Брук едва не вскрикнула, пораженная его наглостью. Но она понимала, что выглядит глупо. Задыхаясь, Брук смотрела на Кента.
– И как, скажите на милость, вас понимать? – Держа очки за дужку двумя пальцами и небрежно ими помахивая, он опустил руку.
– Бросьте это, Брук. Нет нужды от меня прятаться.
– Я и не прячусь, – запальчиво ответила она. Но это была ложь. Она действительно пыталась укрыться от Кента за стеклами очков. И встречаться с ним взглядами было почти физически больно. Давно, очень давно она не встречала мужчину, который бы так на нее смотрел. И это лишало ее самообладания.
Он пожал плечами:
– К тому же у меня нет четко выработанной линии поведения. Я в ней никогда не нуждался.
Брук могла в это поверить. Его ухмылка выдавала его испорченность, но она давно излечилась от пристрастия к «плохим парням». Брук протянула руку:
– Отдайте мне мои очки, пожалуйста.
– Разумеется, – ответил Кент, но, вместо того чтобы вернуть ей очки, посмотрел на часы. – Ваш сын удрал со Сьеррой, и я думаю, нам придется подождать их пару минут. Почему бы нам не выпить по чашечке кофе, как он предложил? Я еще не получил свою порцию кофеина, а он мне сейчас нужен.
Брук медлила с ответом, и тогда Кент, наклонив голову и понизив голос до мурлыкающего шепотка, сказал:
– Это будет не больно. Слово скаута.
Если этот мужчина и впрямь когда-то был скаутом, то весь ее план находился в серьезной опасности. Но Брук не хотела, чтобы Кент решил, будто сумел ее напугать.
– Ладно. Отлично, по чашечке кофе до возвращения Бена. А потом мне надо будет... с ним поговорить.
Предлог явно был притянут за уши. Это Брук и сама понимала. Ей хотелось стонать от неловкости. Кент не стал делать хорошую мину при плохой игре. Он хохотнул, и этот хрипловатый смешок возымел на нее действие, сходное с действием его взгляда. Брук растерянно повернулась и пошла к бару. Она очень остро ощущала присутствие Кента у себя за спиной, чувствовала кожей его взгляд. Платье ее спереди имело весьма скромный вырез, зато спина, если не считать идущих крест-накрест бретелек, оставалась открытой. «Надо было надеть костюм, – со злостью подумала Брук. – Ничего, что жара».
Они вошли в помещение, и поток холодного воздуха окатил ее, заставив поежиться. Брук решила, что если обхватит себя руками, то он подумает, будто это от холода, и так и поступила. К тому же теперь он не мог видеть ее грудь с восставшими сосками.
Стоило ей на него взглянуть разок, и она поняла, что ее разгадали. Однако, явно забавляясь на ее счет, он заботливо заметил:
– Чашка горячего кофе вас согреет.
Они сели за маленький угловой столик, и Кент вернул ей солнечные очки. Теперь, когда они находились в помещении, нужды надевать их не было. Его благородный жест также заставил Брук опустить руки.
Официантка налила им кофе. Оба хранили молчание, такое напряженное, что воздух, того и гляди, загудит от заряда.
Интересно, куда это удрал Бен? Брук надеялась, что он долго не задержится. Проводить время в ожидании сына в компании Кента ей совсем не хотелось. С другой стороны, Брук было приятно видеть, что ее сын увлечен. За две секунды Брук успела разглядеть, что к Сьерре Бен испытывал нечто иное, чем к большинству других женщин. Надо было только увидеть, как он смотрит на эту Сьерру!
– У вас красивая улыбка, Брук.
Брук подняла глаза и натолкнулась на взгляд Кента. Кофейная чашка дрогнула в ее руке.
– Благодарю.
Кент осторожно поставил свою чашку на блюдце, ненавязчиво подсказав, что она должна делать. Брук опустила чашку и прочистила горло, раздумывая, что бы сказать и нарушить это тягостное молчание.
Кент, точно прочитав ее мысли, наклонился к ней и произнес:
– Простите, мне только что пришло это в голову. – Он сдвинул брови и перешел на шепот: – Мистер Бедвин вообще-то присутствует?
Брук кивнула. Не мог же Бен пропадать вечно.
– Разумеется.
Кент выругался едва слышно и огляделся.
– И где же он, черт возьми, прячется? – Брук не знала, что и думать.
– Он живет тут, при мотеле. Я уверена, что он не задержится. У вас со Сьеррой была назначена встреча на утро? – Брук решила, что если так оно и есть, у нее появился хороший предлог, чтобы оставить Кента и Сьерру наедине, а самой уйти с сыном.
И тут на губах Кента снова появилась усмешка.
– Так вы о своем сыне говорите?
– Конечно, о нем.
Брук замолчала, но, решив, что с ним проще разговаривать, чем сидеть в напряженной тишине, спросила:
– Вы купили предприятие по ландшафтному дизайну?
– Да, Сьерра купила. А я на нее работаю. – Вообще-то, увидев их, Брук решила, что дело обстоит наоборот, если учесть разницу в возрасте.
– И в чем состоит ваша работа?
– Я делаю то, что нужно делать. Таскаю тяжести. Копаю там, где женщине тяжело. Все такое.
– Понимаю. – Ему было лет тридцать семь самое меньшее, а выполнял он работу, на которую обычно нанимали старшеклассников. Брук не хотела выносить свои суждения об этой ситуации, но ничего не могла с собой поделать. Она хорошо была знакома с мужчинами, у которых были проблемы с инициативностью и чувством собственного достоинства.
Взгляд его говорил: «Ничего ты не поняла, но мне это все равно».
– А есть ли тут поблизости другие господа, например тип, который мог бы заявить, что вы его жена?
Брук напряглась. Когда Кент спросил в первый раз, она не поняла...
– Нет, – сказала она и, помолчав, добавила: – Но вас это не должно касаться.
Кент смотрел на ее губы.
– Я хочу, чтобы меня это касалось.
Брук почувствовала себя оскорбленной. Этот наглец вел себя неприлично.
– Господи, вы всегда такой напористый? Я это к тому, что мне это не нравится.
Кент опустил взгляд на стол и стал играть с ложкой. Ей показалось, что он и сам раздосадован собственным поведением.
– Нет, обычно я более сдержан.
Брук презрительно фыркнула и сама устыдилась своего поведения. Она никогда не позволяла себе неприличных звуков. Но видит Бог, в этой груде мышц не было ни капли сдержанности.
Воодушевленный, Кент продолжил наступление:
– Согласитесь поужинать со мной, и я смогу вас убедить.
Да, обходными путями он не пользовался.
– Нет, благодарю. – Брук огляделась в поисках Бена, но тот так и не материализовался.
– Почему нет? – Носки его рабочих ботинок уперлись в носки ее сандалий. – У вас кто-то есть?
