— Вот еще! — она выпрямилась словно железный штырь, торчащий из земли. — На каком основании?
— Вы что, не хотите, чтобы я разговаривала с вашим приятелем? — удивленно произнесла я.
— Он мне не приятель, — отрывисто сказала Спиридонова, — просто… просто я не понимаю, какое Юрий имеет к этому отношение?
— То есть как? — я поразилась ее наивности (возможно, это была и не наивность вовсе). — Вы же сказали, что появились на месте преступления одновременно с соседом. Это так?
— Так, — пришлось согласиться Спиридоновой.
— А вам не пришло в голову, — я внимательно наблюдала за реакцией Марины, — что у Терентьева была возможность убить вашего мужа, затем сбежать вниз, хлопнуть там дверью, а потом уже снова подняться на площадку между вторым и третьим этажами, где лежал Сергей?
— Но это же вообще из области фантастики, — нервно рассмеялась Спиридонова. — Вы не могли бы придумать что-нибудь поумнее?
«Ее навязчивое желание оскорбить меня, — подумала я, — должно иметь под собой какие-то основания. Только вот какие?» Это мне еще предстояло выяснить. Сейчас же я сделала вид, что совершенно не поняла ее издевки.
— Вам что, не нравится эта идея? — как ни в чем не бывало спросила я.
— Если бы вы знали Юру, вы бы не задавали таких вопросов, — отрезала она.
— Так расскажите мне о нем, — поймала я ее на слове. — Почему, по-вашему, он не мог убить Сергея Петровича? Он, наверное, богат?
— Нет, он не богат, — с раздражением возразила Спиридонова, — если вы намекаете на то, что он мог ограбить Сергея. Но он просто не так воспитан, чтобы у него поднялась рука на человека. Юра очень интеллигентный мужчина.
— Только не пытайтесь меня убедить, что интеллигентные люди не становятся убийцами, — я заметила какой-то злой огонек в ее глазах, — мне-то уж известно об этом немало. Кстати, где он работает?
— Кажется, он писатель, — Спиридонова покачала головой, — точно я не знаю.
— Он бывал у вас в гостях?
— Бывал… — как-то неуверенно кивнула она.
— Это было часто?
— Не то чтобы очень часто… Нет, скорее, совсем не часто.
— Ну, в этом месяце сколько раз он у вас был? — попыталась я ей помочь.
— Кажется, заходил пару раз… за солью, у него соль кончилась.
— Ладно, — поднялась я с удобного кресла, — пока я вас оставлю, вам сейчас необходим покой. Но вполне вероятно, что мне снова придется вас потревожить, вы уж не взыщите, такая у меня работа.
— Понимаю, — с облегчением, как мне показалось, кивнула Спиридонова. — Валентина Георгиевна проводит вас.
Я вышла в прихожую, где ко мне присоединилась домработница.
— До свидания, — она смотрела на меня каким-то чистым открытым взором, и я подумала, что неплохо бы задать ей пару вопросов.
— Могу я вас кое о чем спросить? — остановилась я в дверях.
— Наверное, — смутилась она, — только я ведь ничего не знаю.
— Вы давно здесь работаете? — улыбнулась я. — Это-то вам должно быть хорошо известно.
— Конечно, — она смутилась еще больше, — скоро будет ровно год.
— Вы считаете, что вам повезло с хозяевами?
— Мне не на что жаловаться, — смиренно ответила она, — платят неплохо и главное — регулярно.
— В последнее время вы не замечали ничего странного?
— Что вы имеете в виду?
— Может быть, какую-то нервозность или еще что-то необычное?
— Нет, — уверенно сказала она, — все было как всегда.
— Вы знакомы с Юрой Терентьевым? — полюбопытствовала я.
— Как вы сказали, с Терентьевым? — она склонила голову набок.
— Да, — кивнула я, — он живет этажом ниже, заходит иногда за солью. Марина Николаевна сказала, что они хорошо его знали.
— Возможно, он приходил в мое отсутствие, — предположила Валентина Георгиевна.
— Возможно… — удивленно выпятив губы, пробормотала я. — Кстати, вы ведь знаете код на входной двери?
— Знаю, — растерянно кивнула она.
— Продиктуйте его, пожалуйста, видимо, мне придется еще не раз посетить вашу хозяйку.
— Если вы придете до конца недели, то код еще будет прежним: «ноль восемьдесят четыре», — сказала Валентина Георгиевна.
— А если на следующей? — недоуменно спросила я.
— Так, — беззвучно шевеля губами, она произвела какие-то вычисления, — будет сентябрь, значит, на следующей неделе код будет «ноль девяносто один», через неделю «ноль девяносто два».
— Понятно, — догадалась я, — первая цифра номер года, вторая — месяца, третья — недели, правильно?
— Совершенно верно, — улыбнулась она, наверное, моей догадливости.
— Спасибо, — улыбнулась я ей в ответ, — вы мне очень помогли. Всего хорошего.
— До свидания, — сказала она и захлопнула за мной дверь.
ГЛАВА 3
«Интересно, — думала я, стоя на площадке рядом с дверью, — значит, код на двери подъезда меняется каждую неделю. В понедельник, когда произошло убийство, он только что поменялся. Убийце Спиридонова, чтобы попасть в подъезд, нужно было либо ждать, пока его кто-нибудь откроет, но тогда его должен был кто-то видеть, либо просто-напросто знать код».
Первую версию можно было отработать, опросив всех жильцов подъезда. Не так много, в принципе, всего восемь квартир, семь, если не считать квартиры Спиридоновых, но милиция наверняка уже сделала это до меня. Если бы у них появилась какая-то зацепка, они бы проработали ее основательно. Вторая версия почему-то привлекала меня больше. Но тогда, если убийца знал код, сама собой напрашивалась следующая версия — в подъезде у него живут знакомые или друзья, которые могли ему его сообщить. Причем сообщить не просто код, а саму систему его изменения. Это опять же было правильным только в том случае, если убийство или хотя бы проникновение в подъезд готовилось заранее.
На время абстрагировавшись от этих мыслей, я спустилась на этаж и нажала кнопку звонка у квартиры Юрия Терентьева. Ждать пришлось недолго. Вскоре за обычной деревянной дверью раздались торопливые шаги, и она распахнулась. Моему взору предстало забавное зрелище: молодой мужчина лет тридцати пяти в старых, вытертых почти добела джинсах, которые были обрезаны чуть ниже колен. Сквозь серую сетчатую майку с короткими рукавами просвечивал крепкий рельефный торс. У открывшего дверь были длинные — немного ниже плеч — темно-русые волосы, песочного цвета усы и такого же цвета реденькая бородка. Он с любопытством смотрел на меня, слегка прищурив карие с зеленцой глаза, так что я непроизвольно улыбнулась.
— Вы Юра? — поинтересовалась я.
— Да, — рассеянно кивнул он, — кажется, мы незнакомы, но все равно, проходите.
