— Иван, твое мнение о моей книге важно для меня. Я хочу знать, что показалось тебе интересным.
— Пэш, я обещаю, что мы еще поговорим об этом. Но я не хочу, чтобы сегодня мы только то и делали, что говорили о твоей книге. А именно это и произойдет, если мы сейчас не остановимся. Ты так возбуждена разговором, ты даже не доела, а все это очень вкусно. Кончай болтать и ешь!
* * *
Я бросила взгляд на тарелку, где лежал недоеденный ужин, уже почти холодный. Я не могла не увлечься разговором. Если бы моя книга стала темой лекции в университете, моя карьера могла бы резко пойти вверх. Однако мои отношения с Иваном заставляли сомневаться в чистоте его намерений. Я должна была выяснить все детали, прежде чем согласиться на это. Мне не хотелось, чтобы у кого-нибудь возникли вопросы о правомерности использования моей книги в качестве лекционного материала.
— Вот, это немного подогреет твои макароны.
Он добавил немного соуса в мою тарелку.
— Иван, я должна во всем разобраться, прежде чем дам свое согласие. Конечно, мне хотелось бы, чтобы ты нашел применение моей книге, но только при одном условии: ни у кого не должно возникнуть сомнений в том, что это действительно необходимо. Мне пришлось немало потрудиться, чтобы завоевать позиции на этом поприще. Меньше всего я хочу, чтобы люди думали, будто ты используешь мою книгу только потому, что спал со мной.
— Твоя книга прекрасно может обойтись и без моей помощи, Пэш. Не обязательно рассказывать всем о наших отношениях. Я получу согласие, основываясь исключительно на достоинствах книги. Твой издатель сможет предоставить университету достаточное количество экземпляров в короткие сроки?
— Я постараюсь выяснить это.
— Если тебе не трудно. А теперь, если ты пообещаешь все доесть, я сделаю кое-что и для тебя.
— Что?
— Если ты дашь мне еще один экземпляр для пометок, то завтра после занятия мы сможем поработать. Мы обсудим то, что вызвало у меня вопросы, и кое-что по содержанию лекции. У меня дома есть ноутбук. Я могу набирать текст по ходу нашей беседы. Идет?
Я посмотрела ему в глаза.
— Это поразительно!
— Что именно?
— При этом освещении твои глаза совсем другого цвета.
— Правда? Иногда, дорогая, мне просто необходима карта, чтобы не заблудиться в твоих словах. О чем ты говоришь?
— Тебя никак нельзя назвать последовательным или ординарным. Ты просто ходячая загадка. Даже цвет твоих глаз неоднозначен. Ты самый непростой человек, какого мне приходилось встречать.
— Так интереснее жить, ты не находишь? Ты не ответила на мой вопрос. Мы договорились?
— Да, мы договорились. И советую тебе серьезно отнестись к этой работе. Это не игра и не забава.
— Страсть моя, игры и забавы ждут нас сегодня ночью.
Он посмотрел на меня так, что у меня мурашки по спине побежали. Я знала, что если не поем как следует сейчас, то рискую потерять сознание потом. Я вмиг опустошила тарелку, но не успела я перевести дыхание, как он наполнил ее снова, не забыв при этом и про вино в моем бокале. Себе же он положил уже третью порцию, которая по своим размерам практически не уступала первым двум.
— Так, значит, ты и три добавки можешь осилить? — сказала я, потягивая вино.
Я начала постепенно расслабляться. Еда и вино сделали свое дело.
— Да. И я вижу, что тебе придется меня догонять. Мы должны проследить за этим.
— Я думала, ты уже этим занимаешься, — бросила я, указывая на свою теперь уже полную тарелку, но при этом думая о том, как мы последний раз занимались любовью.
Я продолжала есть то, что он положил мне.
— Действительно неплохо получилось. Это рецепт моей бабушки. Она научила меня готовить это блюдо. На этот раз вкус почти такой же, какой получался у нее. — Я подняла свой бокал с вином и тихо произнесла: — Спасибо, бабушка.
— Ты веришь в то, что она тебя слышит?
— Пожалуй. Я часто говорю с ней. Мне кажется, она мой ангел-хранитель.
— Я чувствую то же по отношению к моей маме.
Иван взял свой бокал и поднял его, как это сделала я. Он сказал что-то по-украински, я не поняла, что именно, и пригубил вино.
— Что ты сказал?
— Я поблагодарил маму за то, что она присматривала за мной все эти годы.
Он замолчал и посмотрел в свою тарелку, затем снова поднял глаза на меня.
— А еще я поблагодарил ее за то, что она подсказала тебе называть меня Ваня. Может, это прозвучит глупо, но мне кажется, что сейчас она наверняка счастлива.
— Это звучит ничуть не глупо. Может, она почувствовала облегчение, узнав, что ей есть кому передать эстафету.
— Как, разве ты считаешь, что за мной нужно присматривать?
— Думаю, твоя мама именно так и считает. Кто-то определенно прикрывал твою задницу все эти годы.
— Думаю, тут ты права. До сих пор, кроме моей мамы, этим некому было заняться.
— Твоя мама правильно сделала, что присматривала за тобой все время, пока не появился человек, которому можно доверить эту миссию.
— Ну не будь такой безжалостной ко мне! Я знаю, что не могу быть примером для подражания. Как сказал наш друг Петруччио: «Уж лучше поздно, Кет, чем никогда…»
— Ты абсолютно прав, Ваня, лучше поздно, чем никогда.
Я опустошила тарелку второй раз. Иван снова попытался положить мне добавку.
— О нет! Мне достаточно. Может, у тебя и хватает места для трех порций, а мне и двух много. Ведь у нас еще есть десерт!
— Жду не дождусь.
Он улыбнулся, и мое сердце забилось сильнее.
— Давай уберем со стола. Я пока не знаю, где все это должно стоять, поэтому возьму на себя мытье посуды. Ты будешь вытирать ее и складывать на место.
Он снял пиджак и повесил его на спинку стула. Проделав это, он принялся закатывать рукава рубашки. При виде его рук, густо поросших волосами, меня охватило легкое возбуждение. В надежде, что он не заметил, как я на него пялюсь, я стала убирать посуду со стола. Он вылил в свой бокал остатки вина из бутылки.
— Нужно открыть новую бутылку. К счастью, у нас она не одна.
— Благодаря твоей дальновидности нам еще надолго хватит.
— Это будет зависеть от нашего желания напиться сегодня вечером, не так ли?
— Если ты хочешь, чтобы тебя хватило на три порции, тебе лучше не напиваться.
— Что ж, если мне понадобится помощь в этом вопросе, я знаю кое-кого, кто разбирается в этом лучше всех. Это поможет мне дольше оставаться в форме.
Я знаю, что покраснела с головы до ног, даже кожа моих рук приобрела розовый оттенок. Он подошел ко мне, обнял за талию и прижал к себе.
