— Я тоже! — Пантера ходила вокруг них, рыча то на часовых, то на Лилана. — А вы лучше приготовьтесь, по судну будут стрелять. Вызволить его, где бы он ни находился, потруднее, чем просто захватить с собой как купленное платье.
Микаэла прошла в сопровождении Раджин между часовыми, села в карету и захлопнула дверцу. Часовой махнул Лилану, чтобы тот возвращался на корабль, но рулевой продолжал смотреть на удаляющуюся роскошную карету. Она выглядит так необычно. Черная шляпа с вуалью, изящное платье, воротник и рукава украшены вышитыми кельтскими символами. Она была груба, но в общем-то права. Их отношения с Рейном не его дело.
Он приготовится к отплытию. Дюжина солдат не помешает им выйти в открытое море. Не получая известий от Рейна, не зная, что случилось с капитаном и где он находится, Лилан был практически здесь на привязи. Корабль разоружили, оставив только пушки, но без ядер они бесполезны.
Часовой ткнул его в спину, и Лилан резко обернулся, схватив рукой ствол.
— Опусти ружье, щенок, — сказал он, выпустил ружье и поднялся на палубу. Теперь дело за ней.
Карета остановилась, но Микаэла продолжала смотреть в окно.
— Это ваши люди. Откройте дверцу.
Темпл подчинился, и два темнокожих матроса проскользнули внутрь, со страхом уставившись на пантеру.
— У нас мало времени, джентльмены. Удалось что-нибудь узнать?
— Ничего определенного. Слуги напуганы. Но человек, он кормит солдат, говорил, что ему велели отнести простую еду в штаб-квартиру.
— Не в камеры рядом с казармами?
Марокканец покачал головой, взгляд у него был виноватый. Микаэла прикусила губу. Проклятие, в казармы она бы проникла, но штаб-квартира… Дом командующего гарнизоном. Киплер, молодой капитан из ее детства, был довольно нудным человеком, делающим все по инструкции. Может, годы смягчили его? И почему Рейн находится в штабе? Видимо, хотят скрыть, что у них есть заключенный.
— Вы узнали, почему они держат пленника в доме?
— Мадам, в дом командира попасть невозможно. Он сильно укреплен.
Она окинула взглядам четверых мужчин.
— Займите место на запятках кареты. Оружие есть? — Все кивнули. — Прекрасно. Мы едем к командиру гарнизона.
— Микаэла… — начал Темпл.
— Не спорьте со мной. Британских офицеров я знаю так же хорошо, как вы знаете море и голубок. — Он слегка покраснел. — Внутрь я могу войти, но меня больше волнует, как оттуда выйти.
— Боже правый, неужели вы намерены идти туда без охраны?
— Он не посмеет тронуть меня, Темпл. Поверьте. Он пресмыкается перед сильными мира сего.
Микаэла солгала. Просто ей необходимо добраться до Рейна, ибо ее не покидало ощущение, что настал критический момент.
— А как вы собираетесь объяснить, что знаете о пленнике?
— Что-нибудь придумаю. Если он не пленник, то беспокоиться не о чем. Обычный вопрос вреда не принесет. Никому не известно, что мы женаты.
Если Киплер действительно отец Рейна, то он выбрал жестокий способ проявления отцовской любви к вновь обретенному наследнику.
По ее жесту марокканцы вышли, карета осела, когда они влезли на запятки.
Раджин, чувствуя возбужденное состояние хозяйки, зарычала. Микаэла похлопала по сиденью рядом с собой, пантера вскочила и сунула морду ей под мышку, чтобы ее почесали за ухом.
— Я ревную, дорогая. Мне казалось, что меня ты любишь больше. — Темпл подставил ей щеку, но Раджин перевернулась на спину, и Микаэла погладила ей брюхо.
— Женское непостоянство, — пробормотал он, потом уже серьезно добавил: — Киплер законченный мерзавец. Он порет своих людей за малейшее нарушение дисциплины.
Микаэла невольно вздрогнула. Нет, она не поможет Рейну, если начнет биться в истерике.
— Сначала мы найдем его, а затем посмотрим на его состояние.
Карета остановилась. Микаэла оглядела дом: обнесенная стеной вилла, кругом расставлены часовые.
— Возьмите одного человека и осмотритесь. Возможно, сзади тоже есть вход. Где-то должны быть ворота для экипажей, — сказала она Темплу, засовывая пистолет в карман.
Потом вытащила из сумочки кинжал, спрятала за корсаж, протянула второй пистолет Кабаи. Араб сунул его за пояс, рядом с кривой турецкой саблей.
Микаэла, не обращая внимания на усмешку Темпла, поправила лиф, опустила на лицо вуаль и вышла из кареты. Она надеялась, что три года лицедейства сослужат хорошую службу.
Кабаи и Раджин последовали за ней.
— Я же сказал, чтобы меня не беспокоили, Халим! — рявкнул Киплер молодому человеку в тюрбане.
— К вам посетитель, сэр.
Полковник нахмурился, заметив, что юноша продолжает оглядываться. Нервный мальчишка.
— Ну, кто там?
— Женщина. Она англичанка, сэр. «Кэтрин», — подумал он, вставая из-за стола.
— Подожди минуту, а затем пригласи ее.
Киплер оправил мундир, зачесал назад седеющие волосы, подкрутил усы и повернулся к Халиму, который, широко распахнув обе створки двери, отступил, чтобы пропустить даму.
Фрэнсис Киплер был потрясен, если не сказать больше, когда в комнату грациозно скользнула женщина, шурша черным шелком. При виде сопровождающей ее черной пантеры он попятился, а огромный араб у нее за спиной вообще лишил его дара речи.
Дама присела в реверансе. Лицо скрыто кружевной вуалью, падающей на обнаженные плечи и великолепную грудь. «Определенно не Кэтрин», — подумал он, чувствуя приятное волнение в крови. Она молча наклонила голову в сторону Халима. Полковник отпустил слугу, и когда дверь закрылась, дама протянула ему руку.
— Мадам, — произнес Киплер, целуя ей пальцы. Молчание дамы было интригующим, и ему хотелось услышать ее голос. — Командир полка легкой кавалерии Фрэнсис Киплер, ваш покорный слуга.
— Надеюсь. — Хрипловатый голос поразил его в самое сердце. — Извините, что прервала вашу трапезу. — Она ловко высвободила руку и жестом указала на стол.
— Ерунда. Не желаете присоединиться ко мне? — Она покачала головой, распространяя запах духов. Пряных, экзотических. Черт возьми, он еще ни разу не был так очарован женщиной. — Чем могу быть вам полезен, мадам?
— Мисс, сэр. Я не задержу вас, полковник. Я пришла ради своего дяди. — Она медленно развязала концы вуали. Киплер с интересом наблюдал, как скользит по ее плечам черное кружево, и даже не заметил, что пантера встала между ними. Женщина что-то прошептала ей на хинди, и громадная кошка улеглась возле ног хозяйки, не сводя с полковника золотисто-зеленых глаз и заставляя его нервничать.
— Вашего дяди?
— Да, и моего отца. — Дама откинула вуаль.
