— Что с вами, Иоанн Васильевич? — опомнившись, встревожился Игрек. Он бросился к другу.
— Сердце.
Сейчас я кликну сестричку! — глюк ринулся в коридор. — Люся!
Избавившись от нахальных невидимок, полковник Судаков поднялся на ноги, отряхнулся.
Из‑за проклятого демократа чуть не поплатился жизнью. Это тоже зачтется президенту. Как чуть не изнасилованная им девочка Игрека. И сломанная нога Мухортых.
2.
Когда Долговязый вернулся в палату с Люсей, Брокгауза и след простыл.
— Где же твой дедулька?
— Может, умер? — Игрек вспомнил, что в детстве воспринимал смерть как исчезновение.
Люся прыснула. Черный юмор в Воробьевке был в ходу.
Когда родится, кликнешь?
* * *
На всякий случай Игрек выглянул в окно: не выпал ли часом Брокгауз.
Если и выпал, тот улетел, как птичка.
Долговязый припомнил, как учился летать, прыгая со стула. Махал руками, подражая вороне, даже каркал для полного сходства.
Молодая большеротая женщина заливисто смеялась над птенцом, выпавшим из гнезда.
Кто она? Когда это было?
Впервые Игрека взволновало его прошлое. Новой жизни он предпочел старую.
Чтоб воскресить в дырявой памяти картинку из прежней жизни, Долговязый влез на стул. И с громким карканьем подпрыгнул к потолку, махая бессильными крыльями.
Тяжело брякнувшись на пол, Игрек увидел в дверях Ирину. Она взирала на него с веселым изумлением.
— Кар — кар? — спросила она.
— Кар — кар! — обалдело подтвердил Игрек, не вставая с пола.
* * *
Ирина сама увлекла Игрека на чердак — в этом у него не было ни малейших сомнений.
«Она меня хочет! — пело и плясало внутри Игрека. — Я больше не насильник!»
— Я маленькая балерина… — дурным голосом запела Ирина, сделав неловкое фуэте.
Игрек с недоумением воззрился на нее.
— А чего, я большая балерина, что ли? — почему-то стала оправдываться Ирина. — Что не по тебе?
Этого дылда и сам не ведал.
3.
От дурного сна Иринина бабушка пробудилась в отвратительном расположении духа. Старушке привиделось, что она опоросилась. Любовь с кабанами до добра не доводит!
«Осквернили мою утробушку, свиньи! — ворчала бабулька. Она и себе спуску не давала: — Кабаниха!»
Муторно стало пенсионерке даже от своих рассуждений во сне: имеет она право съесть свой приплод или нет? Поросятки были симпатичными, с разбойничьими рожицами.
Жаль, поделиться секретными снами ветерану труда было решительно не с кем.
Обнаружив в комнате внучки бездыханную девушку, бабушка перепугалась до потери сознания.
— Ирка! Ирка! — заголосила старушка, хотя успела обследовать квартиру и убедиться, что противной девчонки нигде нет. — Со мной родимчик случится!
Бабушка отметила, что незнакомка была совершенно голой, а простыня на постели скручена в жгут, как водится после скотской любви.
Где Ирка? Пустила в дом эту потаскуху с мужиком, а сама ушла? Мужик затрахал бедняжку до смерти и смылся? Из вещей вроде бы ничего не пропало…
Старушка окатила бесчувственную потаскуху холодной водой.
Никакого впечатления. Ни оха, ни вздоха.
Что сказать милиции? Что деваху какой-то кабан снасиловал?
«А ты его видала, этого кабанчика?» — спросит милиция.
«Видала, да не того…»
— Ирка! Ирка! — вновь затараторила перепутанная бабушка. — Ты чего из меня профурсетку делаешь!
Попричитав, бабулька успокоилась. Вызвала «скорую» и милицию, а входную дверь из хитрости оставила приоткрытой: я, дескать, дверь забыла запереть, спать улеглась, а как проснулась — гляжу, мне чужой труп подбросили.
Своей версии старушка крепко держалась, хоть и опасалась, что ее упекут в каталажку.
* * *
После того, как врач «скорой помощи» констатировал смерть, к месту преступления прибыл самый главный майор по невинно убиенным — Коробочкин. Ходил по квартире, все вынюхивал да высматривал и не верил ни единому слову хитрой старушки.
— Зачем же ты девушку кончила, бабуся? — ласково спросил ее майор Коробочкин.
— Захотела — и кончила! — горделиво выпятив грудь, заявила свинолюбка с безоглядностью старого человека.
«С сумасшедшими одни проблемы! — заметил Станислав Сергеевич, имея в виду покойницу Алевтину, а не выжившую из ума старушенцию. — Разогнать бы Воробьевку к чертям собачьим!»
Если б бабулька сообщила злому майору народную примету: увидеть во сне, что опоросилась — к покойнику, сыщик с ходу отправил бы ее в гадюшник под названием Воробьевка.
4.
Рано поутру, пробудившись на Воробьевском чердаке, Алевтина вспомнила, что пора ей возвращаться в свое тело.
«Пока не прокукарекают третьи петухи», — почему-то решила Ведьма. Будучи нечистой силой, она одинаково хорошо чувствовала себя днем и ночью.
Оторваться от теплого, разомлевшего во сне тела Игрека не было сил. Никогда не любил он с такой страстью Алевтину, как нынче, когда она приняла Иринин облик.
Вновь обернуться постылой? Чего ради! Этой ночью Ангел не по Ирине с ума сходил, а по ней, Тине, всего лишь принявшей обличье маленькой балерины! Зачем же разъединять форму и содержание, коль они счастливо нашли друг друга!
«А что станет с душой Ирочки, дремлющей в глубинах моего существа? — испугалась Ведьма. — Пусть дрыхнет! И видит сны. А я взвалю на себя все жизненные тяготы!»
Идея самопожертвования осенила Ведьму, когда голый полусонный Ангел навалился всей тяжестью на кукольное тело балерины.
5.
Майор Коробочкин без труда выяснил, что Алевтина была любовницей Игрека. Нынешняя же его подруга — Ирина, на чьей квартире обнаружен труп Алевтины. Никаких сомнений в том, что убийца — Игрек, у сыщика не оставалось. Если б он порешил судаковского выкормыша, когда ночевал в Воробьевке, девушка осталась бы жива.
Исходя из ошибочного посыла, Станислав Сергеевич всегда приходил к верному выводу. Алевтина была бы сейчас жива, если б с Игреком вовремя покончили.
Никаких улик против Игрека не было. Вердикт судмедэкспертизы гласил: «Смерть наступила в результате сердечной недостаточности».
Диагноз утешительный для любого сыщика, но не для Коробочкина.
«У Судакова тоже был недавно инфаркт! — вспомнил майор. — Значит, мальчик кусается! Сегодня же его замочу! Даже если это для меня кончится инфарктом!»
