Игра приближалась к логическому завершению. Стало очевидным, что Филл проиграл. Поймав очередной мяч, Илай стремительно понесся по полю, ловко уходя от соперников. В нескольких метрах от Илая возник покрасневший Филл.
Оскалив зубы и быстро набирая скорость, он настигал. Расстояние между ними стремительно уменьшалось, и Филл с рыком набросился на Илая. Их тела столкнулись на скорости, кто-то издал протяжный болезненный звук — и Филл повалился на землю, согнувшись пополам и схватившись руками между ног. Он, постанывая, катался из стороны в сторону, выпучив глаза, как если бы неведомая сила сжимала его изнутри.
Джейк, Чед и другие игроки собрались вокруг него.
— Мои яйца, — хрипло простонал Филл, корчась от боли.
Илай небрежно усмехнулся.
— При твоей неразборчивости удивительно, что они вообще еще болтаются на месте.
— Ты!.. — прорычал Филл и дернулся в сторону Илая.
В этот момент к ним приблизился тренер, мистер Хендрексон. Филл, сморщившись, поднялся на ноги, словно горбун. Хендрексон похлопал Илая по плечу.
— Красивая игра, Алфхилд! Я такого давно не видел! Где ты играл раньше?
— «Амбре игле».
— Хмм, — напряг лоб тренер — никогда не слышал о них.
— Это было в другой стране.
Хендрексон кивнул, обозначая, что это не имеет значения.
— Я предлагаю тебе позицию квотербека в команде.
Толпа взорвалась разнокалиберными звуками. Были слышны уханье, радостные возгласы и крики недовольства.
Филл трясся от злости.
— Что всё это значит?! — произнес он.
— Это значит, что ты переходишь на позицию Яна, а Илай становится на твое место, — резко ответил тренер.
В разговор вмешалась директор школы.
— Мистер Хендрексон, при всем уважении, мы с вами только что обсудили это…
— Да, обсужили, и я вижу, что вы, миссис Андерсон, ничего не поняли из того, что я сказал. Мне безразлично, кто папа у этого парня, лично меня это не касается, как и вас не должно касаться то, что происходит в моей команде, — тренер говорил с тягучим акцентом, властно, грубо и напористо; наверное, это была его профессиональная привычка — ведь как еще можно совладать с толпой подростков?
— Спасибо за предложение, мистер Хендрексон, но у меня другие планы, — отозвался Илай.
— Если передумаешь, добро пожаловать, — тренер пожал ему руку.
Илай направился в мою сторону. План его был прост и извращен одновременно. Филл был унижен и оскорблен, свергнут с пьедестала тем, кому это место даже не было нужно. Перед тем как уйти, Илай повернулся к Филлу и холодно проговорил:
— Я вежливо предупреждаю тебя в последний раз… В следующий раз я сожгу твой мир в пепел.
Филл, сморщившись, проглотил его слова. Похоже, до него наконец-таки дошло, что Илай действительно может осуществить то, о чем говорит.
Солнечные лучи запутались в изумрудной листве высоких деревьев. Густые словно сливки, облака спешно плыли по небу, оставляя на земле еле заметные тени. Илай, провожаемый взглядами всего стадиона, приближался ко мне в легком беге. Его голый торс всё еще блестел и переливался от пота, темная мокрая челка, немного взъерошившись, свисала набок. Он подскочил ко мне, словно ураган, схватил за талию и приподнял над землей, отпечатав на губах очень горячий поцелуй. Жар его дыхания ворвался внутрь, заставляя сердце радостно танцевать.
— Это было эффектно, — прошептала я ему на ухо, когда он опустил меня на землю.
Илай неудовлетворенно вздохнул и, развернувшись, полоснул по Филлу мимолетным взглядом. Тот странной походкой, словно наложил полные штаны, удалялся с поля.
Глава тринадцатая
Перемены
Я выключила воду в душе, шагнула на мягкий коврик и взяла с полки полотенце, вытирая волосы. Клубы пара стали рассеиваться. Пахло шампунем и мятной пастой. Я смотрела на свое ошеломленное отражение в зеркале. Не то чтобы я стала непохожа на себя, наоборот, это определенно была я, но изменения были почти неуловимыми. Мой взгляд, зеленые глаза; темные волосы с коньячным отливом всё так же завивались крупными волнами; бледная кожа… Но почему-то всё выглядело по-другому. В той девушке, что смотрела на меня, было столько стати и грации, сколько у меня никогда не наблюдалось. Ее глаза мерцали медовыми бликами, а вокруг зрачков сияли ореолы из золотистых песчинок.
Илай говорил, что подобные трансформации происходят со всеми туатами по мере приближения восемнадцатилетия. Значит, определил дату достаточно точно, раз то, что поставили в моих документах, совпадает с изменениями.
Бросив последний взгляд на свое отражение, я покинула ванную, оделась в спортивные штаны и майку и пошла на кухню. Илай сидел в гостиной, в старом кожаном кресле, и увлеченно читал.
На кухне я взяла глубокую миску, выложила яйца, какао, молоко и начала замешивать тесто. Захотелось наполнить дом домашним запахом выпечки и шоколада. Впервые я готовила с удовольствием, по собственному желанию.
— Что ты делаешь? — Илай положил книгу на кривоногий сосновый стол, непонятно каким образом очутившийся на современной кухне. Он подошел ко мне сзади, положил руки на талию и заглянул через плечо.
— Готовлю шоколадные кексы, — я откинула голову назад, ему на грудь. Илай возвышался надо мной почти на голову. — Хочешь помочь?
Илай без слов перехватил мою руку с венчиком и стал помешивать тесто.
— От тебя пахнет камелией, — сказал он грудным голосом.
— Это всего лишь шампунь, — улыбнулась я, отставляя миску в сторону. — Можешь подать мне из того шкафчика формочки для выпекания.
Он нехотя отстранился и выполнил просьбу.
— Что теперь?
— Теперь нужно немного подождать, — я задвинула форму с тестом в духовку, выставила таймер и повернулась к Илаю лицом.
— У тебя майка грязная, — я указала на коричневые пятна. — С белой ткани их не так-то просто удалить. Давай я положу в стирку.
Ухмыляясь, Илай послушно снял майку.
— Я сам отнесу, — он развернулся на пятках и скрылся из виду.
Я тем временем убрала беспорядок, стерла остатки муки, выбросила скорлупки яиц и еще раз заглянула в духовку. Кексы начали подниматься. Боковым зрением я увидела Илая. Он остановился у входа в кухню, всё еще голый по пояс, и буравил меня взглядом. Обнаженный торс напрягся, как у зверя перед прыжком, очерчивая каждый мускул. Он сделал в мою сторону хищный уверенный шаг, его движения были быстрыми, ловкими и при этом мягкими, какими-то кошачьими. Прежде чем я успела вздохнуть, Илай снова уверенно подхватил меня и усадил на кухонную столешницу. Его пылающие глаза оказались на уровне моих.
Сердце торопливо запрыгало. Илай запустил руки под майку, касаясь обнаженной кожи на спине. Его ладони были знакомо горячими, но, несмотря на это, по мне побежала дрожь. Он едва касался кончиками пальцев, рисуя на коже узоры, будто заклинания, и с каждым очередным завитком мысли становились всё более размытыми. Вскоре я уже не слышала ничего, кроме шума крови в висках.
