– Джеймс Астурио. Я тебя заранее благодарю. Послушай, я не могу больше разговаривать. Когда мне ждать от тебя новостей?
– А ты решила там все-таки задержаться?
– А почему бы и нет? Да, и вот еще что, Надя! В аэропорту я заметила одного подозрительного мужчину, который вертелся возле справочного бюро и шофера, который встречал Элалью Сантьяго. Он как-то странно посмотрел на меня и затерялся в толпе.
– Любопытно! А тебе это не померещилось?
– Нет. Впрочем, все возможно. Я ведь толком его не разглядела! Мне лишь запомнилось, что он был изысканно одет.
– Кори, у тебя разыгралось воображение! Стоит тебе перехватить взгляд солидного джентльмена, как ты начинаешь думать, что он за тобой охотится! – Надя расхохоталась.
– Хорошо, Бог с ним, с этим подозрительным типом. Короче говоря, я здесь остаюсь. Обещай, что найдешь этого частного детектива!
– Не беспокойся, я сделаю все, что смогу. Перезвоню тебе вечером, часиков в шесть. Будь осторожна!
– А чего мне опасаться? Думаешь, меня могут украсть с целью получения выкупа?
– Не шути так! Все, что ты мне рассказала, очень подозрительно! Я попрошу, чтобы Винсент на всякий случай навел справки и о финансовом положении семьи Сантьяго.
– Хорошо. Но может статься, что она и не из богатой семьи. Нам сказали, что богатые клиенты иногда спонсируют обучение малоимущих.
– Дополнительная информация никогда не помешает. Итак, не забудь, что я позвоню тебе в шесть вечера. Пока!
Надя положила трубку. Кори отключила свой мобильный телефон и, устроившись поудобнее на диванчике, сладко потянулась и с наслаждением вдохнула цветочные ароматы, занесенные теплым ветерком в открытое окно.
Она посмотрела на часы: отведенные ей двадцать минут истекли, пора было спускаться в холл. Кори вскочила и стала лихорадочно переодеваться.
Цокая каблучками по ступеням лестницы, Кори спустилась в просторный холл и остановилась, чтобы поправить свое элегантное шелковое платье. В ушах у нее сверкали серебряные кольца, щиколотку украшал массивный серебряный браслет, густо накрашенные лиловой помадой губы казались пухлыми и сексуальными, а обведенные черным карандашом глаза – огромными, как блюдца. Волосы она тщательно зачесала назад и смазала воском. Вряд ли скромница Элалья Сантьяго осмелилась бы появиться на людях в таком вызывающем виде. Но Кори оделась и накрасилась так, как сочла нужным.
От невероятных предчувствий в животе у нее порхали мотыльки, а по спине бежали мурашки. Грандиозный особняк, построенный в стиле эпохи королевы Виктории, своим величием вызывал у впервые очутившегося в нем человека смутное волнение. Эхо шагов Кори по каменным плитам гулко раздавалось в длинных коридорах под высокими сводчатыми потолками, словно бы напоминая ей, что отсюда нельзя убежать незаметно.
– Это вы, Элалья! Прекрасно выглядите! – словно родную, приветствовала ее зеленоглазая шатенка, выходя из офиса. Кори заметила, что на лбу у нее блестят капельки пота. – Меня зовут Томасина, я буду вести у вас практические занятия. Прошу сюда! – Она взмахнула рукой, предлагая Кори пройти в одну из нескольких выходящих в холл дверей. – Вам придется пройти небольшой тест, – сказала Томасина, распахивая перед Кори дверь. – Не бойтесь, ничего сложного, просто нам нужно получить о вас хоть какое-то представление, чтобы составить программу занятий.
Кори заинтересованно вскинула бровь, но промолчала, сообразив, что на ее месте Элалья вряд ли бы стала задавать вопросы. Эта латиноамериканская скромница не осмелилась бы даже одеться так, как она: в шелковое платье, подчеркивающее соблазнительные изгибы бедер и слегка сдавливающее груди, и крохотные ажурные трусики.
Яркий свет, ударивший ей в глаза, ослепил ее и заставил зажмуриться. Но влажный воздух, насыщенный запахами различных растений, подсказал ей, что она очутилась в оранжерее. И действительно, открыв глаза, Кори увидела, что вокруг нее цветут диковинные красные, белые, кремовые и фиолетовые цветы и зеленеют стебли и листья лиан и плющей. Ей моментально стало жарко, платье прилипло к телу.
– И чем же мы здесь будем заниматься? Ботаникой? – спросила она, оглядываясь по сторонам.
– Я все вам объясню в свое время. Помимо меня, с вами будет заниматься инструктор. Не волнуйтесь, расслабьтесь! – сказала Томасина.
Пот лился с Кори ручьями. Солнце нещадно пекло ей голову, беспрепятственно проникая в помещение сквозь стеклянный купол.
– А зачем мне инструктор? – спросила она, чувствуя, что у нее начинает кружиться голова. И как только Томасина выдерживает такую духоту в своем кожаном платье? Взгляд Кори задержался на заднице преподавательницы, и в голове у нее возник вопрос: надеты ли на ней трусики? Она облизнула губы и проглотила подступивший ком.
Словно бы угадав ее мысли, Томасина ослепительно улыбнулась, обнажив ряд ровных жемчужно-белых зубов, и, по-свойски обняв ученицу за плечи, промолвила:
– Воспринимай это как своеобразный медицинский осмотр. Ты ведь приехала, чтобы кое-чему научиться, верно? Нам нужно выяснить, что именно доставляет тебе наибольшее удовольствие, а также определить параметры твоей чувствительности.
– Разве это имеет какое-то значение? – с деланным удивлением спросила Кори, представив, как отреагировала бы на такие слова Элалья. – По-моему, я здесь для того, чтобы научиться, как ублажать мужа!
– Это так, милочка! Но разве можно этому научиться, если сама не испытываешь удовольствия? А вот и Рикки! Теперь мы все в сборе и можем начинать! – воскликнула Томасина, глядя поверх ее головы.
Кори обернулась и увидела стоящего в проходе высокого широкоплечего мужчину в линялых голубых джинсах и с мощным обнаженным торсом. Его мускулистые загорелые плечи и грудь блестели в лучах солнца, посеребренная пряжка широкого кожаного ремня искрилась, выцветшая ткань морщилась на бедрах и бугрилась в промежности.
– Привет, Элалья! – густым басом пророкотал он и обтер тыльной стороной ладони свой вспотевший лоб. Волосы у него были курчавые и черные, скулы покрыты двухдневной щетиной, грудь и живот поросли густой шерстью. При виде такого самца у Кори пересохло во рту, и она смогла лишь промычать в ответ нечто невразумительное.
– Не волнуйся, малышка, – успокоил ее инструктор. – Тебе ничего не придется делать, я сам все устрою.
По его самоуверенному тону и развязным манерам Кори догадалась, что он еще совсем молод, возможно, ему еще нет и двадцати лет. Рикки подошел к ней вплотную и, расплывшись в самодовольной улыбке, окинул ее оценивающим взглядом.
От него пахло потом и характерным мужским запахом. Мышцы его живота и рук играли, в глазах плясали задорные искорки. Судя по выражению его физиономии, Кори ему понравилась, и он уже предвкушал удовольствие от вводного урока «Камасутры». Взгляд Кори застыл на его темных сосках, выглядывающих из темных кущей на груди, и она оцепенела. Бугор на его ширинке начал быстро увеличиваться, и под тканью обозначились контуры удавчика.
