– Твой сын вообще вор, – парировала Трофимова.
– Это не он…
– Уля, – перебил девушку Тарас, – может, ты проверишь, что творится в магазине, пока мне выбирают наказание?
– Ничего там не творится, мы же дверь закрыли, – огрызнулась юная ведьмочка, не желая уходить.
Парень успокаивающе коснулся ее руки, и она вцепилась в его ладонь, как альпинист в последний из оставшихся в скале крюк.
Ее родительница, прищурив глаза, вкрадчиво поинтересовалась:
– Мальчик, а с каких пор ты командуешь моей дочерью?
– С тех пор, как решил на ней жениться.
Потенциальная теща театрально рассмеялась.
– В следующем году Ульяна едет в Оксфорд, так что не смей даже глядеть в ее сторону, иначе женилка отсохнет.
– Не смей угрожать моему ребенку! – рявкнула Арина. – И вообще, знаешь старинную, но до сих пор актуальную поговорку? Я за своего Хому кого хочешь возьму, а вы со своей Иринкой походите по рынку.
Трофимова пренебрежительно фыркнула:
– Ульяна, иди ко мне!
Девушка покачала головой, оставаясь рядом с Тарасом.
– Нет.
– Что?!
– И в Оксфорд я не поеду, медицину можно и здесь изучать. Но только я не собираюсь быть врачом, я буду артефактором.
– У тебя нет усидчивости для этой работы.
– Есть. И все у меня отлично получается, можешь убедиться, взглянув на набор для защиты беременной.
Глаза ведьмы широко распахнулись. Хватая ртом воздух и держась за сердце, она просипела:
– Что ты натворила, Уля…
Не позволяя подруге взять весь удар на себя, Тарас обнял ее и быстро заговорил:
– Мы поженимся. Обойдемся и без вашего благословения, но мы будем вместе. Видишь, Улька, надо было уезжать, как планировали, денег за обереги хватило бы надолго…
Римма, узнав, что едва не лишилась дочери, гневно вспыхнула:
– Ты! Ты чем думал, когда прикоснулся к ней?! Ей всего семнадцать! Она сама еще ребенок!
– А ты кем была, когда в шестнадцать рожала своего первенца? Корчишь из себя святую… – внезапно вступила в разговор вторая ведьма. – Или тебе каши жаль? Так мы сами вырастим нашего внука.
– Хрен вы сами вырастите, а не внука! – Маленькая, но боевая женщина показала оппонентке фигу. – Воспитатель из тебя, как из евнуха любовник. Наш это внук!
– Ваш, – покладисто кивнула Арина, – но и наш тоже. Итак, сваха, кто позвонит, чтобы деды закруглялись с командировкой?
Наблюдать за разворачивающимся представлением было грустно и одновременно забавно. Почему-то я точно знала, что это не драма, так, легкая комедия со счастливым концом. Ну не станут же они калечить судьбы собственных детей? И внуку уже рады. Вот только, как и старшая Трофимова, я считала, что Ульяне рано становиться матерью. И от осознания того, что девчонка, вполне вероятно, не раз пожалеет о том, что вынуждена менять подгузники, вместо того чтобы учиться и гулять со сверстницами, мне стало грустно. Дети – это хорошо, но когда они вовремя, еще лучше.
Полчаса ушло на болтовню: ведьмы решали, кто все-таки виноват и что делать, а главное – кого и как наказывать. И все это время на нас никто не обращал внимания.
Обернувшись к парням, поинтересовалась:
– Мы здесь больше не нужны?
Чувствуя себя лишней, хотела предложить уйти по-английски, но тут моя кожа покрылась мурашками, а волосы зашевелились на голове, словно я приходилась родственницей горгоне Медузе.
– Опять?! Они совсем с ума сошли?
В центре помещения кружил смерч.
– Нет, не сошли, – возразил вампир, – присмотрись.
– Теперь вихрь движется против часовой стрелки, – шепнул Булатов.
– Мне это ни о чем не говорит, какая разница, как он… Мама дорогая!
Все разбитое и сломанное женщинами в гневе восстанавливалось на наших глазах и возвращалось на свои места. Словно кто-то прокручивал запись в обратном порядке. Только совладелицы магазина не дрались, а стояли друг напротив друга, мирно держась за руки.
– Заклинание обратимости, – пояснил Лазарус. – Кажется, я поспешил навесить на них ярлык слабых, они сильнее многих моих знакомых магов.
Елки-палки, но ведь так нечестно! Почему, если я разобью любимую чашку, мне придется покупать новую? А эти, переколошматив все, до чего дотянулись взглядом, в итоге обойдутся без убытков. Несправедливо… Ладно, зато, если бы не мы, их детишки, эти полуночные Ромео и Джульетта, сбежали бы из дому. И кто знает, напоминала бы тогда их история фарс, как сейчас, или все-таки стала бы трагедией?
– Так что? Мы уходим?
И не дожидаясь ответа, направилась к выходу.
Я шла, ощущая, как в душе расцветает чувство гордости. А ведь я смогла! Я справилась с работой Гласа, помирив поссорившихся ведьм. И сделала я это фактически сама. Сама! Ух, да я крута! Определенно, классные ощущения! Видимо, я слишком задирала нос – и малахитовая бусина незаметно оказалась прямо под подошвой шлепанца и подло опрокинула Гласа на спину.
Падая, молила небо, чтобы пол разверзся и поглотил меня, спасая от позора. Но, увы, небеса оказались вне зоны доступа, и я грохнулась навзничь.
Тишина, а затем испуганное «Герда!», и двое мужчин, склонившись ко мне, протягивали руки.
– Цела?
Увы, уцелело все, кроме гордости. А потом вдруг подумалось: а чего я смущаюсь? У меня из декольте грудь вывалилась под прицелом десятков фотокамер? Я навернулась со ступенек, поднимаясь за «Оскаром»? Или в прямом эфире во время интервью мой собственный мопс «полюбил» мне ногу? Нет! И в более глупых ситуациях оказывались люди – и не тушевались, выходя из них с гордо поднятой головой. И я с облегчением рассмеялась. И спокойно приняла помощь.
Через четверть часа мы шли к «Карине», салону красоты моей подруги. Почему только через пятнадцать минут? Да потому что впервые в жизни мне предложили взятку. Иванченко, взяв меня под локоток, отвела в сторону и попросила не распространяться о грядущем пополнении в их семействе. В знак благодарности за то, что в докладе для Совета умолчу о кое-каких ненужных деталях ссоры, пыталась всунуть в руки шкатулку. Удивленная, что Гласы еще и отчеты пишут, я отбрыкивалась от подарка, как могла. Ведьма же проявляла настойчивость.
– Герда принимает ваш дар, спасибо и до свидания, – наконец процедил сквозь зубы Лазарус и, отобрав злополучный презент, потащил меня из «Ока Мерлина» на улицу.
Совесть молчала. Но я все-таки задумалась, не понимая, как воспринимать поступок ведьм. Как взятку должностному лицу? Как благодарность за спасение бизнеса и семьи? Ведь без нашей помощи детишки точно сбежали бы из дома. Ладно, раз совесть молчит, значит, она посчитала, что это подарок.
