– Дома нету! – кричу Азамату. Он в растерянности стоит на тропе, ведущей в лес. Ох, что-то у меня в коленях слабость…
– Тут следы, – говорит муж неверным голосом. – Его и собаки. Вместе ушли.
– Думаешь, сможем догнать?
– Надо попытаться. Пойдем скорее…
Мы чуть не бегом врываемся в лес, мчимся по натоптанной дорожке, где в тонком вчерашнем снегу отчетливо видны рельеф подошв и собачьи лапки. Однако стоит кронам над головой сомкнуться, как снег кончается, а на мерзлой земле ничего не отпечаталось…
Азамат еще некоторое время находит какие-то улики – треснувший под ногой сучок, обтрясенная от листьев ветка, клок собачьего меха на кусту, – но на очередной развилке дорожки и он теряет след. Стоит посреди леса, на лице страх и неверие, взгляд мечется…
– Боги, да что же я такое сделал? – шепчет. – Ну что ему не понравилось?
– Ты не виноват, – качаю головой. – Он просто никому не доверяет. Надо организовать поиски.
– Да, конечно. – Азамат поспешно кивает и принимается шарить по карманам в поисках телефона. – Проклятье!
– Дома забыл?
– Да нет… Погоди, а кошелек-то где?
Я удивленно моргаю: зачем ему кошелек? Запускаю руки в свои карманы – а там ничего нет. Отлично.
– Да он не с пустыми руками ушел, – хмыкаю. – В чем-то это даже разумно, вот только в горах деньги не помогут.
– Пойдем скорее домой, я позвоню с бука. Не приведи боги, он на разбойника нарвется, с деньгами-то!
– Как думаешь, он далеко ушел? – спрашиваю на бегу обратно.
– Не знаю, когда он вышел, но светает сейчас примерно в девять, значит, у него было четыре часа по свету, а тропы здесь хорошие, идти нетрудно. Пару артунов мог отмахать уже!
Мы выскакиваем из леса обратно к дому, Азамат чешет впереди, я семеню следом. Внезапно Азамат тормозит так резко, что я в него впечатываюсь.
– Тихо! – Он поднимает палец и нервно оглядывается. Видок у него тот еще – сам бледный, волосы всклокоченные, лицо как будто вытянулось…
– Что такое? – спрашиваю шепотом.
– Мне кажется, я слышал какой-то голос, – хмурится муж, поворачиваясь к лесу.
Я изо всех сил прислушиваюсь, но, кроме ветра и скрипа деревьев, ничего не слышу.
– Думаешь, он решил вернуться и заблудился? – предполагаю.
Азамат только качает головой и отворачивается. Вид у него совершенно убитый.
И тут уже я отчетливо слышу шаги.
Мы оба подскакиваем, как напружиненные, разворачиваемся в воздухе и впиваемся взглядами в гущу деревьев. Шаги приближаются.
– Больше одного, – хмурится Азамат. – Это может быть сторож с сыновьями.
Наконец между деревьями начинает что-то мелькать. Я не разбираю, что именно, а вот у Азамата глаза расширяются.
– Что там? – дергаю его.
– Э-э…
Пока Азамат подбирает слова, я тоже начинаю различать. Из лесу к нам идут двое: Кир в своей кислотной куртке и прикормленный нами демон. Пес трусит по другую сторону от демона. Азамат не выдерживает, срывается с места и бежит им навстречу. Я нерешительно следую за ним – не спугнуть бы лесного жителя…
Но он оказывается не из пугливых. Дойдя до крайних деревьев, останавливается и ждет, пока мы подбежим. Кира он крепко держит повыше локтя, а Филина на поводке. Ребенок выглядит жутко – бледный, перепуганный, на лбу царапина. Пес тоже хвост поджимает. Когда Азамат приближается, Кир шарахается и съеживается, но Азамат, похоже, не замечает – сгребает его в охапку, поднимает над землей и так держит, причитая.
Демон выпускает пленника и ухмыляется.
– Ваш? – спрашивает меня, когда я подбегаю.
– Наш, – вздыхаю тяжко. – Спасибо, что привел. Давай собаку…
Лесной житель протягивает мне поводок. Рука у него человеческая, только украшена прозрачными коготками. Уши под волосами и правда мохнатые, торчат в стороны, шевелятся сами по себе.
– Ружье утонуло, – сообщает демон. Голос у него сиплый, как у сиамского кота.
– Какое ружье? – не понимаю.
Демон кивает на Кира.
– У него было.
Кир висит в руках у Азамата, как тряпичная кукла, и вид у него совершенно ошарашенный. Отец вцепился в него и только бормочет:
– Что ж я тебе плохого сделал, сынок, а? Ну чего ты испугался? Разве я тебя обидел?
– Говорил тебе, – скрипит демон, – не убьет.
– Ты, может, зайдешь поешь? – предлагаю демону. – Сливок, правда, нету, но масла дадим… или мяса.
Демон широко зевает, демонстрируя длинные клыки с вертикальной красной полосой каждый.
– Вечером, – отрезает он и встряхивает ухом.
– Хорошо! – охотно соглашаюсь. – Спасибо тебе огромное еще раз!
Демон жмурится, фыркает и отворачивается, опускаясь на четвереньки. Одновременно его рваная одежка темнеет, вверх выстреливает пушистый хвост, и вот уже к лесу трусит огромный черный барс.
Азамат с Киром, как и я, провожают потрясенными взглядами нашего лесного соседа.
– Считается, что они никогда этого не делают в присутствии людей, – произносит наконец Азамат и ставит Кира на землю. – Ладно, пошли домой. Боги, Кир, мы тут чуть с ума не сошли, я уже собирался созывать людей, чтобы прочесывать лес с двух концов. Почему ты сбежал?
Ребенок угрюмо молчит.
– Я думаю, – начинаю негромко, – что пытаться снова бессмысленно. Этот друг тебя найдет в своем лесу, куда бы ты ни забился. А в степи наши табунщики примут тебя с распростертыми объятиями. В любом случае здесь поблизости нет никаких городов, а деревни редкие и хорошо спрятаны. Зато в лесу полно зияний. Хочешь выдумку в жизнь воплотить?
Мы входим в дом, и Азамат помогает Киру высвободиться из тяжелой куртки. В ней явно бряцают монетки. Азамат глядит на ребенка в упор и вопросительно поднимает бровь. Тот тяжело вздыхает и извлекает из внутренних карманов два кошеля – попросту мешки с монетами – и Азаматов мобильник.
– А про какое ружье говорил демон? – спрашиваю, забирая свое имущество.
– Я взял из чулана, – тихо, почти шепотом отвечает Кир. Это первое, что он сказал сегодня утром. Он задумывается и быстро добавляет: – Это не я его утопил! Я защищался от демона, но он как-то оказался у меня за спиной, схватил ружье и бросил в озеро! Это не я!
– Хорошо хоть тебя не бросил, – вздыхает Азамат. – Ну чем ты думал, когда в лес пошел? А если бы на тебя разбойники напали? Ты же весь звенишь, из-за гор слышно!
Кир сглатывает и косится на отца.
– Она сказала, – он мотает головой в мою сторону, – что вы богатые и столько денег не проблема.
