Книга Сто осколков одного чувства. Эротические этюды №№1-52, страница 25. Автор книги Андрей Корф

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сто осколков одного чувства. Эротические этюды №№1-52»

Cтраница 25

А он, дурачина, Кляксой – на ее чистейший тетрадный...

Эротический этюд # 26

Хочешь, я покажу тебе фокус? Вот моя шляпа. Она так велика, что, голова помещается в ней целиком, а поля лежат на плечах на манер старинного испанского воротника. Я ношу ее, когда не хочу ничего видеть, а в остальное время использую для трюков.

Вот ее дно. Оно черно и пусто, как зрачок мертвеца, и только позолота старой торговой марки норовит привязать шляпу к нашему миру. Сейчас я закрою ее покрывалом, не имеющим к нашему миру ни малейшего отношения. Представьте себе кусок черной ткани, с тем электрическим отливом, которым полна беззвездная рыжая московская ночь. Или, к примеру, старенький screensaver Командира Нортона. Я беру его за то, что можно назвать краями, и аккуратно закрываю свою пустую шляпу. Все. Там теперь совсем темно, и можно проявлять фотопленку или ловить черных кошек.

Теперь нужно сказать волшебные слова. Мне все равно, какие. Например, «крэкс-пэкс-фэкс»... Или «еб-твою-мать»...


...Как видите, сработало. Ткань зашевелилась безо всякого моего участия, следовательно, есть кто-то или что-то, способное, по крайней мере, двигаться. Я знаю, что это. Вернее, кто. Сказать?

Ребенок. В шляпе сидит ребенок. Человеческий детеныш. Он сыт, сух и вполне доволен жизнью. Я перенес его сюда из теплой кроватки, и через минуту отнесу обратно так тихо, что он даже не заметит путешествия. Я не позволю ему заплакать. В моих фокусах никогда не будет плачущих детей.

Нет, я не сотворил его из воздуха. Никаких историй с непорочным зачатием, гомункулусом или, как теперь говорят, клонированием.

У этого космического Маугли есть папа и мама, и именно они подсказали мне идею этого невинного трюка. Вот тебе история, похожая на старуху-ключницу, громыхающую ржавой связкой секретов в такт своей левой, хромой, ноге.


Выписка из Личного Дела Папы.

Отменный семьянин. Перед тем, как сотворить Маугли, трижды практиковался в подобном, и каждый раз – успешно. Спортсмен. Умница. Пьет не больше, чем нужно, чтобы заполнить шлюзовой отсек между «вчера» и «завтра». Любит жену настолько, что вынужден изменять ей направо и налево, чтобы окончательно не потерять голову. Достоинства: деловит, не любит проигрывать, умеет ждать. Недостатки: пишет стихи и больше пяти минут в день думает о вечном.

День знакомства родителей Маугли пришелся на понедельник. Папа пришел на работу, волоча по полу легкое похмелье – сомнительное наследство усопшего Воскресенья. Новую секретаршу он опознал сразу по ожесточенному стуку клавиш компьютера. Сначала Он увидел пучок волос над монитором. Потом – край уха. Потом – ногу в строгом чулке и скучной туфле. Он привычно представил свою руку на этой ноге – и подумал, что ощущение будет не хуже и не лучше прошлых. Тут отходняк заворчал на него, как овчар из подворотни – и Он послушно сел за свой рабочий стол, выбросив из головы глупости.

Как потом выяснилось, Она невзлюбила его сразу. Может быть, за самоуверенный вид, который Он привычно напускал на себя каждый раз, когда чувствовал себя слабее обычного. А может быть, по какой иной причине. Не суть важно. Важно то, что, когда Он попытался приобщить ее к своей коллекции, Она дала ему от ворот поворот.

Это случилось месяцем позже, когда в конторе справлялся очередной день рождения, с подобающим случаю тортом для всех и водкой для избранных. Неведомо как, Она попала в число избранных вместе с ним, который тоже был в этом числе. И в роли именинника.

Он подъехал к ней с простотой «Мерседеса», сигналящего перед автомойкой.

Но отъехал грязнее прежнего, с несимметричным румянцем на щеках. Представьте, Она закатила ему форменную пощечину, и нашлись свидетели, готовые подтвердить это под присягой.

Те же свидетели пустили по заболоченной конторской глади круги нетерпеливого ожидания. Невинный старомодный инцидент, за неимением лучшего, получил какой-то нездешний, почти шекспировский, привкус. Еще бы. Всем известный донжуан и темная лошадка – новенькая. Они немедленно стали центром внимания, натравленные друг на друга шушукающейся свитой, которая принялась лепить из них короля и королеву сплетен. Кто хоть раз побывал в подобной роли, не даст мне соврать: обратной дороги в таком случае не найти. И они пошли вперед, демонстративно взявшись за руки.

Она по-прежнему злодейски динамила его, но ей понравилось, с какой дружелюбной простотой он принял ее отказ. Стравленные друг с другом, как бойцовые шавки на базарной площади, они неожиданно подружились, оставив с носом тех, кто делал ставки на исход сражения.

Он удивлялся новым ощущениям и даже радовался им. Хотя при каждом удобном случае напоминал ей, что дружба – дружбой, но потрахаться от души – тоже не последнее дело...


Выписка из Личного Дела Мамы.

Двадцать семь лет. Опять не замужем. Когда не корчит рожи, бывает хороша собой. Зла на мужиков за то, что не знает к ним правильного подхода. Нечувствительна в постели. На компромиссы с годами не пошла, напротив, ожесточилась и продолжает бить ту посуду, из которой другие предпочитают похмеляться. Достоинства: прямота, искренность, живой ум. Недостатки: прямота, живой ум, искренность...

С некоторых пор Он стал замечать в ней прохладную, непрозрачную задумчивость. Отнес ее на счет нового увлечения, над которым погоревал малость и успокоился. Попытался утешить по-дружески, в своей неподражаемой манере, сочетая реальную помощь с панибратскими заигрываниями.

И однажды был потрясен Ее согласием. Как старатель, намывающий очередной таз шершавой гальки, вдруг спохватывается, привычно отбросив в сторону самородок величиной с бычий глаз, так и он встрепенулся, услышав молчание вместо привычного «нет». Молчание не могло быть растолковано иначе, чем согласие, и Он стал готовиться к давно ожидаемому празднику изо всех сил.

Она сама назначила день, а вернее, ночь их первого любовного свидания. Не отвлекаясь, быстро перевела общение из вертикальной плоскости – в горизонтальную, и отдалась Ему с жадностью, не брезгуя ничем и даже нарываясь на сомнительные эксперименты. Он, совершенно ошеломленный таким неожиданным напором, стоял под дождем подарков, едва успевая благодарить как только мог, лишний раз убеждаясь в том, что опыт в любовных делах – ничто перед страстью, сметающей все на своем пути, как кавалергардская атака.

Они не спали в эту ночь, только проваливались в забытье перед новым кругом. Ночь казалась бесконечной. Оба истекали соками, но родники били с новой и новой силой. В воздухе стояли тропические испарения, резко кричала райская птица, рычал невидимый лев. Стены, увитые плющом теней, казались ожившими руинами...

А наутро Она ушла, покачиваясь, нежно поцеловав Его на прощание. Чуть более нежно, чем следовало бы. Как-то очень уж по-дружески...

Он взял отгул и весь день пролежал в истоме, не глядя на часы и не в состоянии ни о чем думать. На следующий день он пошел на работу, мечтая только об одном – увидеть знакомый вихор над монитором.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация