– Разве салат жарят? – удивился Гриффин.
– Еще как. Попробуй – пальчики оближешь!
Пока Эймос предавался воспоминаниям о детстве, Джордан потихоньку направился к Жоли, которая по-прежнему с наслаждением плескалась в воде.
– Тебе не нужно мыло, зеленоглазая? – спросил Джордан, присев на камень на берегу озерца.
Жоли поднялась, откидывая мокрые волосы назад. Струи воды стекали по ее грудям вниз.
– Спасибо, dah, мыло не нужно. Принеси мне лучше полотенце, shitsine!
— Что значит это слово? – спросил Джордан, вернувшись с полотенцем и бросив его Жоли.
Девушка вышла из воды, заворачиваясь в полотенце. Мокрые волосы висели у нее через плечо, загорелая кожа покрылась мурашками.
– Какое слово, «shitsine»! — спросила она.
– Да.
– Когда-нибудь, может быть, я тебе и скажу… – лукаво улыбнулась она.
Джордан удивленно вскинул брови:
– Почему не сейчас, зеленоглазая?
Жоли потянулась за чистой одеждой, развешанной на кустах, а Джордан, подкравшись сзади, схватил ее за талию. Девушка стала вырываться, но он держал крепко.
– Отвечай, зеленоглазая, а то снова брошу тебя в воду!
– 'Aat, Жордан! – воскликнула Жоли, давясь смехом.
– Сдаешься, зеленоглазая?
Жоли кивнула, и Джордан отпустил ее.
– «Shitsine» означает «дорогой», «любимый», – проговорила она, положив руки ему на плечи. – Употребляется это слово в разговоре между членами одной семьи или любовниками.
Джордан притянул девушку к себе. Полотенце соскользнуло с Жоли и упало на землю.
– А как называется на языке апачей это? – спросил Джордан и припал долгим страстным поцелуем к губам Жоли.
– Yiits'us, – ответила она, когда их губы разомкнулись. Жоли крепко держалась за любимого, словно боялась упасть.
– Йитси? — попробовал повторить Джордан.
– Dah, «yiitsi» – – это вот что. – Жоли ущипнула его за локоть.
– Тише ты, больно же!
Жоли, привстав на цыпочки, поцеловала Джордана и затем произнесла:
– А вот это – «yiits'us». – Жоли проникла языком Джордану в рот, и он едва не задохнулся от охватившего его возбуждения.
– Теперь-то уж я никогда не перепутаю! – рассмеялся Джордан, когда их уста разомкнулись. – Научи меня еще каким-нибудь словам, shitsine! – игриво произнес он.
– Иди сюда – научу! – Жоли потянула Джордана за собой в кусты.
– Ну наконец-то появились! – проворчал Эймос, увидев приближавшихся к костру Жоли и Джордана. – Давно пора! Мы уж, грешным делом, подумали, что вы утонули в пруду – оттуда доносились какие-то странные звуки, словно кто-то топил кошку… – Эймос вдруг осекся, заметив, как Джордан, едва сдерживая смех, зажимает ладонью рот.
Жоли, смущенно потупив взгляд, ковырялась в песке пальцем босой ноги. В слабых отсветах костра было заметно, как она покраснела. От проницательного взгляда Эймоса не скрылось и то, что и Жоли, и Джордан выглядели по-особенному счастливыми.
– Должно быть, тебе почудилось, Эймос! Я лично не слышал никаких странных звуков, – ответил Джордан и недоуменно пожал плечами.
– Должно быть, и впрямь показалось. Старею, наверное, – нарочито громко вздохнул негр, – вот и мерещится черт знает что! Не хотите ли запеченной на углях крольчатины? Гриффину – ловок же парень! – удалось поймать кролика в кустах.
Взяв Жоли под руку, Джордан подвел ее поближе к костру, а она с гордым видом одернула на себе помятую рубашку.
– Поймать? – переспросил Джордан. – Ты хочешь сказать, что Гриффин поймал кролика голыми руками?
– Ну, не совсем голыми… – откликнулся Гриффин. – Эймос научил меня, как соорудить примитивную западню. Стрелять я не стал.
– Ну и правильно, – одобрил Джордан. – Зачем лишний раз привлекать к себе внимание?
– Тогда не надо было и костер разводить, – добавила Жоли.
– Стоит ли ради конспирации отказываться от горячей еды? – усмехнулся негр. – Пусть уж лучше враги сидят в темноте и у них бурчит в животе от запаха нашего мяса! Тем более что они все равно знают, где мы, – шли за нами целых два дня. Вряд ли они отважатся пожаловать к нашему костру. А сунутся – встретим их как полагается. Пока же, слава Богу, все тихо…
– Надолго ли? – непонятно у кого спросил Гриффин.
– Не думаю, что надолго, приятель, – ответил негр.
Вопреки мрачным прогнозам Эймоса индейцы не спешили проявлять себя. Гробовая тишина стояла вокруг, когда четверка всадников подъехала к склону северного пика.
– Ну и что нам делать теперь? – стараясь казаться беспечным, спросил Гриффин и спешился.
– Копать, – ответил Джордан и перекинул племяннику кайло.
Гриффин с разочарованным видом посмотрел на орудие труда и сказал недовольным тоном:
– С таким же успехом ты мог бы это предложить и на пике Хембрилло. Стоило ли тогда вообще переться сюда, если мы даже не уверены, есть ли здесь золото?
– Золото здесь есть, – заявила вдруг Жоли. – Я помню эти места.
– Что значит «помню»? – удивленно спросил Джордан. Жоли вскинула голову, взметнув черную как ночь гриву волос:
– Я, кажется, уже рассказывала вам, что когда-то, очень давно, была здесь с Викторио. Золото здесь.
– А не в другой пещере? – высказал предположение Джордан.
– 'Аи, – кивнула Жоли. – Дайте мне подумать пару минут, и я, может быть, вспомню, где вход в пещеру.
– Мне это нравится! – возбужденно воскликнул Гриффин.
– Неудивительно, – фыркнул Эймос. – Тебе, приятель, я смотрю, нравится все, что не требует больших усилий!
– Не болтай ерунды, Эймос! Я, кажется, делю с вами все тяготы похода – и ни разу не пикнул!
– Прекратите препираться! – прикрикнул Джордан. – Дайте Жоли подумать! Даст Бог, и вспомнит…
На то, чтобы вспомнить, Жоли потребовалось полдня. Она долго петляла по извилистым горным склонам, пока наконец не остановилась перед внушительных размеров кучей из камней, веток и земли, созданной явно человеческими руками.
– Вот здесь, – уверенно заявила девушка, обращаясь к Джордану. – Я точно помню это место. Эта куча закрывает вход в пещеру.
– Э-ге-ге. – Джордан сдвинул шляпу на затылок и вытер пот со лба тыльной стороной ладони. – Потребуется не один час, чтобы разгрести все это дерьмо! Может быть, подождем до завтра? – предложил он. – Как ты на это смотришь, Эймос?
