Я не знала, каким рейсом он прилетает, и надеялась, что он позвонит, чтобы я могла поехать и встретить его. Эндрю оставил свой автомобиль на стоянке в аэропорту, но я могла бы доехать до Хитроу на метро, и мы вернулись бы вместе в его машине. Это было бы для него приятным сюрпризом.
Но когда Эндрю позвонил в пятницу вечером, он уже ехал домой.
– Привет, милый! Хорошо долетел? – сказала я. – Я так скучала по тебе!
– Правда? – Я не могла винить его за то, что он удивился. – Знаешь, я бы хотел, чтобы мы сегодня поужинали в ресторане, если ты не против. Если ты не захочешь, можешь не есть ничего калорийного.
Я засмеялась.
– Но я как раз хочу! Мне ужасно надоела вареная картошка. Куда ты хочешь пойти?
– Выбери сама.
– Хочешь, пойдем в одно местечко на Портобелло-роуд?
– Куда угодно.
– Слушай, ты меня удивляешь. Ты действительно считаешь, что сможешь целый вечер обходиться без индийской кухни?
Я только поддразнила его. Надеюсь, это не прозвучало как издевка.
– Я попробую. Я буду дома через час, так что закажи столик на восемь.
– Ладно. Спасибо, дорогой. Это так мило с твоей стороны.
– Ладно, пока.
Вечер с Эндрю – вот что мне нужно, чтобы влить свежую кровь в наши отношения. Я не видела его целых пять дней, и до отъезда он был очень занят: возвращался домой часов в девять-десять и уходил на работу в выходные. Он заслужил роскошный вечер со своей любящей женушкой.
Этот вечер станет для нас поворотным пунктом.
Если вы не можете быть с тем, кого вы любите, любите того, кто рядом с вами, напомнила я себе. В моем случае это Эндрю.
Теперь я вела себя правильно. Просто кризис среднего возраста прошел у меня на десять лет раньше, чем у других, но теперь я справилась с ним и была готова полностью посвятить себя любимому мужу. Я начинала новую жизнь. С любовью к Эндрю. Если я буду вести себя так, как будто я его люблю, в конце концов, я полюблю его снова и мы будем счастливы, как раньше.
Я заказала столик на восемь, приняла душ, вымыла и уложила волосы. Я никогда раньше не была в этом ресторане, но мне казалось, что он вполне достоин таких усилий. Я надела новое бархатное платье цвета спелой сливы, чтобы подчеркнуть плоский живот и узкие бедра.
Я полюбовалась своим стройным отражением в зеркале, вспоминая, как давно я в последний раз наряжалась для Эндрю.
Когда я услышала звук поворачивающегося в замке ключа, я выбежала к нему навстречу, обняла и поцеловала.
– Привет, милый!
– Привет! – Эндрю выглядел шокированным. – Что это на тебя нашло?
– Ничего. Я просто рада видеть тебя. Как тебе мое платье?
Я покружилась по холлу.
– Потрясающе. Ты замечательно выглядишь.
– Спасибо.
Я взяла его чемодан и сумку и поняла, что забыла попросить не покупать лимонную помадку.
– А где твои покупки из дьюти-фри? – спросила я. – Я положу в холодильник лимонную помадку.
– На этот раз я ничего не купил.
– Как? Ни виски? – Я была потрясена. – Ни копченой селедки?
Эндрю отрицательно покачал головой.
– У меня не было времени, – ответил он. – Я опаздывал на самолет.
Насколько я знала Эндрю, он готов был пропустить целый воздушный флот, чтобы сэкономить несколько гиней на своей любимой марке виски. Может, мое ворчание все-таки повлияло на него и он решил меньше пить? Я чмокнула его в щеку.
– А это за что? – спросил Эндрю.
– За то, что ты наконец прислушался к моим словам о правильном питании, – улыбнулась я. – Ты будешь переодеваться?
Он был в своем самом потрепанном костюме и в полосатой бело-голубой рубашке.
– А это обязательно? – спросил Эндрю.
– Нет, – ответила я. – Ты мне и так нравишься.
И я снова его поцеловала.
Эндрю очень странно посмотрел на меня, а я улыбнулась, заметив, как он обескуражен, получив обратно свою милую любящую жену.
Ресторан был роскошно декорирован красным бархатом в стиле барокко. Все поверхности, даже шириной в несколько сантиметров, были обтянуты им, и зеркала отражали отблески множества свечей, уходящих в вечность.
– Смотри, как здесь романтично, – шепнула я Эндрю, пока мы шли к своему столику.
Мы заказали бутылку шардонэ, и уже после первого глотка я почувствовала необыкновенную легкость в голове. Я целый день почти ничего не ела и больше месяца не прикасалась к алкоголю. Я была очень рада, что выбрала этот ресторан. Бархатный будуар как нельзя лучше подходил к моему настроению.
– Я точно знаю, чего мне хочется, – сказала я Эндрю. – Я возьму луковый пирог, рыбный паштет с лососем и шоколад «Сент-Эмильон» на десерт. Не знаю, что это, но в названии есть слово «шоколад», значит, это вкусно.
В ожидании закусок я рассматривала наши отражения в зеркалах, радуясь, как хорошо выгляжу. Милому Эндрю повезло с женой. Я вела себя с ним просто ужасно, и мне хотелось загладить свою вину. У нас был трудный период – так обычно говорят? Я представляла, как рассказываю кому-нибудь: «Да, у нас был трудный период, но теперь мы вернулись на правильный курс. У нас бывают спады и подъемы, но мы переживаем их вместе, и теперь наш брак крепче, чем когда-либо».
– Луковый пирог просто прелесть, – сказала я. – А как твои креветки?
– Очень вкусно.
– Ты будешь эту последнюю?
– Нет.
– Можно я возьму?
– Конечно.
Я взяла с его тарелки тигровую креветку и очистила ее – очень ловко, я считаю, Эндрю никогда не вытаскивает хвостик целиком – ужасная расточительность, – и радостно сунула ее в рот.
Официант забрал наши тарелки и долил нам вина. Мой бокал оказался пустым, но Эндрю едва притронулся к своему. Когда официант отошел, Эндрю сложил перед собой руки на столе и постучал большими пальцами друг о друга.
– Ты такой красивый в этом освещении, – сказала я ему, накрывая его руку своей. – Нужно нанять двух слуг, которые будут все время носить за тобой свечи.
– Я должен тебе кое-что сказать, – ответил Эндрю.
– Говори, я тебя слушаю.
Я сделала еще глоток шардонэ. Какой нежный вкус!
– Я кое-кого встретил.
Нежный, хотя чуть отдает дубом. Наверное, это австралийское вино. Мне нужно записать название и посмотреть, не продается ли оно в «Сейнсбери». Я никогда не запоминаю названия вин, которые мне нравятся.
– Да? И кого же ты встретил?
Интересно, как такие красные бархатные шторы будут выглядеть у нас в гостиной? Наверное, слишком претенциозно. Когда мы переедем в дом с садиком, мы сможем завести такие. Может, такой бархат найдется в «Джон Левис»? Кстати, почему Эндрю выглядит таким серьезным?
