— Шире! — орал сэр Джейсон, его громовой голос отскакивал от обитых шелком стен, и тело Селии от страха стало покалывать, словно раскаленными иголками. Образ украшенного цветами инструмента для письма взывал ее оказать сопротивление, словно надеялся, что если она не послушается, то ему представится долгожданная возможность проникнуть в не отведанные глубины ее заднего входа. Селия зажмурила глаза, чтобы не видеть своего позора, и раздвинула задние выпуклости как можно шире, напрягая плотный ободок ануса, пока ей не показалось, что тот разорвался. От боли у нее на глазах навернулись слезы, но она скоро привыкнет к такой боли. Довольный вздох сэра Джейсона говорил, что он удовлетворен представлением, и она продолжала стоять в такой позе, пока оба кузена рассматривали ее.
Сэр Джейсон не мог придумать ничего более развлекательного, чем рассматривание неопробованных женских углублений, на которые скоро начнет совершать набеги. Пока Селия стояла, наклонившись вперед, ее задница выпятилась словно дыня, разрезанная вдоль, а перед кузенами открылся очаровательный вид на все, на что они зарились. Рыжеватые завитки волос украшали пухлые губы, те раздвинулись, обнажая самые глубинные тайны влажных складок, которые Селия надеялась скрыть от любопытных глаз. Сэр Джейсон и Колин рассматривали различные места, воплощавшими женственность Селии, причем их головы касались, как это бывало в детстве. На них взирала изящная маленькая щель, наполненная кремом, а раскрасневшийся внизу лепесток высовывался наружу, давая о себе знать среди этого наводнения. Розетка попочки Селии являла собой отличный гарнир, раздвинутые ягодицы раскрывали ее и разглаживали крохотные морщинки, пока это место не стало абсолютно гладким воплощением тайны, пригодным для самых изощренных фантазий. В отличие от старшего кузена Колину никогда не приходило в голову, чтобы воспользоваться задним ходом леди для собственных похотливых намерений, не говоря уже об изящной ямочке, принадлежавшей Селии, но это до тех пор, пока он не оказался в непосредственной близости от столь очевидного соблазна.
Судя по лихорадочному блеску, озарявшему глаза младшего Хардвика, стратегия кузена, казалось, работала с точностью часового механизма. Однако в меню сэра Джейсона для Колина было приготовлено много других разжигавших аппетит блюд.
Однажды утром, когда все трое засиделись за столом над пустыми тарелками, словно никому не хотелось начинать день, сэр Джейсон решил сделать более смелый шаг, чем ребяческие шалости, устроенные им в гостиной. Он не сомневался, что рассматривание Селии должно было подвигнуть кузена совершить хотя бы некоторые проступки над благодетельными прелестями, которые тому столь наглядно продемонстрировали, ибо даже столь опытному человеку, как сэр Джейсон, было трудно обуздать свои потребности. Однако соблазнительное ожидание, когда младший кузен унизит Селию, ни к чему не привело. «Молодой дурак, должно быть, сотворен из железа», — решил сэр Джейсон, ибо как в ином случае тот мог противиться оранжево-розовому соблазну неопробованного ануса, особенно после того, как это отверстие раскрыли перед глазами Колина? Да оно само умоляло, чтобы в него вошли!
Сэр Джейсон наконец взял на себя смелось смочить палец слюной, чтобы показать неопытному родственнику, как это делается, а Селия взбрыкнула и испортила все, выбежав из гостиной в слезах и запершись в спальне до следующего утра; тогда и наступил час расплаты — у нее отняли фартук и дали ремня в уединении запертых на ключ апартаментах сэра Джейсона. Конечно, он бил ее не очень сильно, ибо угроза применения кожаного ремня причиняла больше боли, чем само его прикосновение к коже, совершившей проступок. Хотя об этом было трудно догадаться по крикам Селии о пощаде: она ожидала боль уже в тот момент, когда сэр Джейсон схватил ее на выходе из комнаты. Он потащил ее по коридору и швырнул на свою кровать. Когда Селия услышала, как дверь заперли на задвижку, в ее животе что-то затрепетало. Колин ничего не слышал, ибо крепко спал, забывшись в стране эротических чар, которые навеяли события предыдущего вечера.
