная подруга. Линди, это Макс.
– Привет, – сказала я.
– О, привет! – ответил он.
Макс сказал это с таким энтузиазмом, что можно было подумать, я его старинная подруга тоже. Он протянул мне руку и одновременно поцеловал в щеку. Меня просто ошеломила его активность.
– Натали мне все о тебе рассказала. Она так радовалась, что скоро тебя увидит. Я даже начал ее ревновать к тебе!
– Правда?
Макс сел за столик и тут же принялся сортировать свои пакеты, что-то разыскивая.
– Я провел совершенно фантастическое утро! – сказал он. – Я побывал в Лондон-Ай! И прошел по мосту Миллениум! Ты должна была пойти со мной, дорогая!
Все, что он говорил, заканчивалось восклицательным знаком.
– Я уже видела Лондон, ты не забыл? – Натали смотрела на него с любовью и улыбалась. – И мне незачем переходить эту вонючую реку.
– Я думала, мост еще закрыт, – сказала я.
Макс на это только засмеялся, а Натали хмыкнула, словно говоря: может, для таких, как ты, он и закрыт. И я почувствовала себя довольно глупо.
– И я открыл потрясающую улицу! – сказал Макс. – Слоун-стрит! Ты ее знаешь? – спросил он меня.
– Да, – засмеялась я. – Она довольно известная.
– Слушай, детка, я купил тебе подарок, – сказал он и передал Натали пакет из «Прада».
Она достала из пакета коробку, открыла ее и развернула шуршащую бумагу. Там лежала блузка из светло-голубой прозрачной ткани.
– Дорогой! – Натали обняла Макса за шею и поцеловала. – Как мило! Просто божественно!
– Надеюсь, они возобновят твой контракт на этот сериал, детка, потому что сегодня утром я истратил все твои деньги.
Макс очень громко рассмеялся, довольный своими покупками, своей красивой невестой, своей роскошной жизнью и своим вкусным пудингом.
– Этот кофейный пудинг смертельно вкусный! – громко заявил он проходившему мимо официанту.
Это был самый счастливый человек на свете.
Макс рассказал нам очень похабный анекдот, который ему рассказал таксист. О монахине и трубке для определения опьянения. Мы с Натали смеялись до колик в животе.
– Это же «Айви», дорогой, – с трудом выговорила она сквозь смех. – Не думаю, что тут приняты такие выражения.
Я почти так же нервничала перед встречей с Максом, как перед встречей с Натали. Я знала о нем только то, что он был знаменитым архитектором, и ожидала увидеть сухого и чопорного джентльмена, серьезного, педантичного интеллектуала. Я не представляла, что познакомлюсь с мистером Жизнелюбие и с душой компании.
Еще меня удивило, что жених Натали оказался не самым красивым мужчиной в мире. Он не был таким красивым, как когда-то Ричард, но, наверное, Ричард излечил Натали от тяги к красивым мужчинам на всю жизнь. Макс носил очки в черепаховой оправе, а его темно-каштановые волосы заметно поредели на макушке. Я не понимала, что в нем нашла Натали.
– А как вы познакомились с Натали? – спросила я Макса.
