Илай засмеялся.
— Я придумал.
— Надеюсь, это что нибудь-мирное и тихое?
Ужин в маленьком кафе с друзьями?
— Идеально! Только смою с себя кровь.
Илай послал мне воздушный поцелуй и вышел к остальным, а я взяла чистые полотенца, сложенные на кровати ровной стопкой, халат и пошла в душ.
Наверное, я провела там целую вечность, потеряв счет времени, смывая с себя запекшуюся кровь и вытаскивая осколки из волос. Наконец я закрыла воду и побрела в спальню, вытираясь полотенцем. У трюмо цвета слоновой кости суетилась Джордана. Она раскладывала кисточки, косметику и кремы.
— Садись, — похлопала она по пухлому пуфику с ножками в виде львиных лап.
— Я уж решила, экзекуции для меня на сегодня закончены…
— Держи, — Джо придвинула мне бокал на высокой ножке. Внутри искрились белое вино.
— Спасибо!
— Илай всё рассказал, пока ты купалась.
Я подавила стон.
— Мы даже не знаем, почему нас продолжают атаковать. Теперь ясно, что дело не в нарушении правил. Мы ведь даже прикасаться друг к другу не можем!
— Этот вечер твой, словно чистый лист. Нарисуй на нем всё что хочешь. Будем там дождь или солнце — зависит от тебя.
— С меня хватит сырости, — улыбнулась я.
— Тогда начнем, — она повернула меня к себе и закрыла зеркало. Наши бокалы весело звякнули, и Джо взялась за расческу.
Пока она укладывала волосы, я полностью погрузилась в себя.
— У вас с Илаем действительно теперь одна фамилия? — она щекотно водила кисточкой по лицу.
— Да, я до сих пор не могу поверить. Он просто захотел и сделал.
— Ага. Захотел — сделал — его репертуар. Ты и представить себе не можешь, какая он заноза в ИХ задницах, — она указала пальцем вверх.
— Ты его любишь?
— Илая?! Конечно, люблю. Он мне как брат…
— Нет. Я о тебе и Ните.
— А-а! — протянула она, — Это… — ее голос дрогнул, — это сложно. Ты не можешь понять, пока не окунешься в Амбре. Полюбить «другого» равносильно самоубийству.
— Но если бы ты могла, ты была бы с ним?
Она взглянула на меня, как будто решая, можно ли мне доверить величайшую тайну своей жизни.
— Я бы всё отдала за это.
Я собралась с силами и озвучила вопрос, которого так боялась.
— Они не позволят нам быть вместе, ведь так?
Рука Джо дрогнула, когда она подкрашивала мои ресницы.
— Давай больше не будем о грустном. Все-таки это такой праздник!
— Любовь туата, — продолжила всё-таки она после паузы, — совсем не похожа на любовь людей. Она сильней в десятки раз. Мы влюбляемся однажды и навсегда. И таких, как мы с Нитом, сотни — кто любит того, кого нельзя любить. Таких, кто тихо и покорно смиряется, — Джордана посмотрела в окно, на черную гладь воды. — Я всегда восхищалась Илаем, тому, как он жил по своим законам, несмотря ни на что, словно акробат без страховки, балансировал на грани, и пока ему это удавалось. Этот парень чертовски везуч.
Сквозь большое французское окно по полу ползли нитки лунного света и таяли у ее ног в лучах напольного светильника. Джо ссутулилась, словно горбатая старуха. То, что она собиралась произнести, давило на нее всей тяжестью решения.
— Надеюсь, удача всё так же любит Илая, потому что я свой выбор сделала — я на его стороне.
Джо решила бороться за свою любовь. Она готовилась сражаться за свободу. За то, чтобы прожить свою жизнь по-своему.
Дверь в спальню резко распахнулась, и мы с Джорданой одновременно вздрогнули. Это был Нит.
— Вы скоро? Мы с голоду умираем, — он широко улыбался и казался большим ребенком.
— Уже, — сказала она, поднимаясь. Нит подмигнул ей и исчез за дверями.
Джо помогла застегнуть сзади молнию и поставила передо мной элегантные босоножки телесного цвета и полный бокал.
Может, это действовало вино, но сегодняшние страхи словно терялись в тумане. Наверное, я была пьяна.
— Готова увидеть себя?
Цвет платья напоминал распустившиеся бутоны вишни и придавал коже жемчужную бледность. Темные волосы отливали золотом в желтом свете напольных ламп и водопадом струились вниз. На щеках играл нежно-розовый румянец. Линия подбородка и скул стали более геометричными, еще выразительнее выделяя большие глаза цвета зеленого луга.
Я еще никогда не была такой красивой. И никогда не казалась столь хрупкой. Еще никогда не чувствовала себя такой сильной. Это была настоящая я.
— Пора, — Джо дотронулась до моего плеча холодными пальцами.
— Конечно, — улыбнулась я и взяла ее за руку.
Как только мы вышли к ребятам, смех стих и мои щеки вспыхнули от трех пристальных взглядов.
— Заткнитесь оба, — произнес Илай мыслям Нита и Пьетро, но тон голоса не был сердитым, скорее восхищенным.
— Рада, что всем угодила! — Джордана нервно улыбнулась и осушила еще один бокал.
— Тебя не настораживает, что Рыжик выпила больше всех? — спросил Нит Илая, достаточно громко, чтобы она услышала.
— Сегодня действительно особый день, — Джо серьезно посмотрела на Нита.
«День, когда принимаются решения, меняющие твою жизнь», — подумала я.
Не думаю, что кто-нибудь, кроме меня, заметил, как Илай благодарно кивнул. Его глаза улыбались. Он сидел на диване, сомкнув руки на затылке. Его волосы были зачесаны назад, и торшер, стоявший прямо за ним, мерцал на них золотым крошевом. Илай пристально смотрел на Джордану, взглядом, полным решимости генерала, который ведет за собой на битву. Он собирался ее выиграть.
Джо всё еще сжимала мою руку, словно боялась отпустить вместе со мной и решимость. Я тоже не спешила покидать ее. Меня нечасто тянуло к людям, точнее, к людям — никогда, а вот с туатами — совсем другое дело. Я чувствовала крепкую эмоциональную связь между нами. Словно они — моя семья и всегда были в моей жизни, рядом.
Нит встал и подошел к нам. Он был одет в рубашку шафранового цвета и черные брюки.
— Сегодня — полный отрыв, не каждый день исполняется восемнадцать! — он крепко меня обнял.
— Имеешь в виду, что решил сожрать еще и повара?! — подколол его Илай. Все знали об аппетите Нита.
— Да, — облизнулся тот, — а затем и всех гостей. Тебя оставлю на десерт.
— У тебя случится заворот кишок.
Я засмеялась и тоже обняла Нита одной рукой, а другой — Джо.
— Спасибо вам за сюрприз!
— Джордана вообще хотела устроить настоящий бал, Илай ее еле уговорил на скромный ужин в кафе, — ответил Нит.
