— Оставь его! — закричала я. — Он просто безвольный идиот и в последний момент сам одумался!
Илай одной рукой держал Яна за шею, другая дрожала, выдавая бурю гнева и внутреннюю борьбу. В его груди рокотало, будто раскаты грома.
Илай разжал руки, и он упал вниз.
— Беги-и! — яростно зарычал Илай, взрывая тишину ночного леса и ударил кулаком в капот «Мерседеса», отчего тот… сложился внутрь гармошкой, как бумажный. По светлым штанам Яна растеклось мокрое пятно. Он попятился и, спотыкаясь и падая, скрылся в темной чаще.
Илай застыл, как натянутая пружина, вцепившись в толстую еловую ветвь, словно это могло сдержать его.
— Спасибо, — хрипло выдавила я, и по щекам потекли слезы.
Мозг дал отбой тревоге, и, расслабившись, мое тело стало сотрясаться в рыданиях, громкие всхлипы улетали в черное небо. Только сейчас начал сказываться шок. Счастье от того, что я снова увидела Илая, смешалось в ядовитый микс с болью, которую я тоже почувствовала по-настоящему лишь теперь. Он посмотрел на меня и, снова издав страшноватый рычащий звук, скривился, как если бы больно было ему. Огромная ветка, за которую он держался, страдальчески хрустнула и упала на землю. Илай крепко обвил меня руками, прижимая к груди, я отчетливо слышала, как бешено стучит его сердце. Он нежно гладил меня по волосам, прижавшись теплыми губами к моей макушке. Постепенно я стала успокаиваться; его планомерное, немного тяжелое дыхание окутывало меня спокойствием и ощущением безопасности.
Я подняла голову, и наши взгляды пересеклись. Он аккуратно провел рукой по поврежденной щеке и сморщился. Его широкие черные зрачки темными пятнами лежали на двух пылающих озерах, разъяренные языки пламени вырывались наружу, подобно извергающемуся вулкану. От неожиданности я растерялась; моя реакция его расстроила, и он, закрыв глаза, отвернулся.
— Прости, так всегда, когда я на пике эмоций, — сдержанно произнес он низким голосом. Спокойствие давалось ему очень тяжело.
— Я хочу домой, — произнесла я устало. Фраза из-за дрожащего голоса прозвучала капризно, и он слегка улыбнулся, поднявшись со мной на руках, как будто я не весила вообще ничего.
— Я могу идти сама, — сказала я, но он сделал вид, что не услышал меня, и шел вперед.
— Я только что спас тебя, сделай мне одолжение.
Мои руки обвили его шею, и я уткнулась носом в плечо. Как же он пахнет!
Когда мы проходили мимо безжизненных тел, я вздрогнула. Может, кому-то это покажется странным, но мне стало немного их жалко.
— Прости, — прошептал он, — я старался сдержаться.
«А если бы не старался, — подумала я, — то куски их разодранных тел и внутренности висели на еловых ветках?»
— Возможно, — Илай невесело засмеялся.
Я и забыла, что он слышит каждое мое непроизнесенное слово; у меня не было возможности практиковаться в сокрытии мыслей.
— Что будет, когда их найдут?
— Я позабочусь об этом, не волнуйся, — произнес он без тени сомнений.
Мы прошли совсем немного, и он остановился, чтобы взглянуть на меня. Его губы были совсем близко и я не могла не смотреть на них, когда он говорил. От его бархатистого голоса внутри меня разливалась теплая волна счастья. Стоило пережить это всё, чтобы он появился.
— Тебя чуть не убили, а ты дрожишь от радости прижимаясь ко мне! И кто из нас псих?! — спросил он, улыбаясь. Глаза снова стали зелеными.
Что я могла ответить?
— Не пугайся, пожалуйста, — попросил он.
— Хорошо, — обронила я.
Всё перед глазами размылось. Кроме потоков ледяного ветра, я ничего не замечала. Впечатление, что меня посадили на нос реактивного самолета. Через считанные секунды мы остановились у дома, меня немного замутило, и я жадно вздохнула воздух. Но при всем этом было отрадно понять, как он незаметно двигается.
— Ты в порядке? — взволнованные глаза прослеживали мою реакцию.
— Теперь понятна твоя страсть к спортивный автомобилям — ближе к твоей реальности, — произнесла я, тяжело дыша.
Он поцеловал меня в висок. Мы уже стояли в ванной.
— Теперь ты можешь меня отпустить, — сказала я, и он нехотя поставил меня на пол.
Я взглянула в зеркало и ужаснулась. На половину лица светился огромный кровоподтек, с правого виска стекла капелька крови, и немного разбита губа. Чудовищный вид.
— Ты выглядишь изумительно! — произнес он так, как если бы восхищался творением Микеланджело.
Я, простонав что-то невнятное, вытолкала его из душа и залезла под горячие струи. Потеряв счет времени, я просто сидела, обхватив колени руками, и тряслась, пытаясь разобраться в полнейшем хаосе, творившемся у меня в голове. Клубы белого пара поднимаясь вверх, заполонили пространство, спрятав меня в тумане. Безудержная радость оттого, что он рядом, опять брала верх; я сидела и тупо улыбалась и, кажется, снова заплакала. Хочется верить, что это пережитый стресс сказывается на моем поведении. Где моя выдержка, сила воли, внутренний стержень, не дававший мне сломаться ни при каких жизненных обстоятельствах? Реветь от счастья, что за дверью стоит пусть даже самый потрясающий, восхитительный парень — это слишком.
Илай постучался в дверь, перед глазами предстала его прежняя улыбка, и я прикрыла веки.
— Ты не утонула? Было бы прискорбно узнать, что потратив массу усилий на твое спасение, я обнаружу в ванной безжизненное тело!
Судя по всему, ему не потребовалось даже малейшее усилие, чтобы расправиться с ними. Вот сдержать себя, чтобы не оторвать голову Яну — ни в каком не в переносном, а в самом наипрямом смысле! — ему потребовалось всё самообладание.
— Иногда мне кажется, что ты тоже читаешь мои мысли, — сказал он, протягивая через шторку полотенце.
Я точно сошла с ума… Я голая в ванной, рядом стоит почти незнакомый мужчина (или, вернее — нечто, имеющее облик мужчины), о котором я ничего не знаю, кроме того, что он двигается как молния, читает мои мысли и способен мизинцем переломить пополам вековую сосну, и я не против! Илай громко расхохотался. Замотавшись в белое махровое полотенце, я вышла в спальню, оставляя мокрые следы. В комнате было темно, тусклый свет проникал через щель под дверью. Я плюхнулась на край постели и стала пальцами расчесывать влажные волосы. Сзади послышался вздох.
Я обернулась. Илай развалился в кровати и, заложив руки за голову, смотрел на меня горящими глазами, слегка прикусив нижнюю губу.
— Мне нужно одеться, — сказала я немного скованно.
— Одевайся, — махнул он рукой. — Я не стесняюсь.
— Очень смешно! Я оценила твою юмор, а теперь выходи или вылетай, что ты там обычно делаешь.
Илай привстал на кровати и приблизился ко мне. Сердце бешено заколотилось. Он взял в ладони мое лицо, утопив меня в своем; я перестала дышать.