Порка возбудила сэра Джейсона больше, чем он того ожидал, и старший кузен пережил бурный оргазм в тот момент, когда нанес заключительный удар по извивавшимся ягодицам Селии. Об этом удовольствии напомнила липкая лужа, испачкавшая шелковое нижнее белье под его брюками. Разве он мог равнодушно смотреть на то, как соблазнительно извивалась ее задница — сначала напрягаясь в ожидании, затем вздымалась при каждом ударе, дозволяя ему взглянуть на плотное закрытое отверстие, для которого он предусмотрел столько изумительных планов. Разумеется, сэр Джейсон не хотел уродовать эти розовые возвышения и стегать ее до появления крови. К собственному глубокому сожалению, он не прибегал к этой практике так часто, как ему того хотелось, хотя произошел странный случай, когда применение ремня явилось необходимостью, а его опытная рука оказалась бесполезной, ибо не смогла как следует наказать непослушную гостью.
Пока Селия развивалась под его умелым воспитанием, он больше не стал пачкать свое дорогое нижнее белье, а наказывал ее, обнажив свою нижнюю часть, понимая, что вид торчавшего из его промежности придатка больше волнует жертву, нежели когда этот атрибут остается вне поля зрения. Когда наставала решающая минута кризиса, сэр Джейсон подталкивал пульсирующую дубину из плоти к устам шокированной Селии и обдавал ее язык и глотку щедрой порцией густого сока.
Столь изысканные способности привели сэра Джейсона к мысли о том, что мнимо невинная Селия приобрела их задолго до того, как прибыла в Дом на Пустоши. Тщательно изучив ее скромную биографию, он заподозрил, что лондонская школа для секретарш, которую она посещала, ввела ее в мир эротических наслаждений. Столь многочисленное скопление женского пола под одной крышей, точно, не могло не привести к полезным экспериментам, обеспечивая таким образом жаждущих нового учениц знаниями, идущими гораздо дальше освоения монотонного процесса печатания. Сэру Джейсону хотелось быть свидетелем того первого рокового момента, когда Селия взглянула на тайные складки другой женщины, а также ее голову, послушно склонившуюся между парой бедер. Как быстро освоился бы неопытный язык Селии с волшебными контурами клитора и щели, а ее столь же неопытные уста наслаждались бы этим открытием.
Сэр Джейсон часто представлял, что наблюдает за своей пленницей в компании другой женщины, пока Селия похотливо лижет и посасывает влажную прелесть, а ее партнерша делает то же самое с ней, заставляя его извергать свои соки в рекордно короткое время. Увы, сложившаяся ситуация не позволяла ему осуществить эту замечательную мечту, ибо кого он мог к ней привести, если не проститутку? Хорошенько подумав, он решил телеграфировать своему другу в Париж и узнать, где найти шведскую девушку с шаловливыми пальчиками и проворным язычком. Возможно, Селия получила бы удовольствие от холодной скандинавской красоты Инги, а у той действительно был самый очаровательный розовый клитор. Как очаровательно тот распускался, когда за ним ухаживала ее испанская партнерша, смуглое, источавшее пикантный аромат, влагалище которой обладало особой привлекательностью. Сэр Джейсон сожалел лишь о том, что всего лишь засунул пальцы в задний ход светловолосой девушки, обладавший поразительно бархатистой тканью, а язык Селии мог бы легко проникнуть в него и получил бы огромное удовольствие после того, как преодолел бы робость нового знакомства. Да, останься он на полу вместе с этими двумя девушками, то мог бы отведать и других наслаждений, а не испытать полное унижение, встретившись с назойливыми устами и задним отверстием Ларса.
