Пригнувшись к седлу, Райан заставил жеребца скакать по краю узкой трещины. Земля была ровная, огромные столовые горы и красноватые холмы высились над бесплодной землей, утыканной кактусами и юккой. Насколько он помнил, согласно карте, которую потеряла Стефани, они были в районе, где находится то кладбище, которое ищет Джулиан. Райан оглядел горы, как зубья дракона торчавшие по обеим сторонам открытой, плоской равнины. Какая из них скрывает загадочную скалу из индейского мифа?
Любая. В песчанике масса расщелин, которые могут вывести на плато или к пещере. Только индейцы, жившие здесь веками, знакомы с местностью этой части Аризоны. Откос Моголлон, протянувшийся на двести миль вдоль Аризоны и уходящий дальше, в Нью-Мексико, состоит из множества каньонов и нагромождения гор. По всей длине он представляет собой стену, иногда белую, иногда голубовато-серую или красную. Эрозия разрезала его на слои из песчаника и сланца вглубь до гранитного основания. Над верхами утесов зеленели леса, там иногда между темными соснами и елями просвечивали осины. Ниже шли чисто сосновые леса, а еще ниже земля переходила в пустыню, там на горизонте призраками торчали голые холмы и острые пики. Осенью яркие пятна краски заляпывали дубы и клены над кромкой откоса и в пасти каньонов у его подножия.
Райан вспомнил, что неподалеку есть каменный мост, на сто восемьдесят футов вознесшийся над рекой, а под ним долина. Однажды он там проезжал и, будучи на одном уровне с верхом моста, не понимал, что это узкое каменное образование перекинуто через реку, пока не увидел его с определенной точки. Его конь испугался, на какой-то момент Райану показалось, что он готов спрыгнуть с моста в мелкую речку.
Райан решил было отклониться с пути и показать Стефани этот мост, но передумал. Он с удовольствием показывал то, что могло быть ей интересно, но с этим придется подождать. Может, позже — если он здесь останется и если она еще будет с ним разговаривать.
— Райан! — возбужденно заговорила Стефани, подъехав к нему, и он придержал коня. — Смотри!
Он посмотрел туда, куда она показывала, и увидел, что же ее так разволновало. Пологий склон светился люпинами и серебряными шпилями кактусов колы, как будто был освещен дрожащим лунным светом. Синие и красные цветы люпина нежно колыхались между колючими кустами с бледно-желтыми цветами, иногда среди них попадались оранжевые маки.
— Ты такое уже видела, — проворчал он.
— Да, но не совсем такое. Сейчас день, а на этой стороне горы все выглядит как ночью.
— Принцесса, это не гора. Это холм. Между ними большая разница…
— Я знаю, — сердито сказала она. — Ты уже говорил, но для меня они все равно горы. Все, что выше кротовой кучи, — гора.
— Я знал, что ты так думаешь, только не ожидал, что признаешься, — съехидничал Райан.
Стефани не задержалась с ответом:
— Мне кажется, что именно ты с наслаждением делаешь из кротовой кучи гору, мистер Корделл! А я всегда в ровном настроении.
— Посмотрим, какое у тебя будет ровное настроение, когда мы снова выйдем в открытую пустыню.
— Что? Я… я думала, что мы почти на месте! Что значит в пустыню, Райан Корделл? Мили песка и пыли и эти ужасные прыгающие кактусы… Разве мы еще не доехали?
— Доехали. Я просто хотел посмотреть, далеко ли простирается твое ровное настроение… — Райан нырнул, уклоняясь от взмаха кожаной уздечки. — Ах-ах, какой у нас ровный характер!
Стефани засмеялась и пожала плечами:
— Я нарочно. Сколько нам еще осталось?
Настала очередь Райана пожимать плечами:
— Не знаю. У нас же нет карты, не забыла? Насколько я могу видеть по следам, они впереди нас на расстоянии дня пути. Если не будет дождя или бури, я буду просто идти по их следам.
— А если дождь?
— Тогда придется положиться на мою память о карте. Не беспокойся, — утешат он, услышав сокрушенный вздох, — мы их найдем. И дождя не предвидится. — Он показал на безоблачное небо.
Три часа спустя грозовые облака закрыли солнце, и все потемнело. Приближался летний ливень, от которого сухие трещины в земле наполняются потоками воды, а бесплодные равнины зеленеют. Райан решил спрятаться от дождя под большим навесом, находящимся высоко на скале.
Помня последний шторм со стремительным наводнением, Стефани подстегнула лошадь и от знакомого приступа страха закрыла глаза, поскольку они взбирались все выше и выше. Из-под ног жеребца Райана летели камни, нервная кобыла пугалась и переваливалась с ноги на ногу.
— Чувствую себя горным козлом, — пробурчала Стефани, бросив тревожный взгляд на небо. Смотреть вниз на безопасную равнину она не осмеливалась. — Куда ни лезь, вверх или вниз, — все равно обрыв, пропасть.
— Ты же не хочешь угодить в наводнение? — спросил Райан. Он медленно направлял коня среди груд больших и малых камней.
— Не-ет, — сказала она, но ответ прозвучал не очень убедительно. — Я боюсь высоты! — наконец закричала она, когда Райан сообщил, что она слишком ленива и потому не хочет уходить от наводнения. Она дерзко посмотрела в его удивленное лицо. — Ничего не могу с этим поделать, но боюсь.
— Почему ты не говорила раньше? Господи, женщина, мы до одурения мотались вверх и вниз по горам, а теперь ты говоришь, что боишься высоты? — Он залился смехом. — Ну ты даешь! Ты особенная женщина, Стефани Эшворт.
— Я знаю. — Она с легким вызовом вскинула голову, призывая его забрать назад сомнительный комплимент. Райан согласился и кивнул.
Добравшись до широкой лоджии под навесом, они ослабили у лошадей подпруги и дали им по полной горсти зерна. Возможно, это будет единственный отдых до наступления ночи. В это время года шторма бывают свирепыми и яростными, они с разрушительной силой проносятся по равнинам и горам, но кончаются так же быстро, как налетают.
Стефани скорчившись сидела на твердом полу пещеры, образованной в глинистом сланце, и смотрела поверх края гребня. Гром гремел так, будто скатывалась лавина, молнии прочерчивали небо, и у Стефани зашевелились волосы на затылке. Она задрожала.
— Холодно, Принцесса? — Райан положил руку ей на плечо.
— Нет, мне не холодно. После такой жары ветер — это приятно. — Стефани посмотрела на него, потом снова на море кактусов и люпинов, колыхавшееся внизу. Она сняла шляпу и пальцами разгребла волосы, дергая спутанные узлы.
Как можно было надеяться, что она привлечет его внимание, когда она так выглядит, с отчаянием подумала Стефани. Райан должен думать, что она сама некрасивая женщина на свете. Она была не тщеславна, но в последнее время все чаще думала про свой внешний вид. Стефани с отвращением решила, что похожа на дикобраза. Волосы горчат, нос красный, цвет лица, который раньше был по-модному бледный, теперь превратился в далеко не модный коричневый. Утром она погляделась в спокойную гладь озера и почувствовала повала себя жалкой и несчастной.
