Я вошла в помещение. Очень уютный офис, если эту комнату можно было так назвать.
— Девушка, я ищу ЖБК-2. Мне объяснили, как добраться. А что-то, я смотрю, это совсем другая организация.
— Это ТЖП. Но оно находится на территории ЖБК-2, — она указала рукой в сторону другого окна. В помещении было два окна, расположенных друг против друга.
— Мне сказали, что где-то в цехе живет Валера, которого тут все знают. Не подскажете, где именно?
Девушка улыбнулась:
— С теми, кто живет в цехе, мы дружбу не водим. Откуда мне знать? Вообще-то в четвертом цехе какие-то товарищи обосновались. — Брюнетка отодвинула штору на окне и объяснила мне: — За угол когда повернете, возьмите правее.
Я поблагодарила ее и вышла.
Теперь я нашла пресловутый цех без труда. Однако пробиралась к нему, преодолевая многочисленные препятствия в виде бетонных блоков и плит. Ворота в цех не были заперты. Заходи кто хочешь. Я вошла. В дальнем углу цеха горел тусклый свет. Туда я и двинулась. Мои шаги гулко отдавались в тишине.
Пробравшись к освещенному углу цеха, я увидела трогательную картину.
У отопительных труб сидели на ватниках два гражданина. Граждане были без рубашек, только в майках и брюках. Обитатели цеха мирно покуривали, прислонившись к трубам, на которых были развешаны постиранные шмотки. Одним словом, полная идиллия.
— Привет, бойцы! Курим?
— А то! — отозвался один из них, ни капельки не удивившись моему появлению.
— Я Аякса ищу, Венчика.
— А он в душе моется, сейчас придет, — ответил один из сидящих.
Я подошла к ним и прислонилась к трубе, намереваясь ждать Венчика сколько понадобится.
— Хорошо тут у вас. Не гоняют?
— Не-а, — покрутил головой седой. Я подозревала, что это и есть тот самый Валерка.
— Директор сам разрешил. Хоть за добром присматриваем.
Слева от меня послышались шаги. Я повернула голову на звук. По лестнице, ведущей в бытовые помещения, спускался Аякс, разомлевший и с мокрой шевелюрой. Через плечо у него было перекинуто нечто непонятного цвета, что, вероятно, служило ему полотенцем.
Увидев меня, он расцвел:
— Танюха! Ну ты даешь! Откуда же ты, сердешная, нарисовалась? Вот здорово!
Я пожала плечами и улыбнулась:
— Здравствуй, Венчик! Кто ищет, тот всегда найдет. А я тебя уже целый вечер ищу.
Венчик подошел ко мне, дружелюбно ткнул меня кулаком в плечо и взъерошил свою шевелюру:
— Ну ты даешь! Вот удивила! Дело, что ли, ко мне какое?
— Ага. Давай немного посекретничаем. Ты как? Не против?
— Да ты что!
Мы отошли в сторонку. Я объяснила ему ситуацию.
— Должна же я кого-то предъявить в качестве дядьки. А ты заодно отъешься, отоспишься, насладишься домашним уютом.
Венчик вытянул губы в трубочку, смешно ими подвигал, как жующий кролик, ненадолго задумался.
Одним словом, принимал важное решение.
— Что ж, Танюх. Надо, значит, надо, — и он обреченно вздохнул.
Я засмеялась:
— Ты, Венчик, не бойся. Квартиру ремонтировать я тебя не заставлю.
Мы договорились с ним о встрече завтра в моей квартире. Условились на шесть вечера.
Тогда я планировала лишь предъявить Венчика в качестве дядьки. Я еще не знала, какую важную роль он сыграет в моем расследовании. И не подозревала, что открою в нем незаурядные актерские данные.
В центр Тарасова я вернулась уже в районе девяти. Улицы к этому времени уже становятся пустынными. Я имею в виду, что толпы всяких пешеходов под ногами, то есть под колесами, не путаются.
Фонари на улицах. Светящиеся окна домов. И быстрая езда. С ветерком, так сказать. И классная музычка. Обожаю ночные путешествия. Романтика.
Романтика романтикой, однако я собиралась еще успеть до ночи посетить Наташу с Валеркой. У них ведь маленький ребенок.
И я нажала на газ. Благо было где разгуляться на воле.
В девять я уже звонила в их дверь.
Мне открыл Валерка. Я поприветствовала его и вошла. У них так вкусно пахло, что у меня аж слюнки потекли. И я только теперь вспомнила, что после скромного обеда в кафешке у меня во рту, как говорится, маковой росинки не было.
Семья ужинала, разместившись в тесной кухоньке за столом.
Валерка, приняв пальто, провел меня именно туда.
— Садитесь, Танечка, с нами. Наташа сегодня плов сготовила.
Наташа сразу вскочила, засуетилась.
Я хотела было отказаться из-за своей природной скромности, да еще из-за желания похудеть. Но мой желудок запротестовал. И я сдалась.
— Ладно, уговорили. Кстати, вот ключ, — я положила его на холодильник.
Валерка принес из комнаты стул и усадил меня. Наташа поставила передо мной тарелку с пловом, который источал восхитительный аромат.
Юлька восседала на высоком детском стульчике с ограждением и улыбалась, глядя на меня.
— Мяся на, тота. — И, взяв ручонкой со своей тарелки кусочек мяса, протянула мне.
— Ешь сама, Юля. У тети есть мясо, — сказала Наташа, вытирая полотенцем ее перепачканную мордашку.
Юлька отправила кусочек себе в рот.
— Ешьте, Таня. Не стесняйтесь, — Валера положил хлеб около моей тарелки.
Я сразу вспомнила, что хотела задать им вопрос про хлеб.
Поблагодарив хозяев за внимательность, я принялась за еду.
— М-м, как вкусно.
Плов действительно удался.
— А я весь день моталась и забыла, что голодная как зверь. Спасибо, что не дали умереть.
— Ешьте, Таня. Может, вам еще подложить?
И хотя моя тарелка опустела, а желудок еще не наполнился, я энергично покрутила головой:
— Нет-нет. Спасибо. Я спросить вас хочу прямо сейчас. А то забуду и уйду.
— Что? — в один голос воскликнули Наталья с Валеркой.
— Алевтина Васильевна употребляла хлеб или же избегала его? Диету, может, какую соблюдала?
Они оба пожали плечами.
— Да нет. Ела даже с макаронами. Говорила, что в молодости напостилась, хватит, мол, себя ограничивать.
Валерка согласно закивал.
— А что? Почему вас это интересует, Таня? — спросил он.
— Просто в деле, которое я сегодня просмотрела, ничего не говорится о хлебе. На столе только суп и ложка в руке.
Наташа оживилась:
— Вы тоже, Таня, в повторный инсульт не верите?
