В глаза ударил солнечный свет, и он прищурился.
Дебора и Джудит украли двух лошадей, сбежали ночью, и никто ничего не слышал. Ястреб не верил в это.
Кто-то должен был услышать, но не сделал ничего, чтобы задержать их. Наоборот, радовались, что бледнолицые женщины покидают лагерь, особенно после предсказания шамана. Кто-то окликнул Ястреба, когда он разъяренно метался по лагерю. Это был Желтый Медведь, его младший кузен.
— Твоя женщина сбежала, — сказал он, подходя. Ястреб кивнул.
— Я поеду с тобой ее искать.
— Ее могли забрать инде. Не так-то просто будет ее найти.
— Я попытался пройти по ее следу. После дождя это обычно легко, но их следы затоптало стадо бизонов.
Ястреб поднял голову. Мало ли что могло с ней произойти.
Стихийное движение бизонов всегда опасно, ее могли захватить апачи или кто-то другой. Или команчерос. Он испытывал сильное отвращение к тем, кто торговал и с бледнолицыми, и с команчами, и не доверял им.
— Двух женщин несложно найти, — заверил его Желтый Медведь.
Ястреб взглянул на него:
— Но эти две женщины не знают, куда им идти. Они могут быть где угодно.
— И мы их найдем.
Ястреб с улыбкой кивнул:
— Это будет непросто.
— Но ты не сдашься.
— Нет. Я не успокоюсь, пока не приведу ее обратно в мое жилище. Она пожалеет о том, что натворила.
— Если, конечно, еще жива.
— И если не добралась до форта.
Белый Орел заговорил о более серьезных вещах.
— Если она поднимет по тревоге синие мундиры, наша деревня окажется в опасности.
Ястреб оторвал взгляд от упряжи. В этот момент он приводил ее в порядок и собирался ехать за Деборой.
— Думаешь, она на это способна?
— Возможно, не по своей воле.
Белый Орел затянулся трубкой и мрачно взглянул на сына.
— Кажется, предсказания шамана сбываются.
— Я не забуду, что этот старый канюк помог ей бежать для того лишь, чтобы они подтвердились, — проворчал Ястреб.
— Можно помочь, ничего не предпринимая, — сказал Белый Орел, помолчав.
Ястреб знал, что тот имеет в виду. Притвориться, будто ничего не видишь, все равно, что посадить Дебору на лошадь.
— Со мной едет кузен, — объявил Ястреб. — И еще десять человек.
— Если ее забрали инде, у вас будет шанс увенчать себя славой. — Белый Орел заглянул сыну в глаза. — Если ее забрали синие мундиры, у вас будет возможность умереть.
— Ее надо найти до того, как это произойдет.
— Риск велик, никто не хочет, чтобы наш лагерь смели с лица земли.
Ястреб отвел глаза. Это было предостережение. Если солдаты узнают, что команчи похитили Дебору, они придут в лагерь. И тогда придется покинуть его, чтобы спасти женщин и детей, оставить место, в котором полно пищи и воды. Шаман прав. Своим влечением к бледнолицей женщине он навлек на лагерь беду.
Ветер пел в кронах деревьев. Солнце ярко светило.
Как ни тяжело было Ястребу, он решил покинуть лагерь. И теперь ждал, что скажет отец.
— Как ты знаешь, очень давно, — тихо начал Белый Орел, — я испытывал такое же влечение к женщине, какое испытываешь ты сейчас. Это была твоя мать. Ради нее я подверг риску мое племя. Ты хочешь повторить мою ошибку. Хорошенько подумай, прежде чем принять решение, сын мой.
— Я не следую велению сердца, — заявил Ястреб. — Эта женщина — моя. И она осмелилась сбежать. Опозорила меня. Я найду ее, и она останется со мной навсегда.
Белый Орел, поразмыслив, кивнул:
— Возможно, ты прав. Но мое сердце страдало много лун после того, как твоя мать вернулась к своим. Я не чувствовал, что мне снова улыбается Великий Дух до того момента, когда пришел в лагерь ты. И я понял, что причиной моих страданий была разлука с тобой. Ты научился существовать в обоих мирах, но все еще не нашел собственного пути. Когда ты его найдешь, наши люди тоже найдут способ оставаться свободными.
Мужчины обменялись взглядами. Ни тот, ни другой не испытывали иллюзий по поводу будущего племени команчи, но правда была тяжела.
Дебора и Джудит остановились, чтобы дать лошадям отдых. Вдруг они услышали пронзительный крик и переглянулись.
— Койот, — сказала Дебора, — это всего лишь койот.
— Дай Бог, чтобы ты оказалась права.
Джудит откинула со лба влажную прядь.
— У нас и без того достаточно хлопот. Не хватало еще, чтобы на нас напали волки. Или другие хищники.
Страх, что их обнаружат враги, не покидал их ни на минуту. Прошло уже три дня, Дебора тревожилась, не заблудились ли они.
Казалось, от цивилизации они находятся так же далеко, как и три дня назад. Команчам понадобилось ровно столько, чтобы привести их из асиенды Веласкесов, так что они уже должны были доехать хотя бы до отдаленной фермы.
— Ты уверена, что мы не ходим по кругу? — спросила через некоторое время Джудит.
Она погрузила ноги в мелкую речушку, морщась от острой боли, которую ей причиняли порезы и ушибы.
— Могу поклясться, что уже видела этот холм. Дебора мрачно посмотрела на холм с плоской вершиной:
— Я тоже. Помоги нам Господь, Джудит. Я ни в чем не уверена. У нас почти закончилась еда, а мы не видели никаких признаков цивилизации, и я очень сомневаюсь, что увидим. Мы могли поехать в противоположную сторону. Деревня Ястреба находится за следующим холмом, это я знаю точно.
— Отлично. — Джудит вынула ноги из воды и начала обувать изорванные туфли. — Представляю себе, как он обрадуется твоему возвращению.
Дебору охватили мрачные предчувствия. Что будет, если он их найдет? Из того немногого, что она наблюдала в лагере, она поняла, что мужчины не терпели, когда женщины бунтовали. Перепалки обычно заканчивались капитуляцией женщины. Сопротивление, которое она наблюдала, смягчалось другими, более тонкими формами. Вопиющее неповиновение сурово подавлялось. В этом обществе главными были мужчины, здесь все по большей части зависело от того, насколько хорошо мужчина умеет охотиться и приносить в дом пищу. А еще — воевать.
У Деборы подступил комок к горлу.
— Пора ехать, — сказала она, гоня, прочь мрачные мысли. — Мы никуда не приедем, если будем сидеть на месте.
— Мы и так никуда не приедем, — ответила Джудит, вставая.
— Если я съем еще одну сушеную репу, меня вырвет.
— Это лучше, чем ничего.
— Согласна.
— Мне пришлось вырыть множество этих реп для той злобной ведьмы, так что я могу найти их с закрытыми глазами. Если они кончатся, дай мне пару минут, и я выкопаю еще.
