В течение последующего часа я находилась под неустанным руководством Ивана Борисовича, что полностью исключало неуверенное блуждание в ветвистых дебрях компьютерной сети. В конечном итоге я получила заветную дискету с необходимой информацией и продолжила беззастенчиво эксплуатировать Ванькино гостеприимство, распечатывая информацию на принтере. Наконец цель была достигнута: я держала в руках целую пачку бумаг, в которых освещалась жизнь и творчество композитора Василовского. Теперь оставалось лишь систематизировать информацию, чем я и занялась, оказавшись в своей квартире.
Меня интересовало все, что так или иначе касалось профессиональной деятельности Василовского. Осведомляться об этом у его вдовы мне не хотелось по нескольким причинам. Во-первых, ее манера объяснений была далека от идеальной, полагаться на них было бы непростительно, так что четкость интернетовских сведений в этом смысле подходила мне гораздо больше. Во-вторых, вдова могла намеренно умолчать о чем-то, полагая, что данное обстоятельство к делу отношения не имеет, а это было уж совсем нежелательно.
Итак, Василовский Валерий Аркадьевич. Информацию я получила в популярной форме, поскольку в Интернет она попала из энциклопедии «Все обо всех». Учился композитор в Москве, но остался верным родному краю и не переехал в столицу на постоянное место жительства. Начало его карьеры ознаменовалось большим успехом: Василовскому было поручено музыкальное оформление фильма, получившего впоследствии кинопремию. Мелодии из этого фильма были записаны в альбом, который расходился на «ура». Молодого композитора пригласили в Северную столицу, где он некоторое время работал в оперном театре, занимаясь в основном музыкальным оформлением экспериментальных постановок. Потом перешел на вольные хлеба, начав сотрудничать со многими режиссерами театра и кино, поселился в Тарасове, но по-прежнему работал больше в Москве и Петербурге. Несколько лет он преподавал в Тарасовской консерватории, параллельно сотрудничая со знаменитыми исполнителями, не забывал и о своей прежней музыкально-оформительской деятельности. Несколько месяцев назад Василовский оставил преподавательство.
Последний факт я отметила особо, подчеркнув его синим маркером. Валерий Аркадьевич Василовский определенно сумел вовремя найти свою нишу, его музыка как бы занимала промежуточное положение между вечной классикой и мелодиями, являющимися отражением нового времени, и потому его имя было знакомо и пожилым, и молодым. Соответственно, проблема денег не стояла перед семейством композитора еще с того момента, как пришел его первый успех. Можно сказать, что у Василовского имелась потрясающая возможность выбирать только ту работу, которая приходилась ему по душе. Думаю, преподавательская деятельность была как раз из этой серии. Очевидно, он преподавал в консерватории в буквальном смысле ради искусства, получая при этом грошовую зарплату, совершенно не соответствующую своей квалификации.
Но почему несколько месяцев назад он оставил преподавательскую деятельность? Можно было бы предположить, что у него возникла нехватка свободного времени, вынудившая меньше внимания уделять также любимой музыкально-оформительской работе. Однако в течение восьми лет Валерий Аркадьевич успешно совмещал обе сферы деятельности, не расставаясь ни с одной из них. Не случилось ли в его жизни какое-то разочарование, которое вызвало переоценку ценностей в этом человеке? Я прекрасно знала о том, что связанные с музыкой люди отличаются весьма сложным характером и понять их психологию может далеко не каждый. Тем не менее именно в ней часто следует искать объяснения многочисленным странностям людей искусства.
Ну вот, теперь можно отправляться в Чарующее, осмотреть дом и заодно устроить повторное свидание с вдовой, поскольку теперь я и в самом деле смогу задать ей некоторые резонные вопросы. Она оставила мне номер своего сотового, предупредив, что будет сейчас находиться в своей квартире в центре Тарасова. Я позвонила, и мы договорились встретиться недалеко от центрального проспекта, чтобы вместе поехать в Чарующее. По пути я планировала провести уточняющие информативные действия, чтобы пролить свет на последние месяцы жизни композитора.
На улице, названной в честь славного комдива и легендарного героя анекдотов Василия Ивановича Чапаева, всегда царит оживленное движение, но сейчас оно почему-то решило застопориться. Я сидела в такси — в эту поездку я решила отправиться не на собственной машине — и постепенно закипала праведным гневом: мы стояли в пробке уже десять минут, и теперь я, конечно, не успею к назначенному часу вовремя. Я была уверена, что вдова композитора Василовского меня дождется, просто вообще не люблю опаздывать. Водитель такси, дядька с мрачным лицом, никак не проявлял беспокойства по поводу вынужденного простоя, что злило меня еще больше. Сбоку пристроился джип, за рулем которого сидел бритоголовый парень, которого тоже не особенно тревожило торчание в пробке. А я начинала уже «закипать».
Наконец мы сумели выбраться из автомобильной толчеи и подъехали к нужному мне переулку. Я рассчиталась с водителем, вышла на улицу и… с горечью констатировала, что моей клиентки вдовы в радиусе пятидесяти метров явно не наблюдается. Само собой напрашивалось предположение: ей, очевидно, надоело ждать меня, и она просто-напросто уехала, наплевав на частного детектива, расследовавшего убийство ее мужа. А между прочим, вдове не мешало бы помнить, что я пытаюсь найти убийцу Василовского только потому, что она меня наняла, а вовсе не по своей личной инициативе.
Слабо представляя себе, как мне теперь добираться до Чарующего без помощи ветреной вдовы, я вдруг увидела великолепную фиолетовую «Ауди», которая лихо вывернула из-за угла. Машина притормозила у тротуара, из водительского окошка выглянула долгожданная госпожа Василовская в солнечных очках и помахала мне, призывая сесть в машину. Пока я медленно преодолевала разделяющее нас расстояние, в моей голове крутилось множество мыслей, суть которых сводилась к необходимости материальной компенсации, по справедливости положенной мне за каждую из подобных выходок клиентки.
Путь в Чарующее лежал мимо одного поселка, который походил на престижный район, куда мы направлялись, почти так же, как житель Финляндии на африканца. Хотя это местечко и мало чем отличалось от других подобных и мы наверняка благополучно проехали бы мимо него… если бы не приключение, которое случилось с нами.
Вообще назвать дорогой то, по чему мы ехали последние несколько минут, мог бы только ярый оптимист. Я таковым не являлась и, возможно, поэтому нисколько не удивилась, когда колеса нашей машины увязли в жирной болотистой грязи. Виктория Валентиновна слабо вскрикнула и отпустила руль, благодаря чему машина окончательно застряла.
— Ой, что же делать? — попыталась почему-то у меня выяснить вдова. — Как же мы отсюда выберемся?
Вопрос действительно был интересным и в некотором роде даже философским. Гнусная жижа, в которую осела наша машина, с расстояния казалась твердой и уж никак не такой глубокой, какой оказалась на самом деле. Что делать в такой ситуации двум женщинам, когда вокруг ни души, интересовало не только вдову, но и меня тоже.
— Кому-то из нас надо вылезти и отправиться в деревню просить о помощи, — обрисовала я единственно возможный вариант, заметив справа проржавевший указатель с надписью: «Село Радостное, 500 м».
