— К дьяволу машинки, красавчик, — с придыханием шепчет она. — Я возьму дюжину больших, но сначала я хочу тебя!
— Наличными или чеком? — бормочу я.
— Покажи мне, как работает твой петлеметатель! — заявляет она, сбрасывая пеньюар.
— Итак, Расс, — произнес Дрейпер. — Как вам понравилось?
— Очень впечатляюще, — кивнул я. — Мне не терпится попробовать самому.
— Молодец, — крякнул Дрейпер. — Да, забыл сказать вам самое главное. Никогда не оставляйте "мини" клиенту — это приносит нам убыток. Если не можете продать "макси", то старайтесь вообще расстроить покупку.
— Понятно.
Он взял меня под руку.
— А теперь мы с вами пройдем в мастерскую, и я познакомлю вас с Чарли Кингли, нашим механиком. — Он вывел меня из комнаты и увлек в коридор. Старайтесь не обращать на него внимания. Чарли — прирожденный нытик. Он жалуется с девяти утра до пяти вечера. Впрочем, вам его терпеть всего одну неделю.
Он толкнул дверь, и мы оказались в мастерской. Чего в ней только не было! Одна стена была целиком уставлена скелетами — так мне показалось швейных машинок. На стеллажах громоздились горы запасных частей. На широченном столе стояли две разобранные "макси", а рядом с длинной деревянной скамьей склонился хозяин — Чарли Кингсли.
Стоя во весь рост, он достал бы мне почти до подбородка, зато был так худ, что мог без особого труда спрятаться за древко флага. Чарли Кингсли шарил глазами по мастерской с таким видом, будто потерял тысячу фунтов, а взамен нашел шестипенсовик, и без конца сыпал проклятия на головы ни в чем не повинных швейных машинок и их прародителей. При нашем появлении он приподнял голову, мрачно зыркнул глазами и принялся изливать яд на старенький "зингер".
— Чарли, это мистер Рассел Тобин, наш новый продавец, — сказал Дрейпер.
Чарли метнул на меня подозрительный взгляд, потом поднял с пола "макси" и с необычайной легкостью водрузил её на скамью. Я был почти уверен, что от усилия у него оторвется рука, но не тут-то было.
Дрейпер подмигнул мне и продолжил:
— Мистер Тобин проведет у вас неделю, Чарли, так что покажите ему вашу кухню, хорошо?
Чарли буркнул что-то нечленораздельное и принялся вывинчивать из машинки задние винты.
— Что ж, тогда я вверяю мистера Тобина в ваши умелые руки, — льстиво сказал Дрейпер, ещё раз подмигнул мне и отчалил.
В течение трех минут, пока Чарли развинчивал машинку, я стоял, как свеженабитое чучело селезня, и тупо пялился на него.
— Ну вот, — сказал он наконец, с приветливостью приговоренного к расстрелу. — Это та самая "макси", которую вы будете продавать.
За последующие полчаса он выдернул из "макси" все снимающиеся и отвинчивающиеся части и заставил меня вставить их на место. Потом объяснил, как натягивать нить; показал, как снимать шум со слишком громко работающего механизма; продемонстрировал все вспомогательные устройства. Мне это все показалось довольно любопытным, поскольку я с детства интересовался техникой, и я даже потихоньку начал понимать, что такое швейная машинка.
Чарли оказался поразительно терпеливым, время от времени подтрунивая над моей неловкостью, и вскоре я догадался, что под маской брюзги скрывается довольно добродушная личность.
Чарли объяснил, что у него есть подмога — совсем молодой парнишка по имени Вэнс, который обычно выезжает чинить машинки на дом, а в сложных случаях привозит их в мастерскую.
— Вы познакомитесь с ним во время ленча, — добавил Чарли. — И поделом вам!
— А что — он такой страшный? — засмеялся я.
Чарли возвел глаза к небу.
— Он вбил себе в голову, что он Мик Джаггер и Джон Леннон в одном лице, хотя на деле даже не знает, какой сегодня день недели. Сидя с ним вместе в его фургоне, вы не услышите собственных мыслей — его транзисторный приемник орет на полную мощь с девяти утра до пяти вечера.
С Вэнсом мы и впрямь познакомились во время ленча. Он вошел, растирая посиневшие руки, проклиная "чертову холодрыгу" и чихвостя почем зря "паршивый долбаный фургон, у которого нет печки, но зато дыр больше, чем в маце со времени исхода евреев из Египта".
Высоченного роста, с пламенеющей рыжей гривой, Вэнс напоминал полинялого трубочиста. Мик Джаггер и Джон Леннон смертельно оскорбились бы, увидев такого субъекта за километр от себя.
Он прервал поток проклятий, чтобы пожать мне руку, приветливо улыбнулся и снова принялся за старое.
— Мерзкая развалюха! Пальцы дребезжат, как сухой горох в жестянке. Когда эти скупые задницы раскошелятся на что-нибудь приличное?
Он выбросил костлявую руку в сторону кабинета Сэндса, но угодил прямо в скопление "мини". Испустив агонизирующий вопль, Вэнс, сыпя богохульствами, козлом запрыгал по мастерской, зажав ушибленную конечность между бедер. Он походил на мамашу-кенгуру, пытавшуюся вытряхнуть из сумки дюжину рассвирепевших и жутко кусачих блох.
В этот миг в мастерскую вошел Аллен Дрейпер. Увидев орущего и брызжущего слюной Вэнса, он замер в дверном проеме.
— Чего это тебе втемяшилось в голову? — спросил он, хохоча.
— Все этот дурацкий фургон, сэр. Он разваливается на куски. Он и дня больше не протянет.
Дрейпер кивнул с участливым видом.
— Да, Вэнс, ты уже говорил, и мы пообещали, что со временем ты пересядешь на другую машину. Немного терпения, и мы купим для тебя микроавтобус.
Дрейпер посмотрел на меня и подмигнул.
— Как дела, Расс? — Он перевел взгляд на Чарли Кингсли. — Как думаете, Чарли, он справится?
Чарли кивнул.
— Он просто находка, сэр. Все понимает с полуслова.
Дрейпер просиял.
— Замечательно. Я, кстати, в этом и не сомневался. Что ж, Расс, я думаю, что вам следует после обеда поездить с Вэнсом по вызовам. Познакомитесь кое с кем из наших клиентов, привыкните стучать в двери. — Он подмигнул нам с Чарли. — Заодно увидите, как лихо Вэнс справляется с трудностями.
Вэнс издал горестный смешок.
— Да, если я по дороге не превращусь в ледышку. А мистеру Тобину нужно запастись парой медвежьих шкур, иначе ему в этом морозильнике на колесах не выжить.
— Выживет, — улыбнулся Дрейпер. — Музыка его согреет.
— А кто согреет меня? — уныло спросил Вэнс.
Вэнс не слишком преувеличил. Стрелы леденящего воздуха пронизывали нас со всех сторон — через пол, дверцы, окна и заднюю дверь. Дуло даже через ветровое стекло. А пальцы двигателя и впрямь стучали, как стая голодных дятлов в сосновом лесу.
— Картер тоже барахлит! — проорал Вэнс. Он был вынужден орать во все горло, чтобы перекрыть одуряющий грохот в четыре миллиона децибел, доносившийся из транзисторного приемника.
