Звонок домашнего телефона вырвал меня из моих мыслей, и я подпрыгнула в кресле.
— Алло! — произнесла я непослушными губами.
— Привет, Лила, — быстро заговорила миссис Хотине, — это Джина. Как у вас с Порто дела?
— Всё замечательно. Порто в полнейшем порядке. Только у него заканчивается еда.
— Я забыла тебе сказать. Я покупаю корм в «Зеленой лапе». Тебе несложно будет заехать за ним?
«Зеленая лапа» находилась в центре, так же как и все магазины, недалеко от книжной лавки; на машине туда можно было добраться за десять минут, но не пешком. Я сильно сомневалась, что смогу донести огромный мешок корма на плечах.
— А могу я купить маленький? — спросила я с надеждой.
— Тогда тебе придется покупать их каждый день. Ты же знаешь, как он ест. Ты не волнуйся, мистер Богине поможет тебе погрузить его на багажник велосипеда, — сказала она.
— У меня уже нет велосипеда, — объяснила я, не вдаваясь в подробности.
— Так возьми в гараже мой, он давно скучает по дороге, — предложила миссис Хотине. — Да, и не забудь, что Порто ест только говяжий!
— Я помню.
— Вот и замечательно!
Мужской голос позвал ее на том конце провода.
— Всё, Лила, мне пора, не скучайте! — быстро протараторила она и отсоединилась.
В гараже обнаружился практически новый белый велосипед. Его педали крутились легко, и очень быстро он довез меня к миссис Олшеври.
Когда я зашла в магазин, она перебирала книги и делала записи в журнале.
— Добрый день, — улыбнулась я.
— Здравствуй Лила! — она поправила очки и посмотрела на меня.
— По твоему виду не скажешь, что он добрый. У тебя что-то случилось? Снова Мардж?
— Нет. С ней всё покончено, сегодня я забрала свои вещи и ушла.
— А где же ты будешь жить?
— Пока живу у миссис Хогинс, она в командировке до четверга и попросила меня приглядеть за Порто, ее псом. У меня еще пять дней чтобы найти что-нибудь.
— Если ты захочешь, можешь пожить у нас с мистером Олшеври. Дети давно разъехались, так что две комнаты стоят пустыми.
— Спасибо вам огромное!
— Что ты, Лила! Мы будем рады, если в нашем стариковском доме появится дитя и внесет в нашу жизнь хоть какое-то разнообразие. Кстати, я готовлю замечательную шарлотку! — она мило улыбнулась, вокруг ее голубых глаз расползлась сеточка смеющихся морщинок.
— Спасибо! — улыбнулась я. Главная проблема решена. Я прислушивалась к себе, ожидая внутренней радости или облегчения, но ни того, ни другого не последовало. На душе было тоскливо и пусто. Я думала только о нем. Оказалось, что я сама не знала, чего хотела. Он ушел, но от этого я не стала счастливей. Всё получилось с точностью до наоборот.
— Если вы не против, то можно начать. Мне вечером нужно на работу в кафе.
— Да, конечно. Сначала нужно рассортировать вон те книги, — указала она на стопки в человеческий рост. — Фантастика идет в крайний раздел у окна, историческая литература — вот в этом ряду, детективы — справа от кассы. Потом нужно сложить вот эти книги на самые верхние полки, мне уже на лестницу не подняться, так что это придется сделать тебе, и в конце — перенести учебную литературу в крайний левый угол.
— Быстрее начнем, быстрее закончим, — произнесла я и взяла первую стопку книг.
Через несколько часов непрерывной работы большая часть дел была сделана. Я непрерывно переносила книги, поднимала их на верхний уровень и раскладывала по полкам, а миссис Олшеври сортировала и составляла каталог.
— Всё. Мы закончили даже быстрее, чем я думала, — Она поправила выбившуюся прядь из идеально уложенных волос. — Выпьешь травяного чаю?
— С удовольствием, пить очень хочется, — смахнула я пот со лба.
Физический труд помогал вытеснять из головы гнетущие мысли, я отгоняла их подальше. К сожалению, легче мне не становилось, каждую секунду я лишь убеждала себя в правильности решения. Мне хотелось верить, что это наваждение исчезнет так же, как и он.
На полу стояла последняя стопка книг.
— А эти куда нести? — спросила я.
— Сложи, пожалуйста, в коробку, я хочу отдать их в библиотеку, — сообщила миссис Олшеври.
— А что это за книги?
— Об истории местного края. Увы, кроме меня они никому не нужны. За всё время не продалось ни одной. В библиотеке, возможно, пригодятся.
Я принесла коробку и стопками, по нескольку книг, стала складывать их внутрь. Книги были пыльные, и я громко чихнула. Несколько томиков упало на пол.
— Будь здорова, дорогая, — заботливо сказала миссис Олшеври.
— Спасибо, — поблагодарила я и стала поднимать книги с пола. Одна из них, распахнутая, валялась в стороне. Заголовок, напечатанный жирным шрифтом, привлек мое внимание: «Легенды племен ансолоопи». Я пролистала страницы, на них были изображены индейские амулеты; один из них напоминал тот, что дала мне старая индианка.
— Можно я возьму эту книгу до завтра?
Миссис Олшеври махнула рукой.
— Можешь взять насовсем, если хочешь. Чай готов, присоединяйся!
Теперь мне не терпелось залезть в кресло прочитать эти «Легенды», ни о каком чае я и думать не могла. Быстро проглотив напиток, я засобиралась домой. Мне еще нужно было купить для Порто еду и успеть вовремя на работу.
Уже у входа миссис Олшеври окликнула меня и поспешила ко мне.
— Лила, — она протянула мне деньги, — возьми!
— Нет, что вы, мне хотелось вам помочь, тем более что я взяла книжку.
— Любой труд требует вознаграждения! — она настойчиво протягивала мне деньги.
— До свидания! Передавайте привет мистеру Олшеври! — бросила я на ходу и быстро покинула магазин.
Заскочив в «Зеленую лапу» за собачьей едой, неподалеку от книжной лавки, я поехала домой. Мешок оказался настолько тяжелым, что мне потребовалось минут десять, чтобы затащить его в дом. Изрядно вспотев, я доволокла его до кладовой и, смахивая капельки пота, рухнула на пол. Да, физической силой я никогда не отличалась.
Кухонные часы показывали семь двадцать, книга с мифами легла на журнальный стол. Вернусь к ней после работы.
Взгляд остановился на пустой кружке из-под кофе, оставленной утром Илаем. Сердце сжалось в комок. По натуре большая аккуратистка, я не могла вымыть ее, как будто это могло продлить его пребывание в доме и в моей жизни. И вроде бы умом я понимала, что поступила правильно, и что так будет лучше, однако мое сердце несогласно тарабанило в груди после малейшего воспоминания о нем. Пальцы, слегка дотронувшись до чашки, пробежались по тонкому краю, где совсем недавно были его губы, и сгусток отчаяния прокатился по всему телу. Я с грустью поняла, что ценность людей определяется не числом проведенных вместе дней, а размером места, занимаемого в сердце. Мы знакомы два дня, а грушу по нему так, как если бы знала его всю жизнь. Илай был как глоток свежего воздуха в затхлом болоте.
