– Скажите, Вероника, а где вы работаете? – задала я совсем простой вопрос.
– Сейчас нигде, – ответила Вересаева.
– А раньше? – терпеливо продолжала я.
– Одно время работала в туристическом агентстве. Но потом уволилась.
– Это Вячеслав хотел, чтобы вы уволились с работы? – с улыбкой спросила я.
Однако даже этот вполне безобидный, на мой взгляд, вопрос заставил девушку нервно передернуть плечами.
– Нет, – неохотно ответила она. – Не Вячеслав.
Я мысленно вздохнула.
– Вероника, а о том, что Вячеслав по просьбе Россошанского в тот день должен был повезти деньги из своей клиники в другую фирму, вы тоже не знали? – со вздохом и без особой надежды на конструктивный ответ спросила я.
И тут вдруг Вересаева испугалась. Это было довольно мимолетно, но не ускользнуло от моего внимания. Она дернулась, а потом, словно стараясь загладить впечатление, стала теребить пальцами складки своей одежды.
– А он… повез? Да? – почти шепотом спросила она.
– Да, повез, – ответила я. – Так вы знали или нет?
– Нет, – покачала головой Вероника. – Вообще Вячеслав не скрывал от меня, если ему предстояли подобного рода дела, для него это было обычным явлением, деньги возить приходилось довольно часто. И на этот раз, я думаю, он не сказал не потому, что хотел это скрыть, а просто разговор не зашел… А может быть, он и сам не знал еще при последней нашей встрече, чем будет заниматься – я же не в курсе, когда именно Эдуард ему поручил это дело.
Она говорила торопливо, опять же словно пытаясь скрыть свое волнение по поводу вопроса о деньгах. Что скрывалось за этим? Я, естественно, ответить на этот вопрос не могла, а предполагать можно было что угодно.
– А его Эдуард попросил, да? – глядя в сторону, уточнила Вероника.
– Да, Эдуард, – подтвердила я. – Насколько я поняла, это было обычным делом для них обоих.
– Да-да, конечно, они же друзья, – подхватила Вероника, закивав головой, а потом вдруг резко сцепила пальцы обеих рук так, что костяшки побелели.
«Проследить за этой дамой все же надо бы, – подумала я. – Что-то тут не то».
– А какие вообще у вас были отношения? – сменила тему разговора я.
– Какие могут быть отношения между людьми, которые собираются пожениться? – пожала плечами Вероника. – Ну, скажу я – хорошие, что, разумеется, правда. Но это же все равно что ничего не сказать! А рассказывать подробно это долго и вряд ли вам интересно. Хотя, конечно, понятно, что не в интересе дело и вы не из любопытства спрашиваете, – тут же поправилась она, – просто я не понимаю, какое это имеет отношение к исчезновению Вячеслава…
– Вероника, вы, пожалуйста, все-таки расскажите, – настойчиво попросила я. – А я уж сама решу, имеет это значение или нет.
– Хорошо, постараюсь, – девушка вздохнула, затем набрала в легкие побольше воздуха, словно решаясь, и заговорила.
Она рассказывала о том, как они с Вячеславом познакомились, как развивались их отношения, как они в конце концов решили их узаконить… Я слушала внимательно, но, честно говоря, пока ничего существенного для себя не находила. Отношения как отношения, не всегда гладкие, но и без особой драматической составляющей. Собственно, я и рассказать-то попросила Веронику в первую очередь для того, чтобы она немного расслабилась.
– …Мы ничего друг от друга не скрывали, – продолжала Вероника. – Так что если бы Вячеслав знал, что ему угрожает какая-то опасность, он бы обязательно со мной поделился. А он ничего не сказал. Поэтому я думаю, что случилось что-то непредвиденное и… и страшное, – закончила она, и губы ее задрожали. Девушка сразу же отвернулась, чтобы не показывать своих слез.
Я выждала некоторое время, потом сказала:
– Значит, ничего, омрачающего ваши отношения, между вами не было?
Через несколько секунд Вероника сказала:
– Нет. А в последнее время все совсем было хорошо, – и выбежала из комнаты.
У нее вроде бы снова начался истерический приступ. Все это было понятно и вполне адекватно ситуации. «Ну что ж, – сказала сама себе я. – По-моему, тут делать больше нечего. Либо она действительно ничего не знает, либо очень хитрая особа и актриса. И в этом случае я сейчас все равно не добьюсь от нее правды, только рискую попасться на удочку лицемерия и запутаться. Но вопрос о деньгах вызвал у нее волнение, вызвал!»
Тут в комнату вернулась Вероника. Лицо ее было бледным, под глазами резко обозначились темные круги, на щеках выступили красноватые пятна.
– Извините меня, – проговорила она слабым голосом. – Я себя отвратительно чувствую. К тому же уже рассказала вам все…
– Да-да, – поднялась я. – Я уже ухожу.
Я нехотя поднялась. В прихожей долго надевала туфли. Мне хотелось еще задержаться. Я повернулась к Веронике и уже собралась было задать еще один вопрос, но, увидев страдальческую гримасу на лице девушки, сказала лишь:
– До свидания.
– До свидания, – тихо ответила Вероника и добавила: – Пожалуйста, постарайтесь его найти… Если вы его найдете, я вам заплачу, обязательно!
И поскорее захлопнула дверь, из-за которой сразу же раздались глухие всхлипывания. Я покачала головой и задумчиво нажала на кнопку лифта.
«С чего это Вероника заплатит? Откуда у нее-то самой деньги? – неожиданно подумала я. – От богатых родителей, о которых упоминал Перетурин? И зачем платить, если меня уже нанял Родион? Что-то многовато получается людей, желающих поделиться со мной деньгами за работу: Перетурин, Вероника, даже Ксения вроде бы обещалась разделить расходы с адвокатом…»
Вересаева не вызвала у меня ощущения человека, который сам решает свою судьбу. Даже с работы уволилась по чьей-то инициативе. По чьей, кстати, если не жениха? Родительской? Неужели придется еще и с ними знакомиться? Что ж, придется так придется, но пока нужно обдумать, кто и как будет следить за Вероникой, чтобы отбросить версию о причастности ее самой к афере Вячеслава, если таковая имела место.
Родион ожидал меня на том же месте и заметно нервничал. Я на его вопросы о встрече отделалась общим «она ничего не знает». Перетурина, кажется, удовлетворил этот ответ, и я погрузилась в дальнейшие размышления.
А они были невеселыми – площадка перед подъездом великолепно просматривалась. Более того, даже эта скамейка тоже – квартира Вересаевой находилась на восьмом этаже, и проблем с контрслежкой у нее не было. Впрочем, почему это я решила, что нужно следить? Да если они с Вячеславом связаны, то Вероника легко может с ним созвониться, хоть по стационарному, хоть по мобильному телефонам. Да и вообще она не может не понимать, что за ней могут следить. Нет, нужно придумывать что-то другое… Но что?
– Самое очевидное – это Ксения, – произнесла вслух я.
– Ксения убила Вячеслава? – У Перетурина глаза полезли на лоб.
