Дом — это дом, а не витрина, рассуждал он. В нем ничего не должно быть напоказ. Да, вполне вероятно, что в мойке осталось несколько немытых тарелок. Ну и что? Что с того, если мисс О'Мэлли станет не по себе от его дома, если ей придется не по душе его образ жизни? Черт возьми! О каком образе жизни могла идти речь, если его жизнь непредсказуема и полна опасности? Сейчас ему предстояло решить, что делать с этой жизнью дальше: продолжать жить по-прежнему или начать все сначала.
Максимум три дня, сказал себе Курт, увидев машину Лили, сворачивавшую с шоссе направо. За три дня они должны просмотреть все бумаги. Лили должна сделать все необходимые записи и уехать. Курт дождался, когда Лили вышла из машины, и только потом вылез из своего грузовика. Да, ему не следовало все это время сидеть в машине. Если бы, ожидая Лили, он ходил, можно было бы избежать судорог в ногах. Но Курт никогда не думал о том, что приносит его здоровью пользу, а что вред.
— Надеюсь, вы меня не слишком долго ждали, — сказала Лили.
— Нет-нет, — уверил ее Курт, любуясь линией ее скул и длинной шеей, высвеченными солнцем. Вообще-то эта женщина не была красавицей. Слишком высокий лоб, горделиво вздернутый нос, слишком резко очерченные скулы. Лицо аристократки, промелькнуло в голове Курта. Он впервые задумался о происхождении мисс О'Мэлли.
— Давайте продолжим путь, — сказала Лили, расправив плечи. — Жду не дождусь оказаться в доме Бесс, проникнуться его атмосферой.
— Да, дом сохранился в своем первозданном виде. Но при этом не надо забывать, что на острове с тех давних времен многое изменилось. Во-первых, в здешних местах появилось множество туристов. Построены дорога и мост. Залив привлекает серфингистов и рыбаков. — Курт кивнул в сторону залива, забитого лодками и суденышками всех мастей. — Посмотрите-ка, они даже передвинули маяк.
Лили кивнула. Курт понял, что она старается запомнить увиденное и дать всему свою оценку.
Курту хотелось как можно скорее оказаться дома, под собственной крышей, раскрыть окна и двери и выспаться в собственной постели. Две ночи, проведенные в душном мотеле, были настоящим испытанием. Поесть тоже было бы неплохо, подумал Курт. Питался он довольно хорошо, но, тем не менее ему хотелось самому научиться готовить что-нибудь еще, кроме яичницы с беконом. Видимо, нелюбовь к домашнему хозяйству он унаследовал от матери, которая была никудышной хозяйкой. Вероятно, это было одной из причин развода родителей.
Ожидая появления машины Лили, Курт думал о причинах, заставивших его отправиться в столь далекий путь ради бумаг, сохранивших историю его семьи. Для человека, не имевшего собственного пристанища и жившего как перекатиполе со времени окончания школы, подобный шаг был неожиданным поворотом в жизни. Курт неожиданно для самого себя стал владельцем дома. Он сравнивал себя с кораблем, вставшим на якорь. Прислонившись к накалившейся от жары металлической двери грузовика, наслаждаясь солнышком и вдыхая соленый воздух, он решил, что не стоит так расслабляться. До добра это не доведет. Если так пойдет и дальше, то очень скоро он станет выращивать цветы на подоконниках и повесит шторы на окна.
Вдохнув чистый соленый воздух, Курт увидел, как пара белых цапель грациозно взмыла вверх. Он перевел взгляд и, подумав о Лили, тут же вспомнил ее грациозную походку, приводившую его в восторг. Ее движения были необыкновенно изящны. Она выглядела хрупкой, женственной и стойкой одновременно.
Черт возьми, недоумевал Курт. Похоже, эта женщина сумела увлечь его, и он не сопротивлялся. Наоборот, он вез ее в свой дом. Да! Видно, правы были врачи, когда говорили, что ему еще рано выписываться из госпиталя.
Не начинай того, что не сможешь закончить, Пауэрс, напомнил себе Курт.
Их путь лежал на юг, и вскоре они свернули на подъездную дорожку к дому. Курт припарковал свой грузовик на песке, оставив узкую полоску из известняка для автомобиля Лили. На своей игрушечной машине она просто не смогла бы проехать по песку. Выйдя из грузовика, Курт остановился и окинул взглядом уже привычный для него пейзаж: дом, хозяйственные постройки, кладбище и то, что осталось от старой пристани на болотистом берегу Памлико-Саунд.
Дом, выстроенный на выбранном наугад месте, когда-то сверкал на солнце краской. Непогода и время сделали свое дело: от былой красоты не осталось и следа. От когда-то окружавшего дом забора остались лишь отдельные секции. С нескольких столбиков свисали заржавевшие куски колючей проволоки.
Черт, выругался про себя Курт. Но, в конце концов, он не обещал мисс О'Мэлли райских кущ.
— Это выглядит… интересно.
Лили подошла неслышно сзади и застала Курта врасплох. Да! Он явно потерял бдительность. Можно уйти в отставку, сказал себе Курт, но не стоит забывать то, чему тебя учили.
— Я отнесу ваши вещи в дом, — сказал он. — Коробки могут подождать. Я отнесу их позже.
Внутри дома было не лучше, чем снаружи. Курт подумал, не отсырела ли постель в комнате для гостей. Когда он приехал сюда в первый раз, в доме пахло сыростью, мышами и плесенью, что было неудивительно. Ведь дом пустовал несколько лет. Не сумев открыть дверь ключом, Курт отправился в Эйвовы — ближайшую деревню, чтобы навести справки. Там он нашел старого приятеля отца, который сообщил ему, что вставил в дверь новый замок, так как в дом несколько раз залезали воры и полностью опустошили его.
И вот теперь среди всей этой разрухи стояла элегантная и привлекательная женщина, которая явно не вписывалась в окружающую обстановку. Но гостья, тем не менее старалась изо всех сил не подавать вида, что разочарована.
— Здесь неподалеку есть вполне приличный мотель, — сказал Курт. — Я могу позвонить и узнать, есть ли там свободные места, — предложил он с надеждой в голосе.
— Не надо, спасибо. Все хорошо. Я уверена, что Бесс никогда не останавливалась в мотелях. — Лили улыбнулась, и Курт, сам того не замечая, улыбнулся в ответ, но тут же одернул себя и предложил Лили пройти в комнату для гостей.
— Комнату нужно проветрить. На полке в шкафу лежит постельное белье. Я приготовлю вам постель.
— Спасибо, но я справлюсь сама.
Курт облегченно вздохнул. Его спина ныла, и он понимал, что не смог бы ни согнуться, ни разогнуться, если бы пришлось стелить постель. Ну и местечко, ужаснувшись, произнес про себя Курт, окинув взглядом комнату. Кровать осела и покосилась, чехол матраца весь в пятнах, а сам матрац похож на мешок с картофелем. У стены стоял туалетный столик на трех ножках. Ни один из его пяти ящиков не выдвигался. Некоторое время назад Курт уже пробовал их выдвинуть, но безуспешно. Задерживаться в этом доме он не собирался, класть в эти ящики было нечего, поэтому он оставил свои попытки. К тому же ему не хотелось нарушать привычную жизнь мышей, наверняка там обосновавшихся. Единственный стул, когда-то полированный, сейчас был весь в каких-то белых пятнах. Комната выглядела уродливой, как, впрочем, и весь дом. Взглянув на Лили, стоявшую в черных брюках и белой шелковой рубашке посреди этого бедлама, Курт остро почувствовал всю тусклость, унылость и тоскливость своей жизни.
