Райан смотрел на Пятнистого Хвоста блестящими, бесстрашными глазами, и апачи улыбнулся. Он не спеша провел ножом ему по горлу — неглубоко, больно, но не смертельно. Пятнистый Хвост вскочил на ноги и поднял над собой нож, объявляя себя победителем под приветственные крики толпы.
Стефани замерла в ужасе. Она не хотела кричать, но не смогла удержаться. Этот крик стоил Райану победы. Теперь ей придется стать женой Пятнистого Хвоста. Стефани закрыла глаза. С ней случилось то, чего не случалось никогда в жизни, — она потеряла сознание.
Глава 25
Стефани со стоном проснулась. Она снова была в типи Пятнистого Хвоста. Должно быть, день клонился к вечеру, потому что длинные тени имели красноватый оттенок и похолодало. Стефани села, отбросила легкое одеяло и собралась вставать.
Ее остановила резкая команда, отданная по-апачски, она рывком повернула голову и увидела, что на нее в упор смотрит Маленькая Птичка. Понятно, ее не радует перспектива получить в доме еще одну жену. Маленькая Птичка толкнула к Стефани блюдо и знаком показала, что надо есть. Стефани помотала головой и толкнула блюдо обратно.
Они уставились друг на друга, как две лисицы, дерущиеся за одну нору, всеми фибрами души излучая враждебность. Для Маленькой Птички присутствие Стефани было непростительным вторжением на ее территорию. В племенах апачей вторые и третьи жены не были безгласными, а трения между ними смягчались тем, что часто это были сестры. Лишние руки в хозяйстве не помешали бы, но от этой белой женщины не приходилось ждать помощи. Она не больше, чем племенная кобыла, потому что Пятнистый Хвост не имел сыновей, и то, что мужу Маленькой Птички пришлось взять вторую жену, было для нее позором. Она толкнула блюдо с едой обратно к Стефани и злобно схватила ее за хваленые пепельные волосы.
Стефани сначала от удивления ахнула, а потом с размаху залепила женщине пощечину. Сила удара была такова, что Маленькая Птичка, сидевшая на корточках, покачнулась, но быстро восстановила равновесие. Она ринулась на Стефани, обеими руками толкнула ее в грудь, и обе повалились на подстилку из сена. Сцепившись, они катались по полу, сшибая кухонную утварь и плетеные корзины, мутузили друг друга кулаками, царапались, как две разъяренные кошки.
Поглощенные схваткой, они не заметили, как выкатились за поднятый полог из бизоньей кожи. Праздник все еще был в разгаре, и сначала их заметили только немногие, но потом какая-то старуха радостным воплем созвала остальных полюбоваться дракой. В кругу смеющихся зрителей Стефани и Маленькая Птичка катались, размахивали кулаками, только косы взлетали в воздух.
Маленькая Птичка впилась зубами в плечо Стефани, та взвыла от боли и ярости и, используя длинные ноги как рычаг, с размаху стукнула более короткую и толстую индианку спиной о землю. Стефани оседлала Маленькую Птичку, зажала в кулаке ее волосы, припечатала голову к земле и, потеряв контроль над собой, другим кулаком лупила в подбородок ожесточенными ударами. Маленькая Птичка только бессильно злилась и кричала.
Железные пальцы схватили ее за кисть руки, Стефани полуобернулась и яростно зарычала, вырываясь из рук того, кто вмешался в драку. Неизвестный рывком поставил ее на ноги, а зрители кинулись на помощь Маленькой Птичке. Стефани пыхтела от приступа злобы, лягалась и вырывалась.
— Остановись! — прорычал в ухо мужской голос, но Стефани не слышала. Она визжала и извивалась, руки сжимали ее все сильнее, так что она уже задыхалась, когда наконец-то узнала голос Райана. — Черт возьми, Стефани, я сказал тебе — остановись!
