– А вдруг твой прогноз не подтвердится? – язвительно спросил Ренато.
– Тогда мне придется поморить ее сексуальным голодом еще пару дней, – спокойно ответил Фабрицио. – Покинуть усадьбу она не может и будет вынуждена остаться здесь и слушать по ночам концерты, которые мы для нее устроим. Она в мышеловке и рано или поздно съест наш сыр.
– Алессандра, наверное, довольна тем, что ты опять ночуешь в ее спальне, – сказал Ренато. – Признайся, дорогая, что эти три ночи были для тебя очень трудными.
– Она понимает, что так было надо для общего дела, – оборвал его Фабрицио.
– А как бы повела ты себя на ее месте, Леонора? – вдруг спросил у его сестры Франко.
– Как бы я повела себя, если бы с Меган развлекался Ренато? – вскинув брови, переспросила она. – Пожалуй, мне бы это не понравилось. Однако я смирилась бы с этим, утешившись мыслью, что вскоре возьму свое сторицею. – Она звонко расхохоталась.
– Ревность ей не свойственна, – сказал Ренато. – Ревнуют ведь только те, кто страстно любит. Она же способна лишь наслаждаться.
– Может быть, дело вовсе не в этом? – не унимался Франко.
– А в чем же? – раздраженно спросил Ренато.
– В том, что ты не способен пробудить ее глубинные чувства, а можешь лишь щекотать ее нервы, – ответил Франко.
– Какое тебе до всего этого дело? – вспылил Ренато.
– Ладно, умолкаю, – сказал Франко, вскидывая руки. – Только я все равно остаюсь при своем мнении. Леонора – сильная женщина, ей нужен мужчина иного склада характера, настоящий самец, способный заставить ее уважать его.
– Ты замолчишь или нет? – с угрозой в голосе прорычал Ренато. – Не тебе судить о женщинах! Во всяком случае, ты ей точно не подходишь.
Фабрицио, слушавший их спор молча, решил, что ему пора вмешаться. Он встал со скамейки и сказал:
– Довольно попусту пререкаться! И Франко, и Леоноре прекрасно известно, что я не допущу близких отношений между ними.
– Ты не вправе распоряжаться моим телом! – воскликнула Леонора.
– Нет, вправе, потому что я твой старший брат! – рявкнул Фабрицио. – Я планирую и веду семейный бизнес!
– Кстати, о планировании, – встряла в спор Алессандра. – Любопытно, что именно ты задумал сделать завтра ночью?
– Завтра состоится своеобразная проверка Меган на ее готовность к настоящей оргии, – сказал Фабрицио. – Мне будет помогать только Алессандра. Я понимаю, что все остальные огорчены, однако придется потерпеть. Иначе мы рискуем все испортить.
– А наблюдать ваш секс втроем через зеркало мы сможем? – спросила Леонора.
– Нет, – покачав головой, сказал Фабрицио. – До поры вам лучше остаться в неведении относительно силы ее реакции на различные раздражители. Поверьте, это в ваших интересах. Потерпите еще несколько дней, и я вас всех к ней допущу.
– Я уже изнемогаю от желания ее помучить, – призналась Леонора, кладя руку на ширинку Ренато. – А почему бы нам сегодня не совершить верховую прогулку, милый?
– Не забудь взять с собой кнут, – язвительно заметил Франко.
– Прикуси язык! – огрызнулся Ренато, обнимая любовницу за талию. – Заведи себе девчонку и делай с ней, что тебе вздумается, а не учи жить других. – Он увлек Леонору к конюшне.
Проводив удаляющуюся парочку взглядом, Фабрицио обернулся к своему секретарю и строго спросил:
– Кажется, ты забыл, что всякий сверчок должен знать свой шесток, мой друг? Я плачу тебе вовсе не за то, чтобы ты давал советы моей сестре и ее любовнику. Или тебе надоело служить у меня?
Франко вскочил и начал оправдываться, но Фабрицио прервал его, пробурчав:
– Успокойся, я пока еще не собираюсь тебя прогонять. Ступай работай, я вызову тебя, когда ты мне понадобишься.
– Хорошо, мистер Балоччи, – сказал секретарь и поспешил ретироваться.
Оставшись в беседке один, Фабрицио сел в плетеное кресло и закрыл глаза. В последние дни ему не удавалось выспаться, и сейчас он собирался немного вздремнуть на свежем воздухе. Вскоре ему уже снились красочные картины предстоящего завтра секса втроем.
Меган робко постучалась в дверь спальни. Встреча с экспертом по книжным раритетам затянулась, и ей пришлось гнать машину в Суссекс с опасной скоростью, чтобы успеть к условленному часу. Уже в пути ее охватила нервная дрожь, а теперь ее трясло от вожделения. Внезапно дверь распахнулась, Фабрицио втащил ее в комнату и повернул ключ в замке.
– Зачем ты запираешься? – удивленно спросила Меган.
– Чтобы нас никто не побеспокоил, – ответил он и стал ее раздевать, даже не включив свет.
Меган оцепенела.
Пока он торопливо расстегивал молнию на платье и снимал с нее бюстгальтер и чулки, она пришла в чувство и спросила дрожащим голосом:
– Почему здесь темно? Я с трудом разглядела кровать.
– В темноте мы будем чувствовать себя более раскованно, – ответил Фабрицио, запуская руку под резинку ее ажурных трусиков и щупая вульву. – Ты уже мокренькая, – деловито констатировал он. – Очень хорошо.
Меган охватило жаром, а внизу живота возникло сладкое томление. Она изнемогала от похоти и готова была отдаться Фабрицио немедленно. Он погладил ее по голове и внезапно завязал глаза бархатной повязкой.
– Зачем ты это делаешь? – испуганно спросила она.
– Для большей остроты ощущений, глупышка! Доверься мне, я тебя не разочарую, – сказал Фабрицио и стал покрывать поцелуями ее лицо и шею.
Она затрепетала и, запрокинув голову, выпятила набухшие груди с болезненно твердыми сосками. Фабрицио начал поочередно их целовать, одновременно массируя клитор и просовывая во влагалище палец. Меган тихонько повизгивала и скулила, с трудом удерживаясь на слабеющих ногах. Фабрицио встал на колени и начал облизывать ее половые губы. Соки хлынули из лона на ее бедра. Фабрицио то запускал свой проворный язычок в ее заветную расселину, то легонько прикусывал ее нежный бутончик, то впивался в розовую плоть преддверия влагалища своим жадным ртом. Упершись руками в его плечи, Меган мотала головой и срывающимся голосом кричала:
– Еще, еще! Только не прекращай делать это!
Внезапно Фабрицио выпрямился и увлек ее к кровати. Она покорно позволила ему усадить ее на край матраца, надеясь, что уж теперь-то он точно ею овладеет. Однако у него имелись свои планы. Фабрицио сбегал куда-то и, к удивлению Меган, принялся туго обвязывать ее груди шелковым шарфом. Она не задавала вопросов, а только тихонько охала и стонала, предчувствуя недоброе.
– Ляг на спину! – приказал он.
– Мне все это не нравится, – собравшись с духом, промолвила Меган. – Развяжи мне глаза и включи свет.
– Хорошо. Но на этом наша встреча закончится, – холодно сказал итальянец, стягивая концы шарфа у нее на спине так крепко, что у нее перехватило дух.
