— Ты находишься на пороге трансформации, ньета. И ты еще вернешься в «Кроличью нору». Ты научишься верить Ворону. Он мудр и проницателен. Но сперва тебе нужна подготовка. Мы немедленно займемся обрядом твоей инициации.
Глава 17
— Ах, ньета! — Палома несется по коридору с такой скоростью, что я еле поспеваю за ней.
Влетев в мою комнату, она развивает бурную деятельность: хватает мои джинсы, белую майку, черный свитер, зеленую армейскую куртку и вдобавок чьи-то изрядно запылившиеся теннисные туфли. Сует кучу тряпья мне в руки, просит переодеться, а сама подтаскивает к шкафу табуретку и достает с верхней полки сумку. Потом пулей выскакивает из комнаты, выбегает в коридор и уже из своего кабинета кричит:
— Но никогда не забывай, что с силой приходит и ответственность! Ты многое узнаешь: целительные свойства трав, заговоры, заклинания! Кое-что может нанести вред, но в основном все, чему ты научишься, будет касаться целительства. Жизненно важно, чтобы ты применяла полученные знания только в благих целях. Нельзя использовать их просто так. И ты должна научиться преодолевать любые проявления эгоизма.
Я выглядываю наружу. Она, прислонившись к проему арки, серьезно смотрит на меня. Она увлеклась своей лекцией и не замечает струйку крови, текущую из ее носа.
— Если кто-то поступает нечестно с тобой, надо подставлять другую щеку. Твоя сила никогда не должна применяться для личных нужд, используй ее лишь во благо другим.
Она достает из кармана смятый платок и заходит наконец внутрь. Я собираюсь спросить, в порядке ли она, но Палома не унимается:
— Есть старая индейская поговорка: когда ты тычешь в кого-то пальцем, помни, что три твоих пальца указывают на тебя самого. Ты всегда должна это помнить, ньета. Никогда и никого не суди необдуманно. У Искателей есть враги, которые хотят если не уничтожить нас, то хотя бы потеснить. Но я научу тебя не только противостоять темным силам, но и видеть свет.
Палома направляется к полке, висящей на дальней стене. Пролетая мимо красного барабана, она задевает его, и тишину дома нарушает гул. Я закрываю уши ладонями и в страхе зажмуриваюсь. Моя реакция такая странная и неожиданная даже для меня.
Палома прищуривается.
— Прости, — лепечу я, — но меня он почему-то пугает. Понимаю, ты не нарочно, но я предпочла бы больше его не слышать.
— Это — священный инструмент, — произносит Палома, делая паузу для того, чтобы я прочувствовала смысл ее слов. — Я объясняла тебе, что все пронизано энергией, и барабан — не исключение. Этот звук — сердцебиение самой жизни, ньета. Его сравнивают с духом Лошади, поскольку он помогает нам открывать порталы и путешествовать между мирами. Но тебе не стоит беспокоиться.
— Наверное, — ворчу я, не слишком воодушевленная ее речами. — Он напомнил мне те барабаны, которые я слышала на площади в Марокко и в «Кроличьей норе». После этого мир замирает, а потом появляются светящиеся люди. И вороны.
Глаза Паломы вспыхивают, она комкает платок.
— Ты уже испытала на себе его мощь, — заявляет она. — Расскажи-ка мне поподробней.
Я сжимаю кулаки, и ногти впиваются в кожу. Наблюдаю за тем, как она, выбросив салфетку в мусорку, подходит к раковине и моет руки.
— Ньета, если бы ты последовала за посланцами и сделала то, что они от тебя хотели, ты бы оказалась в другом измерении. — Она убирает полотенце и достает из шкафа черный мешочек.
— И мне надо было пойти вместе с ними? — скептически фыркаю я.
— Нет. — Она отбрасывает за спину косу. — Хорошо, что ты так не поступила. Ты не была готова услышать Зов и, вероятно, заблудилась бы в разных мирах. Рано или поздно я бы тебя отыскала… Ты все сделала правильно. Мой отвар подготовил к путешествию твою душу, а барабан — твое тело. Ты сможешь выбирать и способ, и нужный тебе портал. В Очаровании есть несколько, ты их найдешь.
— А с чего вдруг мне понадобится странствовать? — интересуюсь я, наблюдая, как Палома мечется по комнате, собирает в кучу коробок спичек, красную бандану, тонкую белую свечку, куски мела, погремушку из выделанной кожи и какие-то неизвестные мне безделушки.
— Потому что тебя ждут важные дела. Ты узреешь Путь Духов, выявишь свои склонности и слабости, узнаешь главную цель своей жизни. Но это случится не сразу. Иногда требуются годы, но у меня есть предчувствие, что у тебя уйдет гораздо меньше времени.
— Но я думала, что начну обряд инициации, а сейчас ты говоришь о Пути Духов и, если честно, я порядком запуталась.
— Все является частями одного целого, — отмахивается от меня Палома.
Порывшись в комоде, бабушка возвращается с очередным мешочком из мягкой оленьей кожи. Он очень похож на тот, что висит у нее на шее. Делает мне знак, чтобы я наклонилась, и надевает на меня шнурок, поясняя:
— Ты должна всегда носить ладанку, Дайра. Можно снимать ее во время купания, но не убирай далеко. И не позволяй никому надевать ее или заглядывать внутрь, иначе сила исчезнет.
Странно, но ладанка на вид ничем не примечательна. Не знаю, пойдет ли мне такая штука, если я напялю свои любимые узкие джинсики, топ и приталенную куртку. Я люблю одеваться просто, без излишеств.
Палома мчится к плите, подхватывает котелок и водружает его на стол. Мы обе смотрим на фигурку Ворона с лиловыми глазками. Он покоится на ложе из влажных, потерявших свой цвет трав.
— Вот твой тотем, ньета. Держи амулет при себе. Спрячь его в ладанку, и ты сможешь обращаться к его мудрости всякий раз, когда тебе понадобится помощь. Ты должна доверять духовному проводнику: все, что он посоветует, имеет особый смысл. Ты отыщешь и другие талисманы, но сейчас у тебя есть только Ворон. Понимаешь, ньета?
Согласно киваю и кладу фигурку в мешочек на своей шее. Палома явно успокаивается, берет сумку и манит меня за собой во двор. Мы направляемся в гараж, где стоит старенький белый джип.
— Куда мы едем? — спрашиваю я.
Машина подпрыгивает на ухабах, и ремень безопасности туго натягивается. Я пытаюсь сориентироваться в темноте, но смысла в этом мало.
— На твою инициацию, — бросает она и жмет на сцепление. — Пожалуйста, постарайся немного отдохнуть. Испытание предстоит весьма серьезное.
— Правда? — вырывается у меня.
— Никто не даст никаких гарантий, — произносит она, — но я не сомневаюсь в твоем успехе.
Таращусь в окно, не зная, что и сказать. Я слишком разнервничалась, чтобы думать о сне.
Миля за милей джип колесит по совершенно незнакомой мне местности. Чем дальше продвигаемся, тем хуже становится дорога. Наконец Палома тормозит в паре футов от реки. Я замечаю, что мы не одни: Чэй выводит из прицепа двух лошадей — Кэчину и Аппалуза.
— Теперь я должна вас покинуть, — вздыхает Палома. — Вам предстоит долгая поездка верхом, а мои старые кости такого не вынесут.