Она затихла, обмякнув в объятиях Райана, жадно ловя воздух. Растрепанные волосы лезли в глаза и закрывали обзор, но все же Стефани видела, как Маленькой Птичке помогают встать. Вокруг себя она видела людей, сбежавшихся посмотреть на драку белой женщины, которой предстояло стать новой женой Пятнистого Хвоста.
Стефани покосилась на Райана. Он хмурился. Злясь на нее, он пробормотал ей на ухо:
— Я же велел тебе не устраивать шум…
— Она первая начала…
— Это не оправдание! — Он с силой сжал ее и приподнял над землей. — Ты не понимаешь, Стефани… Эй!
Удивленный возглас послужил предупреждением. Она рывком обернулась и увидела, как Маленькая Птичка с воплем ненависти ринулась на нее, стремясь расцарапать лицо. Стефани инстинктивно подняла длинные ноги, пользуясь крепкой хваткой Райана, и обеими ногами ударила апачку в живот. Маленькая Птичка с воплем боли отлетела и растянулась на земле — как будто сбросили мешок с зерном. Готовая продолжать драку, Стефани вырывалась из рук Райана. Он был ошеломлен. И это аристократичная Стефани Эшворт? Душечка из нью-йоркского общества? Обожаемая дочь финансиста Джулиана Эшворта? Вот это дикое, рычащее существо, которое, оскалившись, пытается дотянуться до соперницы? Райан в изумлении покачал головой.
— Ты дикарка, — сказал он, оттаскивая Стефани в сторону, пока Маленькая Птичка не очухалась. Ему пришлось волоком тащить ее на пятачок поддеревом. — Ты хоть понимаешь, что могла действительно ей навредить?
— Убила бы суку! — выплюнула Стефани. Она вся дрожала от злости и реакции на произошедшее. Когда Райан ее выпустил, она откинула со лба волосы и с вызовом посмотрела на него. Довольно, хватит! Она дошла до предела, это она понимала. За всю свою жизнь она никогда не опускалась так низко.
Райан смотрел на нее, будто раньше никогда не видел, — он действительно не видел такую Стефани. Глаза огромные, сверкают на бледном лице темными пятнами, рот, обычно нежный и готовый к улыбке, сжат в твердую линию. Аккуратные косы растрепались, и волосы спутанной гривой обрамляют лицо и спускаются почти до пояса. Райан опять покачал головой, и медленная улыбка тронула губы.
— Стефани Эшворт, а ты опасна, — мягко сказал он. — Я не подозревал в тебе такого.
— Я тоже. Теперь мы оба знаем, что я такая же дикая, как эти язычники.
Стефани подвели ноги. Предатели. Обычно такие послушные, сейчас они дрожали в состоянии полной беспомощности, грозя подломиться, и тогда она свалится на землю, как куча тряпья. Чтобы сохранить свое достоинство, она села.
Райан медлил, обсуждая сам с собой, насколько благоразумно будет сесть рядом с ней. Согласно законам апачей, она теперь принадлежит Пятнистому Хвосту, а сам он не имеет никаких прав. Он должен подчиняться законам, иначе это обернется дурными последствиями для него и для Стефани, но поймет ли она? Никакого разумного ответа он не находил, а Стефани подняла голову и спросила:
— Что ты собираешься делать, Райан? Ты же не оставишь меня здесь?
Он не ответил, и ее глаза расширились от негодования.
— Райан? Ты… ты не думаешь оставлять меня здесь с апачами, нет?
Он ответил грубее, чем собирался, но злость и сомнения довели его до предела:
— Какого черта ты от меня ждешь? Чтобы я со всей любезностью сказал Бизоньему Рогу и Пятнистому Хвосту, что не намерен оставлять тебя здесь, хотя проиграл состязание? — Он ударил кулаком по стволу дерева, к которому прислонилась Стефани. — Черт, я не могу сражаться с целой деревней тренированных воинов!
