— А если он еще не вернулся? Тогда что, Таня?
— Об этом не волнуйся. Я что-нибудь придумаю. Главное, давай договоримся: сеанс из-за каких-нибудь непредвиденных обстоятельств не должен начаться раньше, чем я сюда вернусь. Чтобы в случае какого-нибудь ляпсуса вовремя прекратить все, позвонив в дверь.
Венчик, видя мою тревогу, тоже заволновался. Он взъерошил свою не слишком-то роскошную шевелюру и спросил:
— А как же я это узнаю?
— Давай договоримся так: если Илья придет раньше, ты будешь вести «светский разговор», пока я не дам знак. Я три раза подряд буду набирать номер и класть трубку, когда ее снимут в квартире. Это и будет условным знаком, хорошо?
Он кивнул.
— Вот и ладненько. Постараюсь вернуться очень быстро. Пока.
И я испарилась.
* * *
Дел у меня было не так уж мало: достать реквизит, извлечь Валерку с любимого предприятия. А еще меня просто преследовала навязчивая идея — пошебуршить в квартире Ильи, поискать кассету с записью его сеанса лечения Алевтины Васильевны. Но в том, что она все еще существовала, я сильно сомневалась.
А рисковать попусту — только дело испортить. И я с большим, надо сказать, трудом отговорила себя от этого тухлого дела.
Не надо будить спящего зверя.
Так что к Наталье с Валеркой я попала не так поздно, как предполагала.
Халат, который был на Ангелине Васильевне в день ее смерти, Валерка приобрел у себя на работе. Обычный в наше время способ выдачи зарплаты. Недостающую сумму работникам выплатили товарами народного потребления. Разумеется, не одними женскими халатами, еще массой всяких «чрезвычайно необходимых» в хозяйстве вещей.
— Можно найти точно такой же завтра часам к одиннадцати? — спросила я Валерку.
— Думаю, что особых проблем не будет. Куда его привезти?
— Сюда, домой. Я заеду.
— Хорошо, Таня, я постараюсь.
Юлька подошла ко мне и протянула откушенное яблоко:
— На, тота.
— Ай, спасибо, маленькая.
Я взяла у нее яблоко и сделала вид, что ем его.
— М-м, вкусно. На, теперь ты кушай.
Она, улыбаясь, забрала яблоко у меня и отдала Наталье.
Яблоко прошло по кругу и вернулось к Юльке.
Поужинать в милой обстановке мне не удалось — поджимало время. Излагать свои планы я не стала по той же причине.
* * *
Голодная, зато довольная своей деятельностью, я помчалась в сторону Трубного района. Но перед тем как завести движок, я бросила кости с вопросом:
— Пройдет ли все гладко сегодня?
14+25+1 — «Кажется, на вашем пути есть препятствие, но непредвиденная задержка в достижении цели пойдет лишь на пользу. Не следует слишком рваться вперед».
Не знаю, не знаю, милые. На данном этапе промедление смерти подобно. Все может рухнуть.
* * *
Дорога к хоромам Валерки была мне уже знакома, и я домчалась туда в два счета. Без всяких там обещанных задержек.
Валерку с «коллегами» я тоже нашла без труда. Они спокойно покуривали в раздевалке цеха за бутылочкой бормотухи. Этакая милая обстановочка: обшарпанный стол, покрытый видавшим виды пластиком, деревянные скамейки с облупившейся краской. Этот скромный уголок был отгорожен металлическими шкафами, окрашенными в темно-синий цвет.
Их было трое. На коленях у Валерки мирно дремал серый котенок, которого тот задумчиво поглаживал во время неспешной беседы.
— Привет, мальчики!
Все трое вздрогнули.
— Чего добрых людей пугаешь?
— Не хотела. Извиняйте, братки. Валера, тебя на минуточку можно?
Мужичок пожал плечами и, опустив котенка на пол, поднялся из-за стола.
Котенок зевнул, потянулся и, сделав зарядку для хвоста, двинулся в сторону двери, смешно вытягивая задние лапки.
Мы с Валеркой вышли из раздевалки.
— Я к тебе с весточкой от Аякса. Нам с ним очень нужна твоя помощь.
— А в чем, собственно, дело? Что с ним?
— С ним, в общем-то, ничего. Отдыхает в приличных условиях и советует тебе тоже от такого отдыха не отказываться.
— Что-то ты загадками говоришь. Выкладывай, зачем пришла, и вся недолга.
Пришлось выдать ему кое-какие сведения о подлости некоторых типов, о несчастной нищей старухе с попугаем. Минут десять я вдохновенно ораторствовала, не забывая при этом делать упор на истинно человеческие качества Вениамина и Валерия. Подчеркивая при этом их бескорыстие и порядочность.
Окончание моей пламенной речи совпало с истошным кошачьим воплем.
Из раздевалки выскочили двое Валеркиных товарищей. Все забегали, безуспешно взывая:
— Барсик, Барсик! Кис-кис-кис!
Но котенок не шел на зов, а лишь продолжал истошно вопить.
Кричал он где-то внизу в цехе.
Мужчины устремились вниз по лестнице, а я вслед за ними.
Прямо под лестницей стояла бочка, наполовину заполненная какой-то благоухающей жидкостью. Она была прикрыта куском рубероида, который сдвинулся и прогнулся вовнутрь бочки.
Туда-то и свалилось несчастное существо.
Валерка мухой слетел вниз по лестнице и извлек несчастного котенка.
Главным героем этого вечера сразу стал Барсик. Меня уже никто не видел и не слышал. Напрасно взывала я к Валерке, прося помощи в деле спасения старухи. На данном этапе у него все это было абстракцией, а вот погибающее животное — реальностью.
Котенок сразу стал похож на крысу. Шерсть склеилась. С него стекали жирные капли, оставляя повсюду грязные пятна. А хвостик теперь напоминал луковое перышко.
Несчастное создание испуганно озиралось и вопило, тряся по очереди то одной, то другой лапкой.
Один из троицы куда-то умчался и приволок груду ветоши. Споря и пререкаясь, мужики принялись обтирать котенка. Тот неистово царапался и плакал. Именно плакал, как ребенок.
На меня никто уже не обращал внимания. Я взглянула на часы и поняла, что могу безнадежно опоздать, если буду пережидать всю эту неразбериху.
После безуспешных попыток оттереть с шерсти масло мужчины стали решать, что предпринять дальше.
Котенок с налипшими клочьями ветоши походил теперь на чудо в перьях. Голос его охрип, и мяуканье напоминало блеянье.
— Чем же его отмывать? — спросил один из мужиков, которого я для себя окрестила кучерявым.
— Мылом, чем же еще, — ответил Валерка.
Я поняла, что мне удастся заполучить Валерку в свое распоряжение только в том случае, если я приму участие в спасении животного.
