Глядя теперь на Лору, Кейд криво усмехнулся, представив ее самочувствие после пробуждения. Взгляд его упал на пустую бутылку на полу, закатившуюся под груду мокрых тряпок возле медной лохани. Ему вспомнилось, как он тер мочалкой нежную кожу Лоры и поглаживал ладонями ее интимные места. Однако он прогнал свои мысли прочь, рассудив, что сейчас уже поздно и ему лучше поспать, хотя потом у него вряд ли скоро появится шанс потешить свою похоть: ведь узнав, куда он ее затащил, Лора наверняка рассвирепеет и станет опасна. Кейд улегся рядом с ней на кровати и подумал, что лучше отпустить ее с миром восвояси, пока она сгоряча ему что-нибудь не откусила. Но тут Лора прижалась во сне к нему ягодицами, и мысль о ее освобождении показалась Кейду преждевременной. Он положил руку ей на бедро и тотчас же уснул, убедившись, что пока еще не готов с ней расстаться.
Проснувшись, она даже не сразу сообразила, где находится и кто так громко храпит ей в ухо. Во сне она побывала в своем детстве, в той счастливой поре, когда по утрам ее будила Изабо — милая няня с улыбкой на смуглом лице и любовью в больших и мудрых глазах, которой Лоре теперь так не хватало. Липкий туман дремоты наконец рассеялся, и она поняла, что лежит вовсе не в своей кровати в Новом Орлеане, а Изабо больше уже никогда не разбудит ее рано утром. Бедро Лоры онемело, придавленное тяжелой ногой Кейда Колдуэлла, а воздух в комнате перенасытился зловонным перегаром и мужским потом.
В голове Лоры гудело, во рту ощущался привкус ваты, в горле саднило, а в животе подозрительно урчало. Самым же неприятным было то, что она не могла пошевелиться, не рискуя разбудить Кейда. Лора тяжело вздохнула и тупо уставилась в стену, освещенную бледным светом зари. Ладонь Кейда скользнула по ее бедру, она вздрогнула, поняв, что он проснулся, и хрипло воспротивилась:
— Нет! Даже не мечтай об этом!
— Всегда только «нет», моя прелесть, — пробурчал он. — Когда же ты скажешь мне «да»?
Не дождавшись ответа, он сжал руками ее грудь и прижался к ней своими чреслами. Сопротивляться было бессмысленно, и она пошла на хитрость, заявив, что у нее начались месячные. Он слегка отодвинулся и переспросил:
— В самом деле?
Лора кивнула, устыдившись собственной наивной лжи. Еще несколько месяцев тому назад ей бы и в голову не пришло сказать такое мужчине, а теперь она преспокойно говорит с ним о таких пикантных вещах. Как быстро, однако, произошло ее падение! Как низко она опустилась!
В сумраке рассвета раздавшийся голос Кейда прозвучал особенно зловеще и насмешливо:
— Мне бы тоже стало стыдно, если бы я прибег к такому глупому обману. Могла бы придумать что-нибудь поумнее!
Щеки Лоры вспыхнули, а на глаза навернулись слезы. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Кейд хмыкнул, встал и начал умываться, чтобы переодеться в чистую одежду. Лора тоже молча переоделась, стараясь не глядеть на него, и стала укладывать свои вещи в саквояж.
— Мы отправимся в Остин налегке, так что возьми только самое необходимое, — наконец нарушил молчание Кейд.
— Куда? — спросила Лора, мучительно пытаясь припомнить, где находится названный городок и как далеко от него Новый Орлеан. — Почему бы тебе не отпустить меня сегодня же? — добавила она с мольбой во взгляде.
— Потерпи еще немного, прелесть моя! — с улыбкой ответил Кейд. — И постарайся быть со мной более приветливой.
— И что мне лучше взять с собой в эту чертову дыру под названием Остин? — дрожащим голосом спросила Лора.
— Во-первых, Остин вовсе не дыра, а новая столица Техаса, — поправил ее Кейд. — Прежде город носил название Ватерлоо, но недавно его переименовали в честь Стивена Остина, доблестного героя и одного из основателей свободного Техаса. Можешь взять с собой несколько платьев и других необходимых предметов туалета. Нам предстоит проделать нелегкое и опасное путешествие через территорию, населенную недружелюбными индейцами. Поэтому лучше не брать с собой весь багаж.
— Как мило с твоей стороны подвергать мою жизнь риску! — побледнела Лора.
— Не будем терять время на пустые разговоры, нам лучше поторопиться, малышка, — посуровел Кейд. — И не вздумай кричать и сопротивляться! Я сегодня не в духе и могу расквасить твой милый носик.
Лора закусила губу, пошвыряла вещи в кожаную сумку и молча вышла из номера, готовая к худшему.
Глава 18
Унылый ландшафт, постоянная жара и красная пыль, пропитавшая не только одежду, но и кожу Лоры, в скором времени вызвали у нее стойкое отвращение к Техасу. Напрасно она пыталась разглядеть на горизонте зеленую рощицу или хотя бы одинокий кустик. Повсюду были только растрескавшаяся под солнцем сухая земля да голые камни. Казалось, что их путешествию по пустыне не будет конца и до самой смерти ей суждено любоваться лишь задом мерина Кейда.
Их сопровождали двое суровых сухопарых мужчин, время от времени бросавших в сторону Лоры изучающие взгляды. Очевидно, они удивлялись странным отношениям парочки между собой и гадали, по своей ли воле она разделяет с ним все тяготы изнурительного перехода. Лора предполагала, что ее наряд из одеяла, угрюмое молчание и редкие язвительные замечания наводили их на подозрение, что она вовсе не любовница Кейда, а его пленница. Но обратиться к кому-то из них с просьбой помочь ей добраться до Нового Орлеана она не решалась.
Кусая пересохшие губы, Лора обдумывала план побега. Она чувствовала, что не перенесет всех невзгод, на которые обрел ее Кейд, и с каждым часом ненавидела его все сильнее. Всякий раз, когда она окидывала тоскливым взглядом окружающее пространство, у нее возникал вопрос: за что он полюбил Техас? Что хорошего он нашел в нем, населенном грубыми и надменными людьми? Быть может, этот край потому и мил его черствому сердцу, что он ощущает здесь себя своим среди бунтарей и авантюристов? Лора презирала населяющий его подлый сброд и втайне усмехалась, слушая по ночам разговоры своих спутников. Ей не верилось, что Техас когда-нибудь войдет в Соединенные Штаты Америки, и не хотелось даже думать о новой кровавой войне с Мексикой. Однажды она не выдержала и выразила свое мнение вслух. Кейд обернулся и живо спросил:
— Неужели? И ты можешь обосновать свои суждения?
Уверенная в своей правоте, Лора не задумываясь ответила:
— Разумеется, могу! Во-первых, общеизвестно, что во время битвы при Сан-Хасинто в отряде мексиканского генерала Санта-Ана насчитывалось значительно больше бойцов, чем в подразделениях техасцев. Поэтому я не верю слухам о том, что республиканцы одержали тогда решающую победу. А во-вторых, говорят, что защитникам крепости Аламо была предоставлена возможность сдаться, но они ею не воспользовались. Так что они сами виноваты в своей гибели. Обвинения мексиканцев в жестокости беспочвенны.
Кейд поджал губы и поинтересовался, сверля ее пронзительным взглядом прищуренных глаз:
— Откуда у тебя такие сведения?
— Из газет. А кроме того, мне кое-что рассказывал мой дядя, у которого в американском посольстве много друзей.
