— Не надо йода, он сожжет мне кожу! — попыталась протестовать Ариель. — Это пустячная ссадина, достаточно обтереть ее влажной салфеткой.
Сэм чертыхнулся и, взяв из пачки несколько салфеток, смочил их холодной водой, скомкал в некое подобие тампона, сел на корточки и строго произнес:
— Сиди смирно, не дергайся!
Но едва лишь он прикоснулся к ссадине, как Ариель с визгом подскочила. Сэм обхватил ее ноги руками, чтобы не упасть, смачно выругался и принялся осторожно удалять запекшуюся кровь с поврежденных участков кожи. Внезапно он задрал подол еще выше и, велев ей сесть на табурет, стал осматривать ее бедра.
— Что ты делаешь, Сэм? Мне неловко сидеть перед тобой в такой позе! — воскликнула Ариель.
— Неужели? — насмешливо спросил он. — Я не жаловался, когда ты сидела на моей голове. Так что лучше раздвинь свои задние конечности и не мешай мне проводить медицинский осмотр. Это в твоих же интересах, глупышка!
Упомянутый им эпизод бурных событий этого вечера столь отчетливо нарисовался перед ее мысленным взором, что она оцепенела и закрыла рот. О Боже! Ведь это на самом деле случилось! Она действительно сидела на его физиономии! Какой позор! В пылу драки она не придала этому особого значения, но теперь ей стало жутко стыдно. Выходит, он знает все ее маленькие женские тайны! Ведь у него было достаточно времени, чтобы в деталях рассмотреть их…
Сэм обнаружил синяк и у нее на бедре и строго спросил:
— Откуда он здесь взялся? Похоже на следы чьих-то пальцев!
Ариель недоуменно уставилась на лиловое пятно. Их головы соприкоснулись, локон ее шелковистых белокурых волос упал на его жесткую черную шевелюру. После долгой паузы она пролепетала:
— Я не знаю! Возможно, это результат столкновения моей ноги со спиной того громилы. Или же он возник позже, когда мы стукнулись о пожарную лестницу.
— А другие ссадины на твоем теле есть? — деловито спросил Сэм, продолжая стоять на коленях.
Ариель показала ему свои разбитые локти. Вид этих ран его всерьез озаботил, он тяжело вздохнул и произнес:
— Ты слишком легкомысленно относишься к своему здоровью. Боюсь, что тебе придется раздеться, чтобы я смог обработать все ушибленные места. Схожу поищу аптечку.
— Не надо меня лечить! — вскричала Ариель и одернула подол платья.
На Сэма ее решительный отказ от его услуг не произвел никакого впечатления, он был уверен, что она все еще в шоке и не осознает всю серьезность ситуации. С невозмутимым видом открыв холодильник, чтобы взять оттуда немного льда, он командным голосом изрек:
— Здесь хозяин я! Мой дом — мой устав! Так что лучше не спорь, я исполню свой долг до конца, хочется тебе того или нет.
Ловко расколов кусок льда на мелкие кусочки на влажном полотенце, он приложил этот охлаждающий компресс к ее бедру.
— Убери это немедленно! — воскликнула Ариель, заерзав от неприятного ощущения на табурете. — Иначе я простужусь, заболею и умру!
— Закрой рот и положи ладонь на полотенце, — приказал ей Сэм, пригвоздив ее взглядом к табурету — И не вздумай убрать его до моего возвращения. Понятно?
— Так точно, сэр! — ответила Ариель. Сэм прищурился и тихо добавил:
— Со мной шутки плохи! Сиди тихо и смирно, я мигом!
Он выбежал из кухни и помчался по коридору к лестнице, чтобы подняться в спальню. Как только стихло гулкое эхо его шагов, Ариель убрала с больного места компресс и сделала глубокий вздох. От холода вся кожа у нее на ногах покрылась мурашками, а ссадина разболелась еще сильнее. Такого поворота событий Ариель не ожидала. Впрочем, она и не строила никаких определенных планов, однако совершенно не предполагала, что Сэм начнет суетиться из-за пустячных царапин… Послышался звук его приближающихся шагов, и она, морщась от боли, вновь приложила компресс к синяку и закрыла глаза.
Войдя в кухню, Сэм пристально взглянул на нее и наставительно сказал:
— Надеюсь, ты извлечешь для себя из сегодняшнего происшествия полезный урок! Ну, и что же именно тебе следует зарубить у себя на носу?
— Что ты приходишь в ярость, если тебя ударят, и терпеть не можешь, когда женщины садятся на тебя верхом, — с невинным видом ответила Ариель и открыла глаза: судя по выражению его лица, она не угадала.
Он намотал на спичку вату, окунул ее во флакон с йодом и, встав перед Ариель на колени, промолвил:
— Ответ не верен. Во-первых, я прихожу в ярость не всегда, а только если меня ударят очень больно. А во-вторых, мне нравится, когда на мне сидит женщина. А вот что меня действительно бесит, так это самоуверенность сопливых девчонок, имеющих наглость флиртовать со зрелыми мужчинами. Они ведь даже не подозревают, чем это может обернуться!
Ариель затрясло от его менторского тона и прозрачного намека. Задыхаясь от злости, она воскликнула:
— Если ты не прекратишь воспитывать меня, то я…
Она осеклась, пронзенная острой болью от прикосновения к ее разбитому колену ватки, пропитанной йодом. Нога у нее тотчас же одеревенела, а ссадина разболелась так, словно бы ее прижгли раскаленным тавром. Закусив губу, она вцепилась пальцами в табурет.
— Прости, — мягко попросил ее Сэм и, наклонившись, подул на больное место.
В следующий миг ее промежность свело от боли иного, приятного, свойства, и сладостное томление распространилось по всему ее телу. Она ощутила вожделение, какого еще никогда не чувствовала. Правда, острый приступ похоти пронзил ее, еще когда она увидела Сэма впервые. Но всепоглощающее желание отдаться ему немедленно нахлынуло на нее только теперь, и она непроизвольно заерзала на табурете. Все детали их знакомства вдруг вспомнились ей с поразительной отчетливостью, и с ее губ сорвался тихий стон. Сэм тоже задышал громче и принялся дуть на ссадину изо всех сил. Ариель мысленно перенеслась в тот памятный день, когда Пит в первый раз привел ее в воскресенье в свой дом, чтобы представить своим родственникам. Накануне ураганный ветер повалил на их заднем дворе вековой вяз, и ствол упавшего дерева сломал забор. Сэм, конечно же, был там, голый по пояс, загорелый и мокрый от пота. Исходивший от него специфический мужской запах так вскружил ей голову, что она едва не потеряла сознание. Сэм же даже не обратил на нее внимания и продолжал махать топором, обрубая ветви и разметая по двору щепки. Рядом с ним молча трудился Джил. Их мускулистые спины и руки привели Ариель в такой неописуемый восторг, что ей захотелось скинуть с себя блузку и, включившись в этот упоительный трудовой процесс, тоже махать топором до седьмого пота, до полного изнеможения…
К реальности ее вернул встревоженный голос Сэма:
— Тебе дурно, Ариель? Мне показалось, что ты теряешь сознание. Что с тобой? Ты вся дрожишь…
Сделав судорожный вздох, она открыла глаза и уставилась на него полубезумным взглядом. Одной рукой Сэм придерживал холодный компресс на ее бедре, другой держал ее за подбородок. Все завертелось у нее перед глазами, и словно в бреду она воскликнула:
