— Тогда почему ты плачешь?
— Потому что это было великолепно… — выдохнула она. — Правда?
— Ты превзошла все мои ожидания, — улыбнулся Грей, нежно целуя ее в висок. — Я всегда знал, что секс с тобой будет особенным.
Это замечание немало удивило ее.
— Разве мы не занимались любовью раньше?
— Поверь мне, Рыжая, такого между нами еще не было, — уклончиво ответил Грей.
— Ты — единственный человек, который связывает меня с тем, чего я не помню.
— Не думай об этом, дорогая. То, что мы пережили сегодня, дорогого стоит. И это что-то значит.
— Может быть, то, что мы любим друг друга? — предположила она.
В своих чувствах Шелби никогда не сомневалась. Но Грей мог испытывать к ней нечто совсем иное.
В его глазах промелькнуло странное выражение.
— Возможно, — согласился он.
— Так мы влюблены?
— А ты сама как думаешь? — поинтересовался Грей.
— Не припоминаю, чтобы когда-нибудь ты отвечал вопросом на вопрос. Знаешь, как это называется?
— Понятия не имею.
— Ты не хотел отвечать на мой вопрос и предпочел проигнорировать его! — разозлилась Шелби.
— Именно, — не стал спорить Грей, что еще больше разгневало девушку.
— Хорошо! Значит, мы не влюблены. И ты не хочешь говорить мне об этом, чтобы не ранить мои чувства. Ты хочешь, чтобы я сама все вспомнила. Правильно?
— Совсем нет.
Сердце Шелби дрогнуло. Что же происходит? Боже, ну почему… почему я совсем ничего не помню? — спрашивала она себя. И почему он так говорит? Может…
— Ты… — начала она сбивчиво, но замолчала, поскольку горло у нее пересохло. — Хочешь сказать, мы любим друг друга?
— Не совсем так. Честнее предположить, что только один из нас любит другого.
Что-то оборвалось внутри нее. Неужели он знает, что я влюблена в него? — заволновалась она.
— В смысле?..
— Я люблю тебя, — глядя ей прямо в глаза, признался Грей.
— Правда? — пролепетала Шелби, пораженная услышанным.
— Как и то, что меня зовут Грей Комптон. Я люблю тебя, Шелби Грир. Люблю больше жизни. Остается только надеяться, что ты испытываешь ко мне то же самое.
Посмотрев на него, Шелби поняла, что он не шутит. Сердце ее наполнилось радостью. Ведь только что сбылась ее мечта. Она улыбнулась и обвила его шею руками.
— Но я люблю тебя, Грей! И всегда любила!
Теперь настала его очередь удивляться:
— Всегда? Что это значит?
— Да, всегда! — смеясь, ответила девушка.
— Ммм… Насколько я помню, совсем недавно ты презирала меня, — напомнил он.
— Но даже тогда, ненавидя, я все равно любила тебя.
— Ни за что бы не догадался, — улыбнулся Грей. — Напомни мне, чтобы я никогда не играл с тобой в покер, — добавил он, проводя рукой по ее обнаженному бедру.
— Если будете продолжать в том же духе, мистер, я за себя не отвечаю, — выдохнула она, чувствуя новый прилив желания.
Грей притянул Шелби к себе и завладел ее губами. Страсть вспыхнула в них с новой силой. Они занимались любовью снова и снова, словно никак не могли насытиться друг другом.
А когда они, обессиленные, наконец оторвались друг от друга, день начал уже клониться к вечеру.
— Тебе понравилось? — прошептал Грей, немного придя в себя.
— Потрясающе… — отозвалась Шелби, справившись с дыханием. — Я не могу пошевелиться. Ты должен предупредить министерство здравоохранения. Чрезмерный секс с тобой может кого угодно лишить сил. И очень надолго.
Смеясь, Грей встал и помог ей подняться.
— Я бы остался здесь с тобой навсегда, но скоро похолодает. Думаю, нам лучше вернуться домой.
Они оделись, собрали вещи и спустились к подножию горы, туда, где оставили машину.
— Тебя стоило ждать, Рыжая, — произнес Грей, когда они ехали домой. — Ни о чем не жалеешь?
— Какие могут быть сожаления, ведь я люблю тебя, — счастливо улыбнулась Шелби.
— Я тоже люблю тебя. Помни об этом.
— Почему ты так говоришь? — удивилась она.
— Никто не знает, что ждет нас впереди, — вздохнул Грей.
Больше они не произнесли ни слова. Каждый думал о своем. Шелби была совершенно сбита с толку этим странным коротким разговором.
Уже лежа в постели, Шелби еще долго размышляла над тем, почему Грей так повел себя. Но она знала одно: они любят друг друга, и это главное. Впервые за долгое время будущее не пугало ее. Она обняла любимого и тут же заснула.
Глава десятая
Следующие несколько дней пролетели незаметно. Шелби и Грей, казалось, не замечали ничего вокруг. Они наслаждались отдыхом и друг другом. Иногда Шелби даже хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все это реальность, а не прекрасный сон. Она была так счастлива! Ей казалось, что она парит над землей. Да и Грей, похоже, испытывал то же самое. Дни проходили в счастливом единении душ, а ночи — в страстном сплетении тел.
Было в их союзе что-то, чего Шелби никогда не замечала раньше. Но оба они знали, что причина тому — их любовь друг к другу. Любовь придавала их словам и поступкам какой-то особенный оттенок. Это невозможно было объяснить словами, да они и не пытались. Им достаточно было знать, что их чувства сильны, как никогда. А главное, эти чувства взаимны. Жизнь никогда не казалась влюбленным столь прекрасной, как в те дни, когда они полностью принадлежали друг другу.
Но однажды им пришлось на время расстаться. В доме кончились продукты, и Грей отправился в город за покупками. Он уговаривал Шелби поехать с ним, но она решила заняться стиркой и уборкой. Помимо еды у них почти не осталось чистой одежды. Они были настолько поглощены эмоциями, что не задумывались о быте.
Шелби проводила Грея до машины и подождала, пока он не скрылся из виду. Потом вошла в дом, собрала грязное белье и забросила его в стиральную машину. Улыбаясь, поднялась наверх, чтобы сменить постельное белье и посмотреть, не забыла ли она чего-нибудь. На стуле висело полотенце и кое-что из одежды Грея. Шелби сгребла все это и направилась было в ванную, как вдруг что-то шлепнулось на пол. Она с любопытством посмотрела вниз. Перед ней, прямо под ногами, лежал бумажник Грея.
Как же он будет расплачиваться за продукты?
Шелби положила вещи на кровать и подняла кожаный бумажник. Он был открыт. Она не привыкла копаться в чужих вещах, поэтому сразу закрыла его, но он снова открылся. Шелби внимательно осмотрела все отделения и обнаружила причину. Внутри лежал платок, испачканный губной помадой! Девушка хотела отложить бумажник в сторону, но любопытство все же взяло верх.
