Он протянул было руку, чтобы коснуться ее, но тут же отдернул – время еще не пришло.
Она пошевелилась и медленно открыла глаза. В их затуманенной сном голубой глубине отразилось удовлетворение, а губы слегка изогнулись в столь знакомой ему довольной улыбке.
– Ро… – Он провел ладонью по ее волосам.
– Ты! – Она отпрянула в сторону, испуганно распахнув глаза.
– Все хорошо, Ро, – ласково произнес Лаймон.
– Что ты здесь делаешь?
– Ждал, когда ты проснешься. – Лаймон улыбнулся и сел на край постели. – Я послал Сима принести тебе завтрак. Давай съедим его вместе, а, Ро?
Ее глаза стали почти черными от ярости.
– Я скорее стану есть с гадюкой! Убирайся отсюда!
– Но это не твоя комната и не твоя кровать.
Лаймон знал, что если сейчас дотронется до нее, то не устоит перед искушением. Поэтому он ограничился улыбкой. Годы сотворили с ней чудо: в пятнадцать она обещала стать красавицей. Теперь она была в самом расцвете своей красоты, восхитительная, как спелый персик.
«Как странно, неужели этот светлоглазый гигант знает меня столь давно? Похоже, он и посейчас влюблен в меня… Или мне то лишь кажется… И почему я так громко кричу на него?… Как он назвал меня? Ро?»
– Я подумал, что нам лучше поговорить наедине, – спокойно сказал он.
– Я не стану с тобой разговаривать! Как ты сюда попал?
– Через окно. Ты ведь по-прежнему любишь спать с раскрытыми ставнями.
– Мои привычки тебя не касаются!
– Я знаю, что обидел тебя.
Она гордо подняла голову.
– О да, я была так сильно обижена, что вышла замуж через две недели.
Слова ранили, словно меч, разрывающий плоть и кости, как это произошло шесть лет назад, когда он едва избежал смерти.
– Я знаю. – Он машинально провел рукой по выпуклому шраму на боку. – Мне было очень больно, но я простил тебя, потому что понял, отчего ты вышла за Падди.
– Вот как? – Она побледнела.
– Ты хотела отплатить мне за то, что я оставил тебя, не сказав ни слова. Если ты дашь мне возможность все объяснить…
– Теперь это уже неважно, – холодно оборвала она его.
– Возможно, ты права, прошлого не вернуть, но остается настоящее. – Он взглянул на нее. – Что ты делаешь в Камелоте?
– У меня свои дела, а у тебя – свои.
– Что у тебя за дела?
– Мне была обещана аудиенция у графа, – нерешительно произнесла она. – Мой… мой муж недавно умер.
– Я слыхал об этом. Ты любила его?
– Я вышла за него замуж, – произнесла Равенна, но в ее взгляде Лаймон не увидел боли потери.
«Так мой муж умер? Аллах всесильный, какое горе!.. Как же я теперь? Как же великая Кордова? Хотя… при чем тут Кордова? Я же… Ро? Ро – это я… Юная вдова и озабоченная делами поместья красавица альбионка?»
Он облегченно вздохнул.
– Мне очень жаль тебя.
– Спасибо. Падди хорошо ко мне относился, и я не собираюсь снова выходить замуж.
– Ты отказываешь всем мужчинам или только мне?
– Тебе в первую очередь. – Она сердито посмотрела на него. – И почему ты только не умер?
«Неужели ей неизвестно, в какую передрягу я попал шесть лет назад?»
– Похоже, слухи доходили и до вашего медвежьего угла…
– Я молилась об этом с того самого дня, как ты бросил меня!
– Если это утешит тебя, то я с трудом выжил.
Страх промелькнул в ее глазах, но она быстро овладела собой. Лаймон улыбнулся, ободренный столь заметным беспокойством.
– Ты всегда отличалась кровожадностью, – поддразнил он. – Наверное, поэтому ты и в Камелоте… Готовишься присоединиться к Ворону, когда он станет покорять кланы?
– Нет, конечно! – Она нахмурилась. – А ты здесь из-за этого?
Он пожал плечами.
– И да и нет. У меня благородная задача – унять беззаконие, заставить кланы сесть за стол переговоров.
– Думаю, у тебя на это не хватит ни сил, ни времени, – заметила она. – А теперь уходи!
– Не уйду, пока не узнаю, почему ты здесь.
– О господи, – устало вздохнула она. – Чтобы присягнуть на верность престолу ради сохранения прав наследования моего сына.
Сын! Случись все по-другому, это был бы его сын.
– Ворон будет тебе весьма признателен, – стараясь подавить боль от услышанного, сказал Лаймон.
Но его заинтересовало, почему шотландская девушка хочет следовать древней традиции. Он чувствовал, что она чего-то боится. Его? Он обязан это выяснить. Тут что-то не так.
– Ты чего-то опасаешься? – спросил он.
Она покачала головой и отвернулась.
– Нет.
– Я не уйду, пока всего не узнаю. Ты боишься деверя? Фэрлиза?
– Присягу придумал он. А я сопровождаю его, чтобы быть уверенной… – Она замолкла, боясь проговориться.
– В чем уверенной?
Равенна вздохнула.
– Фэрлиз злобный и мстительный хитрец. Мы поссорились с ним из-за того, кто будет воспитывать Пэдди.
– Твой сын назван в честь отца? – заставил себя спросить Лаймон.
Равенна кивнула.
– Дэнны меня поддерживают.
– Тогда зачем нужно королевское подтверждение права наследования?
Видно, Лаймон твердо решил докопаться до сути.
– Я… мы считаем, что, поскольку Пэдди еще так мал, какой-нибудь сосед попытается напасть на нас. Но если граф объявит Пэдди наследником, а кузена мужа и меня опекунами, то нас это защитит.
– Это было бы защитой, верно. Но время ты выбрала неподходящее: Гильдернстерн слишком занят армией.
– Эта церемония не займет много времени. Надо всего лишь написать указ…
– Все верно, однако граф не желает думать ни о чем, озабоченный только тем, что ему предстоит совершить по указанию короля Якова. Позволь мне дать тебе защиту до дома, а также людей, чтобы охранять земли от набегов.
– Мне не нужна твоя помощь, да и Дэнны не захотят, чтобы их защищали чужие. Нет. Я сегодня же увижу графа и сама попрошу его.
– Я не могу тебе этого позволить.
– Это не твое дело.
– Равенна! – Он взял ее руки в свои большие, мозолистые ладони. – Почему ты такая упрямая? Вспомни, я спас тебе жизнь вчера, и до сих пор ты под моим покровительством. Неужели не понимаешь, что ты мне небезразлична?
«Он спас мне жизнь? Вчера? Так вот почему я проснулась? От боли, упав с лошади… Но все же – кто я? Равенна, Ро, мать крохи Пэдди Дэнна, или Шахразада, жена Шахрияра, халифа Кордовы, и мать наследного принца и его брата?»
