— Они говорят, что я могу делать передачу… здесь?
Дженетт кивнула.
— Да, но я сказала, что ты в этом не заинтересована, что хочешь уехать из города…
Стефани удалось-таки отодрать ноги от ковра, к которому они приросли, и проковылять к столу. Она вцепилась в его край, чтобы не упасть.
— Перезвони им! — завопила она. — Перезвони им сейчас же! Я не хочу уезжать из Стон-вилла! Я хочу остаться здесь! Только этого я и хочу…
Дженетт усмехнулась, и Стефани вдруг поняла, что происходит. Положив очки на стол, начальница нажала кнопку на интеркоме и произнесла:
— Шеррил, ты держишь тот звонок, о котором я тебя просила?
— Да, он на третьей линии, — ответила секретарша. — Я предупредила, что это потребует некоторого времени, но парень настаивал, чтобы я его не отсоединяла. Сказал, что это очень важно и он подождет.
Дженетт взглянула на Стефани и улыбнулась.
— Тогда я сейчас поговорю с ним. Думаю, мы уже готовы.
Эвелин Сюзан Арчер, возвышающаяся над столом шерифа, свирепо взирала на мир. Отчасти ее взгляд был направлен на Фрэнка, но в основном предназначался сидящему рядом с ним Мартину. Сверкание светло-голубых глаз придавало еще большую убедительность читающейся в них угрозе.
— Она мне обещала, — сказала Эвелин Сюзан с протяжным южным акцентом, который стал еще заметнее. — Стефани говорила мне, что я стану звездой радиоэфира. Но когда я услышала тот мерзкий первый звонок… разве могла я остаться там, терпя подобное унижение?
Слово «унижение» в ее исполнении имело больше ударений, чем Мартин мог сосчитать.
— А вы не думали, что эту ситуацию можно было разрешить каким-нибудь другим способом? — примирительным тоном спросил Фрэнк.
— Например? — с негодованием выпалила Эвелин Сюзан. — Я не желаю выслушивать похабщину!
Ее губы искривились, и Мартин, присмотревшись к ним внимательнее, узнал оттенок помады. Такой же была написана часть приходивших Стефани ругательных записок.
— Что ж, Эвелин Сюзан, теперь я должен что-то предпринять в связи с этим. Не могу же я просто смотреть, как вы разгуливаете повсюду, бросая камни в окна, кромсая шины на чужих машинах и поджигая деревья во дворах честных налогоплательщиков. Я уж не говорю о шоколаде и автомобильной аварии.
— Я даже не ехала по ее полосе, — фыркнула она-. — Я вовремя вильнула в сторону. С какой стати мне портить мой новый «крайслер»! И я сама позвонила этим старым калошам из пожарной бригады сразу же после того, как подожгла банку с жиром.
— А шоколад?
Она улыбнулась и поправила причудливую копну на голове.
— Но я ведь здорово его накачала — никто даже не заметил! Если бы те два парня не были такими жадными, их бы не стошнило. Я вовсе не пыталась убить ее. Боже упаси! Просто хотела преподать ей урок — вот и все!
— Да, но то, что вы сделали, противозаконно. Я должен привлечь вас к суду — по меньшей мере за злостное хулиганство.
Светло-голубые глаза испуганно округлились.
— Меня посадят в тюрьму?
— Это будет зависеть от судьи.
— Но я не могу сесть в тюрьму. На следующей неделе я должна готовить для двух свадеб и крестин ребенка.
Фрэнк бросил взгляд на Мартина, едва удерживаясь от улыбки.
— Думаю, сначала нам нужно во всем разобраться, а потом…
Шериф смеясь покачал головой, когда женщина спустя несколько минут уехала, взметнув тучу пыли, почти скрывшую ее белый «крайслер».
— Ты ей веришь? — спросил он у Мартина. Поднявшись со стула, Фрэнк похлопал друга по руке. — Отличная детективная работа, Эббот! Должен сказать, меня она одурачила. Я рад, что ты уловил этот кулинарный оттенок в деле.
— Да-да… — мрачно проговорил Мартин. — А я рад, что смог чем-то помочь.
Фрэнк с пониманием посмотрел на него.
— Жаль, что ты с такой же легкостью не можешь разобраться в твоей личной жизни. Мартин поднял взгляд.
— Это настолько заметно?
— Боюсь, что так, приятель. Тебе бы лучше поскорее что-нибудь предпринять, иначе твое разбитое сердце истечет кровью.
— Я ничего не могу предпринять. Стефани уезжает из города. Ее ждет хорошая работа, и я не хочу оказаться тем, кто препятствует ей в этом.
— Почему, черт возьми?
Мартин с недоверием посмотрел на друга.
— Я просто не имею права помешать ей сделать то, к чему она всегда стремилась! Она возненавидит меня за это!
Фрэнк покачал головой.
— Может быть, ты и отличный полицейский репортер, но ты самый тупой сукин сын, которого мне приходилось встречать, Эббот. Ступай разыщи Стефани и скажи ей, что не хочешь, чтобы она уезжала. А там вы уж как-нибудь разберетесь.
Стефани пыталась дозвониться Мартину пять раз, но в рыбачьем домике никто не подходил к телефону. Ей хотелось прыгнуть в машину и броситься на его поиски, чтобы сообщить новость, но это было невозможно, поскольку через пять минут начиналась передача. Она едва успела влететь в кабину, надела наушники и, задыхаясь, придвинула к себе микрофон.
— Доброе утро, Стонвилл. Сегодняшняя тема… — Она взглянула на листок бумаги, который держала в руке, и поморщилась. Саманта пожала плечами, словно говоря, что сделала все, что могла. — Хмм, сегодняшняя тема: «Секс в необычных местах — нормально ли это?» Звоните нам и сообщайте о самых экзотических местах, в которых вам приходилось заниматься сексом. — Она потянулась к красной кнопке. — Но сначала послушаем сообщение от нашего нового спонсора — кофейного магазина Переса. Хотите взбодриться перед ответственным свиданием? Вам очень важно не заснуть, когда вы умираете от скуки? Заверните в магазин Переса, и через минуту вы уже будете прыгать…
Пошел обычный блок рекламы, и Стефани нажала кнопку паузы.
— Кто, черт возьми, придумал эту тему?! Саманта усмехнулась.
— Эй, я старалась как могла. Ты была немного занята всеми этими отравленными шоколадками и горящими кустами…
— Это был не куст, а мой каштан, — возразила Стефани. — И к твоему сведению…
— Три… два… один…
Стефани выбрала первую линию.
— Вы в эфире, слушатель. О чем вы хотите нам рассказать?
— О сексе в странных местах. — У мужчины был такой сильный теннессийский акцент, что Стефани с трудом его понимала.
— Прекрасно. — Она закатила глаза и уставила на подругу обличающий перст. — Давайте расскажите нам о самом экзотическом месте, в котором вы занимались сексом.
— Ну… хмм… вы уверены, что мой звонок останется анонимным? Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал, понимаете?.. У вас нет этих дерьмовых определителей?
