— Потрясающе, — с придыханием произнес я, не в силах оторвать взгляд от его священнодейства на бильярдном столе. — Даже трудно поверить.
— Есть, правда, и в нашем деле кое-какие хитрости, — сказал он. Некоторые могли бы даже посчитать это неэтичным… О, черт!
Он смазал желтый шар, и тут настал наконец мой черед. Я не положил довольно простой красный — давно не играл, должно быть, — и Стэнфорд снова взял в руки кий. Он тут же добил мой красный шар, застрявший у лузы, а следом закатил и черный.
— Понимаешь ли, — продолжил он, — мы рекламируем маленькую и дешевую машинку, которую продаем крайне дешево, и обычно клиентка покупает её сразу, не раздумывая — ведь ради неё она и прислала купон. Когда сделка завершена, мы говорим, что нам приплачивают за то, что мы демонстрируем ещё одну модель, гораздо более современную, о которой клиентка может рассказать своим знакомым. И вот мы мчимся на всех парах к автомобилю и возвращаемся с этой машинкой. Ха, видел бы ты, как разгораются глаза, когда домохозяйки таращатся на это чудо и сравнивают его с маленьким уродцем, которого только что приобрели. Это все равно, что сравнить шоколадное мороженое с фурункулом на заднице. Или "роллс-ройс" с самокатом. Словом, они ахают и охают, но в то же время бубнят, что машинка, конечно, слишком дорога для них. Тут самое время сказать, что, мол, вам, мадам, она все равно ни к чему — вы уже купили другую. И можно начинать демонстрацию.
К тому времени, как ты расскажешь им про несуществующую особую скидку, благодаря которой машинка отдается почти даром, да ещё показываешь бесплатные вспомогательные устройства стоимостью в пять фунтов и рассказываешь про бесплатные уроки, у них текут слюнки и подгибаются коленки. Тогда ты вытаскиваешь накладную и объявляешь, что, по невероятному совпадению, сумма первого платежа на этой неделе составляет как раз столько, сколько они уже уплатили за крохотное пугало, а ежемесячные выплаты можно легко делать, экономя на новой одежде. Нет, это верняк, Расс, настоящий верняк.
Я не был уверен, что он имеет в виду — продажу машинки или синий шар, остановившийся прямо напротив лузы. Как бы то ни было, я уже заранее трепетал, предвкушая продажу швейных машинок.
— И сколько штук ты продаешь в неделю? — поинтересовался я, вынимая из лузы очередной шар.
— В среднем — десяток, — небрежно ответил он. — Причем с каждой имею пятерку.
Я присвистнул.
— Пятьдесят фунтов в неделю!
Стэнфорд кивнул и лихо вколотил последний красный шар.
— В среднем, — уточнил он, меля кий и прикидывая, как подступиться к розовому. — Бывает и семьдесят, а иногда — тридцать и так далее. Зависит от времени года. Зима — лучшее время, так как девушки сидят по домам. На этой неделе я сделал шестьдесят пять.
Он уложил розовый, за ним красный, и прицелился в желтый.
— А машина нужна? — поинтересовался я.
— Да, но не обязательно "линкольн континентал". Сойдет и какое-нибудь старье, лишь бы смотрелось.
Зеленый, коричневый, синий, розовый и черный шары разлетелись по лузам, словно их тянули невидимые резиновые ниточки, и игра закончилась со счетом тринадцать, а то и сто тринадцать тысяч на ноль.
Я только покачал головой в ответ на предложение Стэнфорда сгонять ещё партийку, и мы отправились в бар. Я расплатился с барменом за игру, мы взяли ещё по пиву, пошли вглубь бара и сели за угловой столик.
— А у тебя есть машина? — спросил Стэнфорд.
Я помотал головой.
— На пятнадцать фунтов в неделю?
Стэнфорд казался ошарашенным.
— Неужели это все, что ты зашибаешь — пятнашка в неделю?
Я пожал плечами.
— Сам знаешь, конторская крыса.
— Да, верно. В нашем банке было то же самое. Дорогая плата за безбедную старость. Какой смысл прозябать впроголодь почти всю жизнь ради того, чтобы в старости не умереть с голоду на их жалкую пенсию? Нет, Расс, это не для тебя. Пятнадцать фунтов — брр! — Он зябко поежился.
— А, как ты думаешь — у меня получится с машинками? — спросил я.
Стэнфорд отпил пива и угостил меня сигаретой.
— Расс, — спокойно сказал он, — у нас работают люди, которые тебе даже в подметки не годятся — ни внешности, ни обаяния. Но даже они продают полдюжины в неделю. Жалованья у нас не платят, только комиссионные, но зато фирма много тратит на рекламу, и каждому из нас ежедневно дают по четыре заказа. Даже, если продавать только каждому четвертому клиенту — это уже одна машинка в день, а в субботу, может быть, и две. Вот тебе уже тридцать-тридцать пять фунтов. А у тебя наверняка получится лучше. И глазом моргнуть не успеешь, как станешь зашибать по сорок фунтов, а то и больше.
Мне уже не терпелось.
— Как же мне начать, Джим?
— Я потолкую с боссом. Фирмой владеют два компаньона — Джимми Сэндс и Аллен Дрейпер. Сэндс — голова, Дрейпер — бабки. Возможно, Сэндс позволит тебе поработать в магазине, пока ты не обзаведешься машиной. У тебя деньги-то есть?
— Фунтов пятьдесят наскребу.
Стэнфорд чуть призадумался.
— Что ж, может, мы тебе поможем. У нас есть договоренность с соседним гаражом — наши ребята чинят в нем свои автомобили. У нас большие скидки. Возможно, они подберут для тебя подходящий драндулет с первым платежом в пятьдесят фунтов. Словом, положись на меня. Я с ними поговорю, а там посмотрим.
— Спасибо. Джим…
Он отмахнулся.
— Не стоит. Мне тоже помогли сбежать из банка и я прекрасно знаю, каково тебе торчать в своей конторе. Кстати, заявление на увольнение ты уже подал?
Я кивнул.
— Да, я уже дошел до ручки. Мне осталась ещё неделя.
Стэнфорд ухмыльнулся.
— Что ж, тогда поторопимся. Не можем же мы допустить, чтобы ты стал безработным.
Глава четвертая
Все воскресенье я просто исходил слюной, так мне не терпелось побыстрее приступить к новой работе. Всю ночь мне снились швейные машинки, а утром я уже был готов вскочить и мчаться к Сэндсу.
На завтрак я спустился в самом радужном настроении и до того заболтал Тетушку, что она спряталась на кухню. Про швейные машинки я ей, впрочем, упоминать не стал из опасения, что она начнет возражать. Мне вовсе не улыбалось тратить сейчас время на поиски нового жилья.
Зато в понедельник, когда мы с Глорией вновь отправились вдвоем обедать в закусочную Курилки Джо, я отвел душу. Славная она все-таки бабенка. Всей душой за меня болеет и переживает, кажется, больше, чем я сам. Глазищи сверкают, щечки раскраснелись.
— О, Расс, по-моему, это просто потрясающе! Молодец этот Джим Стэнфорд. Мне кажется, ты создан для такой работы!
В ответ я довольно ухмыльнулся, уже окончательно уверившись в правильности своего выбора. Но все-таки спросил:
