Он помог ей подняться с земли. Несмотря на то что до этого женщина полола грядку с луком и была вся в пыли, от нее исходил еле уловимый приятный запах травы. Джо мог похвастаться своей наблюдательностью, ведь слишком часто в его жизни такие, казалось бы, незначительные детали играли решающую роль.
Поднявшись, она качнулась и прислонилась к нему. Он не отстранился. Но буквально через секунду она уже твердо стояла на ногах, а Джо сделал шаг назад. С врагом следует быть на расстоянии. Слишком дружеские отношения могут лишь помешать делу, которое уже не казалось Джо таким простым, как вначале.
— Все в порядке? Голова не кружится, не тошнит?
— Нет. Все хорошо. Вот только спина. Сзади… — Она потерла рукой поясницу, и вдруг в ее глазах появился испуг. Джо внимательно наблюдал за ней, надеясь заметить какой-нибудь признак… вины, а может быть, стыда или страха. Убегать от него она не собиралась. Это точно. В данном положении далеко не убежишь.
— В чем дело? — спросил Джо, прищурившись.
— Я вся промокла. О Боже, что-то случилось! — Глаза ее округлились, и Джо впервые увидел, какого они цвета. Серые с зеленоватым оттенком. Как испанский мох после дождя.
— Судорога? Спазма? Где? В ноге? В спине? — (Только не схватки. Боже праведный, только не схватки. Повремени с родами… Сейчас мне совсем не до них! — взмолился Джо.)
— Я насквозь промокла и… О-о! Все еще продолжается!
Джо задохнулся.
— У вас отходят воды.
— Воды?
— Да, воды. Вы что же, ничего не знаете?
— Если вы имеете в виду роды, то я, по правде говоря, рожаю в первый раз. Я посещала занятия в школе будущих матерей, читала о том, чего следует ожидать… Но… о!.. но все это теория!
— На практике же мы должны сейчас зайти в дом, — спокойно сказал Джо, решив, что надо начать действовать.
Она застонала. Джо сомневался, что ей действительно было больно. Она всего лишь испугалась. Хотя как он может так думать? У него ведь никогда не было ребенка.
— Вы в состоянии идти? Если вам трудно, то я мог бы донести вас. Но в подобной ситуации женщине полезно ходить пешком.
Джо надеялся, что она с ним согласится. Он явно переоценил свои возможности, несмотря на то что был достаточно силен и что за свои тридцать восемь с половиной лет ему пришлось испытать многое. Не дай Бог упасть вместе с ней здесь же между грядок! Не стоит так испытывать судьбу.
Они благополучно добрались до дома.
— Перед тем как отправиться в больницу, мне бы хотелось принять душ. Побудьте у двери ванной на случай, если вы мне понадобитесь. — У нее были приятные тонкие черты лица. Но, взглянув на ее подбородок, Джо понял, что ему будет не так-то просто заставить ее сознаться в содеянном.
— Вы уверены, что душ вам необходим? — спросил Джо, оглядываясь вокруг в надежде, что женщина была настолько глупа, что оставила вазу на видном месте. Его бабушка всегда выставляла ее напоказ. Правда, ваза была ее собственностью.
— Я прекрасно себя чувствую. Ничего не болит. Я давно не чувствовала себя так хорошо.
— Это эйфория.
— Что? — спросила она и, не дожидаясь ответа, пошла по коридору.
— Трех минут вам хватит? — Джо пошел за ней.
— Нет. Мне нужно вымыть волосы. Дайте мне пять минут.
— Леди, не я здесь распоряжаюсь временем. Если с вами что-то произойдет прямо в ванной, кроме меня, вам помочь некому. А у меня больное колено, поэтому советую вам подумать.
Она сверкнула глазами. Да так, что он забыл о ее огромном животе, грязных и пахнущих луком руках. Забыл о том, что она пыталась сбыть принадлежавшую его бабушке вазу стоимостью в восемнадцать тысяч долларов.
Эйфория. К тому времени, когда он очнулся, она уже скрылась за дверью ванной. Джо услышал, как она что-то напевает. Ему показалось, что это была колыбельная.
— Вы не принесете мне лосьон? Бутылочка стоит на туалетном столике. Вторая дверь налево, — вдруг услышал Джо сквозь шум воды.
Попав в ее спальню, Джо быстрым взглядом окинул комнату. Так, на всякий случай. В конце концов, у него была определенная цель.
* * *
Семь часов спустя Джо допивал пятую чашку черного кофе (сам не зная, почему он это делает), когда в комнату для посетителей вошла медсестра.
— Вы Джо?
Он поднялся.
— Она родила?
— Еще нет. Она звала вас.
Джо решил, что сейчас не время расспрашивать Софи о вазе. Пусть она родит, переведет дыхание, а уж потом он займется делом. У него не было выбора. Он вспомнил, как, еще у нее в доме, попытался спросить, слышала ли она когда-нибудь о вазе Чен Лунг, и она ответила (вероятно, обезумев от боли), что это название напомнило ей о ее золотой рыбке, которую надо было покормить.
Ох уж эти женщины! Ненормальные. А беременные и того хуже. Поняв, что ждать от нее вразумительного ответа бесполезно, Джо спросил, не нужно ли кому-нибудь позвонить.
Она попросила вызвать такси, решив, что лучше отправиться в больницу, чем ждать дома до последней минуты.
Схватки тем временем участились, и Джо, не долго думая, помог ей сесть в его машину и отвез в больницу.
После того как ее поместили в палату и закончился врачебный осмотр, Джо сел на стул рядом с ее кроватью и они стали ждать. Немного поговорили о ее золотой рыбке по имени Даррил. О погоде. О том, что было жарко и ее грядкам нужен дождь. Потом схватки усилились, и она до боли сжимала его руку. Ах, если бы он мог чем-нибудь еще помочь ей!
Конечно, это не его дело. Но она не должна была оставаться одна в такую минуту. А рядом с ней, кроме него, никого больше не оказалось.
— Теперь уже скоро, — успокаивал Джо, надеясь, что так и будет. Он и сам уже был без сил.
— Мне кажется… я забыла… закрыть заднюю дверь, — сказала она, стиснув зубы.
— Я все проверил. Она закрыта. — У нее были красивые зубы. Белые и ровные. Джо старался убедить себя, что она, вполне вероятно, не участвовала в деле, связанном с кражей коллекции. Сейчас, в этом больничном одеянии, несмотря на несколько морщинок в уголках глаз и еще несколько на лбу, она была похожа больше на ребенка, чем на женщину, готовую вот-вот стать матерью.
В ходе своего расследования Джо пришлось разговаривать со многими обманутыми женщинами. И все они рассказывали о негодяе, который соблазнял их, обещая жениться, потом просто обкрадывал и исчезал, разбивая сердца и оставляя женщин ни с чем.
У мисс Байяр до сих пор была нефритовая ваза из коллекции мистера Дана, которая девять лет назад, в год смерти владельца, оценивалась в полтора миллиона долларов. Сейчас, вероятно, эта коллекция стоила гораздо больше. И если эта женщина испытывала к тому негодяю недобрые чувства, то она их умело скрывала.
